кожей, покрытой коркой пепла, с поясом из черепов на талии. Он застыл на краю расщелины, моргая, как новорожденный, воздев руку к свету.

Они набросились на него сзади, перерезав горло, и в воздух брызнула черная кровь, обжигая кожу там, куда попали густые капли.

Что это, черт возьми, за существа?

– ТЕМНЫЕ. ДЕМОНЫ ИЗ ГЛУБИН ПРЕИСПОДНЕЙ. —

Голос Юкико эхом отозвался в Кеннинге среди пропитанного кровью рева стаи Края вечных бурь, обрушившейся на выводок демонов и разрывающей их в кровавые клочья.

Их называют óни. Дети Темной Матери. Мы уже сражались с ними раньше в горах Йиши. Но те были совсем другими.

Что они здесь делают?

Кайя вырвала горло у безликого чудовища, выпотрошила его, сильно пнув в живот, и отправила кувыркаться обратно в зияющую утробу, которая его породила.

– УМРИ. —

Хана набросилась на многоликую тварь, выкрикивавшую задом наперед разные слова, которые девушке каким-то образом почти удавалось понять. Безымянный ужас сотрясал ее изнутри, заставляя тянуться к теплу Кайи, к железной воле грозовой тигрицы, переплетенной с ее собственной. Руки, сжимающие клинок, дрожали.

– БУДЬ ХРАБРОЙ. Я ЗДЕСЬ. МЫ ВМЕСТЕ. —

Боги, как тебе удается не бояться, когда весь мир раскалывается на части?

Кайя сорвала голову демона с плеч, обрызгав черной жижей все вокруг, но рты продолжали что-то бормотать, даже когда туша рухнула в пропасть.

– ТОЛЬКО ДУРАКИ НЕ ИСПЫТЫВАЮТ СТРАХА. БОЯТЬСЯ НАДО ОБЯЗАТЕЛЬНО, НО НУЖНО СТОЯТЬ ПРЯМО, ВО ВЕСЬ РОСТ. ВОТ ЧТО ЗНАЧИТ БЫТЬ ХРАБРОЙ. —

Они лавировали среди порождений ночных кошмаров, и Хана стиснула зубы, загоняя панику глубоко в живот. Она видела солдат Кицунэ на зубчатых стенах Йамы, наблюдающих, как грозовые тигры и Танцующие с бурей уничтожают демонов, отправляя тех в кромешную тьму. Глаза мужчин горели, они издавали радостные возгласы, когда в бездну летел очередной демон. Она вспомнила, что однажды говорила ей Кайя: грозовая тигрица обращалась к перепуганной девушке-буракумину, бесклановой беспризорнице, которой Хана когда-то была.

Тогда Кайя сказала, что Хана будет петь о себе сама, а слова песни пишутся прямо сейчас.

Юкико и Буруу кружили рядом, отбиваясь от тварей, до сих пор выползавших из ямы. Один из морчебских арашитор был убит и провалился во тьму. Теперь от стаи осталось только четыре грозовых тигра, но они оказались невредимы. Демоны же выглядели ошеломленными, несколько сбитыми с толку, как младенцы, моргающие в ожидании первого рассвета.

Хана вытерла черную запекшуюся кровь с лица, сплюнула, продолжая ощущать ее вкус на языке Кайи. Солдаты на крепостных стенах подняли клинки, торжествующе взревев.

Хана посмотрела на Юкико, возглавляющую стаю, – бледная кожа забрызгана кровавой смолой, волосы развеваются на ветру – и поняла, что лицезрели солдаты. То же самое они должны увидеть и в Хане.

Здесь она – не маленькая испуганная девочка с разбитым сердцем, которая страшилась признаться себе, что рана слишком глубока. Не существо из плоти и крови, с болью и слезами.

Она – легенда.

Танцующая с бурей.

Хана стряхнула струйку черной крови с чейн-катаны, посмотрела в разверзшуюся тьму. Раззявленная пасть, выплевывающая детей Йоми в мир людей. Трещина на теле Шимы, ведущая прямо в круги ада, в преисподнюю.

Глаза Ханы сузились.

Что, черт возьми, происходит, Юкико?

Ответ девушки эхом повторился в Кеннинге, где все было пронизано страхом, который ощущала и Хана.

Не знаю.

Юкико перевела взгляд на Кицунэ-дзё.

Но кое-кто точно знает.

46

Перепутье

Они сидели в переднем вагоне, покачиваясь в такт движению, вдыхая пары чи, пока поезд мчался на север, в сторону города Йама. Настала очередь Исао присматривать за машинистом, а Йоши пялился в окно, наблюдая за проплывающими на западе мертвыми землями. Слева простиралось Пятно – бесконечные мили потрескавшейся почвы, окутанной удушливыми испарениями.

– Ужасное зрелище.

Йоши повернулся и уставился на лже-особь, которая пристально наблюдала за ним. Она сказала, что ее зовут Кей, а несколько лет назад она присоединилась к мятежникам, завербовала важную особу по имени Джун и молодого человека по имени Горо. Этот Горо не отходил от лже-особи ни на шаг. Черты лица у нее были тонкими, а губы еще тоньше, но взгляд жесткий и расчетливый, острый, как хромированные бритвы за спиной.

Йоши пожал плечами и снова отвернулся к окну.

– Красоту можно найти в чем угодно, если присмотреться повнимательней.

– И какую же красоту можно отыскать в запустении, созданном Гильдией?

Йоши поглядел на запястье, на бледно-голубые вены, проступавшие под кожей. Сжал кулак и следил, как напрягаются сухожилия, играют мышцы.

– Может, ту, которую создаем мы.

– Вечно ты говоришь загадками, – покачала головой Кей.

– Почему Гильдия сжигает людей, обладающих даром Кеннинга? – Йоши оторвался от созерцания запястья и прищурился. – Зачем нас сжигать?

– Чистильщики учат, что вы запятнаны кровью существ из царства духов. А для того, чтобы достичь чистоты, мы должны избавить землю от любой примеси крови ёкаев.

– Но почему? Что за чистота, о которой они все время говорят? Что произойдет, когда вы достигнете цели? Небеса разверзнутся, и с неба польется ливень из плотских удовольствий? Что?

– Йоши-сан, доктрина чистильщиков мало что значит для меня, – сказала Кей. – Я всегда в ней сомневалась, даже когда была девочкой. Но пойми: если все, кому ты веришь, будут говорить, что гайдзины – твои враги, ты тоже будешь разделять подобное мнение. Если тебя учат, что детей нужно сжигать на костре во имя веры, ты и это примешь как должное. Особенно если в толпе никто не повысит голос в знак несогласия.

– Ты не ответила на вопрос…

– Если бы я знала ответы, я…

На юго-западе за мертвыми землями ярким цветком вспыхнуло пламя, ослепительный свет пробивался даже сквозь мутное стекло окон и защитные очки Йоши. Юноша зашипел, когда небо стало по-летнему ярким, пульсирующим, обжигая глаза даже под закрытыми веками. Кей выругалась, Исао выкрикнул предупреждение из кабины машиниста.

Пламя медленно гасло, потом вспыхнуло еще раз и потускнело, Йоши стоял и смотрел в окно, прижав руку к стеклу, когда увидел огромное грибовидное облако, поднимающееся на западном горизонте над горами Тонан.

– Яйца Идзанаги… – выдохнул он.

Поезд задрожал, под ногами раздались басы скрежета и треска, рельсы начали смещаться: тряхнуло весь остров до основания. Состав закачало из стороны в сторону, подкидывая на железнодорожных путях. Машинист нажал на тормоза, за окном среди мучительного визга металла посыпался град искр, толчок огромной силы ударил прямо в брюхо махины, заставив резко подпрыгнуть.

Из-за внезапного торможения Йоши унесся вперед, не сумев ни за что ухватиться. Джун, Кей и Горо врезались в переднюю стену, в последнем вагоне закричал Такеши, а потом раздался громкий удар. Поезд дернулся и покатился, визжа