Подождав, пока подтянутся отставшие парни, я развернулся и указал на группу кочевников человек в пятьдесят, что расположилась прямо перед воротами и сосредоточенно обстреливала защитников.

– Растягиваемся цепочкой и на скаку по моей команде расстреливаем степняков! Вперед, парни! Пришло время показать, чему вы научились!

Я поскакал к воротам, приготовив лук и доставая стрелу из колчана. За моей спиной ребята растягивались цепью, сжимая луки в руках. Когда до степняков осталось двести шагов, нас заметили. Практически все гады развернулись и принялись стрелять в нас. А мы еще не достигли прицельной дальности, с которой парни могли бы попасть! Время привычно замедлило свой бег, когда степняки сделали первый залп. Я видел, как неторопливо летят стрелы, но понимал, что моим бойцам они вреда не причинят, вот только…

Лошади! Они ведь беззащитны перед стрелами, а навернуться на полном скаку, когда под тобой падает лошадь, можно весьма неслабо. Никто из парней не доедет до нужного мне расстояния! Эта мысль пронзила мой мозг так, что я инстинктивно выбросил вперед плетение щита, растянув его, чтобы охватить всю нашу цепь. Стрелы кочевников, достигая моего щита, вязли в нем, теряя всю свою силу. Но главное преимущество данного плетения состояло в том, что ставилось оно относительно мага и использовало его в качестве привязки к местности, смещаясь вместе с ним. Именно поэтому мой щит двигался впереди отряда, принимая на себя все стрелы степняков.

Я немного отпустил движение времени, чтобы иметь запас сил для дальнейшего боя. Мне не улыбалось с минуту моего субъективного времени рассматривать удивленные рожи кочевников, увидевших, что их стрелы просто зависли в воздухе. Одна секунда скачки, вторая… Степняки перестали стрелять и попытались отскочить в сторону. Вот теперь пора, мы достигли расстояния ста шагов. Я деактивировал плетение и крикнул:

– Бей!!!

Моментально замедлил свое восприятие и начал стрелять сам, выкашивая задние ряды степняков. Стрелы степняков медленно начали падать, а в сторону врагов уже полетели наши вестники смерти, впиваясь в их незащищенные тела, пробивая кожаные доспехи, бывшие на некоторых. Конечно, не все выстрелы были удачными, но два десятка тел легло на землю уже после первого залпа ребят. Задние ряды были усердно скошены мной, я работал не хуже известного автомата Калашникова. Второй залп добил уцелевших. Мы промчались по их телам, направляясь к той группе, что пыталась перелезть через восточный край стены, образовав живую лестницу.

Мимоходом я открыл себя навстречу дармовой силе, что растекалась от убитых. Хоть это были и жалкие капли по сравнению с моим запасом, но пренебрегать этими крохами энергии все равно не стоило. Остановившись напротив акробатов, мы в три залпа расстреляли нападавших, которых оказалось человек сорок. Собрав и их силу всего за несколько мгновений, я активировал магическое зрение и крикнул парням:

– Дальше!

И поскакал на другую сторону деревни, где, как я заметил, располагались всадники и еще несколько десятков лучников. Объехав забор, я увидел эту группу врагов, которая почти прорвала оборону защитников деревни. Степняки, по своей старой привычке, начали перепрыгивать через забор прямо с лошадей. Видимо, у деревенских все же кончились стрелы, раз кочевники смогли беспрепятственно подобраться к самой стене. Своими лезвиями я начал срезать особо прытких, а затем переключился и на остальных. А чего уж теперь таиться?

Парни тоже активно вступили в бой, расстреливая кочевников прямо на скаку. Только теперь расстояние было гораздо большим, и многие стрелы уходили в «молоко». Последние уцелевшие пытались своим залпом нам помешать, но вовремя подставленный мною щит свел на нет все их усилия. Когда степняков осталось всего с десяток, они кинулись в лес, спасая свои шкуры, но уйти им я не дал. Захватив их шеи магическими захватами, резко дернул на себя, ломая хрупкие позвонки, а затем также забрал их энергию.

Последним аккордом этой битвы стало то, что я перепрыгнул через стену деревни в месте прорыва и добил несколько десятков кочевников, которые еще продолжали рубиться с защитниками.

– Где Залин? – осведомился я у деревенских, вытирая клинки от крови.

– У главных ворот, – ответил один из мужиков, зажимая порезанную руку.

Я сунул мечи в ножны, достал из кармана куртки флягу с лимэлем и протянул ему.

– Полей немного на рану и выпей один глоток. И дай сделать это всем раненым.

Я огляделся и заметил парня, со стоном зажимавшего широкую рану на животе.

– Ему в первую очередь, – кивнул я на него и пошел искать Залина.

Староста обнаружился у ворот в окружении сердитых мужиков с саблями. Сам он тоже не был безоружным, а кровь на его клинке показывала, что повоевать Залин сегодня успел.

– Алекс! – радостно взмахнул он руками, чуть не порезав своей сабелькой стоявших рядом людей. – А я уже и не надеялся, что вы придете…

– Благодарности потом, – оборвал я его. – Сейчас прикажите открыть ворота моим ребятам и доставить сюда всех, кто серьезно ранен.

– А зачем?.. – начал было Залин.

– Потом вопросы, время дорого! – ответил я, понимая, что каждая минута может оказаться последней для человека, раненного клинком, ведь переливание крови здесь точно не практикуется.

Спустя несколько минут засов с ворот был снят, и створки распахнулись, пропуская внутрь моих бойцов. А деревенские жители по моим указаниям стали сносить к нам всех раненых. Их было много, в основном пострадавших от стрел, хотя нашлось и пяток с порезами различной тяжести. Я велел парням выбрать себе раненого и исцелить его с помощью заветной фляги. Пусть и такому тренируются, ведь может и пригодиться в скором времени. Бойцы начали оказывать раненым помощь, заключавшуюся в извлечении стрелы, поливании раны лимэлем и вливании обеспамятевшему пациенту в рот целебной жидкости. Я несколько раз приходил на помощь, когда наконечник стрелы оставался в ране из-за чересчур сильного рывка. Тогда я просто подхватывал его магическим захватом и вытаскивал из тела, предоставляя дальше действовать моему бойцу.

Нам удалось спасти почти всех раненых, и только один из них умер от потери крови, просто не дождавшись помощи. Парнишка с раной в животе, принесенный уже после того, как получил дозу лимэля, вскоре поднялся на ноги и изумленно осматривал себя, ощупывая еле заметный шрам.

«Пора двигаться обратно», – подумал я, когда лечение закончилось, а жители наперебой стали благодарить моих парней за чудесное исцеление.

Жаль, что лимэль из мертвых возвращать не умеет. Залин мне поведал, что больше двух десятков жителей погибло от стрел кочевников, но я только внимательно поглядел на него и ничего не сказал. Если бы он связался со мной раньше, возможно, и они остались бы живы.

Когда деревенские вернули мою полупустую флягу, а смущенные ребята, наслушавшись благодарностей, стали подтягиваться ко мне, первым, кто затронул опасную тему, оказался Крот. Он начал издалека: