найти там причину или вещь, позволившую Миролюбу не впасть в рабскую зависимость от наших «партнеров». Баланс сильных общин лучше, чем гегемония одной.

— Люди пытаются сделать вид, что «черного спектра» нет, и действуют по той же схеме, что и раньше. Если они не видят врага в лицо, то проще жить так, будто его и нет. Вместо объединения перед лицом неизвестной силы они продолжают воевать между собой, чтобы в конечном итоге создать несправедливое общество, в котором одни будут рваться к власти, чтобы пытаться удовлетворить бесконечные потребности своего тела, а другие служить им, жертвуя собой.

— А почему тела?

— Потому что для удовлетворения духовных потребностей власть не нужна.

— Фирлез, вы ведете себя как агент черного спектра, пытающийся завербовать меня на службу. Если причина желания видеть меня была только в этом, позвольте откланяться. Спасибо вашим бойцам за помощь, без них нам пришлось бы туго, но позвольте мне действовать по своим планам. Я не настолько проникся вашими мыслями и идеями, чтобы ставить себя на уровень вершителя человеческих судеб. Если зона пропустит меня, я готов встретиться с неизведанным и уже по обстановке решать, как к нему отнестись.

— Иди, — произнес Фирлез устами охранника.

Взгляд его карих глаз снова обрел осмысленность. Охранник посторонился и скупо кивнул на дверь. Максим поднялся с дивана.

— Если зона меня отпустит, буду рад принять помощь для возвращения назад. Думаю, партнеры будут нас ждать, — произнес Максим в надежде, что окаменевший глава секты сейчас его слышит.

На улице ярко светило солнце. Последние дни бабьего лета. Николай с Макаром кинулись к борту паровоза, когда увидели идущего назад Максима. Скинули ему сходни, дождались, когда Максим поднимется, и замерли в ожидании результатов встречи.

— Чего он тебя хотел? — спросил Макар нетерпеливо.

— Честно признаться, я так и не понял… — Максим поведал суть разговора, оставившего у него двоякое впечатление из-за того, что он не смог определиться, за кого Фирлез.

— Он точно тебя вербовал встать на сторону этих зомби, — решил Николай. — Это жить все время с голосом в голове, который будет тебе бубнить, что делать.

— Не так все просто. Он говорил некоторые вещи, от которых просто так не отмахнуться. Волновому разуму все наши стенания до одного места. У него своя жизнь, в которой мы для него выглядим, как куча дерьма на дороге. Виноваты мы в том или нет — вот в чем вопрос. Причина в нас, что мы так выглядим, или в нем. Стоит ли меняться ради кого-то, или нет?

— Чего ради-то? — возмутился Макар. — У говна тоже есть своя задача. Для кого-то мы прекрасный продукт питания.

— Для червей, — согласно закивал Николай. — Взялся этот спектр не пойми откуда, и командует, кому какими быть. С хрена ли?

— Он не взялся, он был всегда, только в соседнем диапазоне. Мы почти не контачили между собой.

— Мы сами открыли ему дверь, а потом он начал воротить нос от нас в нашем же доме, — возмутился Николай. — Закрыть назад как было, и дело с концом. Найти его приятеля и грохнуть, а если оживет, разрезать на кусочки и закопать подальше друг от друга, чтобы не воссоединились.

Мысль о возможности победы над черным спектром посредством устранения причины его нахождения не на своей территории, показалась Максиму интересной. Проверить возможность ее исполнения можно было только одним способом.

— Давай, трогай, — дал он отмашку Николаю.

Паровоз запыхтел выбрасываемым паром и, скрипя продавливающимся под его тяжестью металлом рельс, поехал дальше. От кортежа машин, охраняющих грузовик Фирлеза, отделились две машины. У одной на крыше стоял мощный КПВТ, у второй прицеп с генератором и мощным излучателем черного спектра, наверняка отбитый трофей у «партнеров».

— Это охрана или расстрельный взвод? — поинтересовался Макар.

— Охрана, — Максим был уверен в этом.

Фирлез явно хотел, чтобы Максим гарантированно попал в зону. Раз охраняли — значит, было от кого. Не стоило расслабляться и экипажу паровоза. Максим занял свое место у топки, доверив роль капитана корабля его хозяину. Макар занялся оружием. Снарядил ленту пулемета трофейными патронами. Разобрал и почистил добытый пулемет, бережно уложив его в нишу с оружием. Убрал туда же оставшиеся реактивные снаряды от СПГ, а сам гранатомет закрепил вдоль борта, придавив его мешком с песком.

Степное плато с гуляющим по нему пронизывающим ветром закончилось так же незаметно, как и началось. Вначале редкие, а потом все более густеющие леса плотно обступили железнодорожные пути. Растительность так плотно подошла к дороге, что можно было предположить, что через десять лет по ней уже нельзя будет ездить. Кортеж Фирлеза отстал, преодолевая препятствия. Максим распорядился уменьшить ход, чтобы они смогли их догнать.

Ломая молодые деревца трубчатым кенгурятником, кортеж вскоре появился. Так и ехали вместе километров двадцать, пока Максим не почувствовал необычное ощущение, похожее на легкую контузию. В ушах появился звон, глазам стало больно вращаться, во рту пересохло. С первой машины раздался одиночный выстрел. Максим велел остановить паровоз.

После остановки слез и отправился узнать причину выстрела.

— Нам дальше нельзя. И твоим людям тоже. Исчезнут или окаменеют, — сообщил боец Фирлеза. — Иди один.

— А вам-то откуда знать, кто окаменеет, а кто нет? — Максим засомневался в их компетентности.

— У тебя аура красная. У других ее нет, — сообщил тот же боец.

— Какая еще аура? Почему я не вижу никаких аур? — Максим критически осмотрел себя.

— Тебе рано, — не вдаваясь в подробности, ответил боец.

— А у тебя есть аура? — спросил Максим.

— Нет, и я очень сожалею об этом. Пошел бы в зону, не задумываясь.

— Господь уравнивает людей, давая им разные способности, чтобы они научились действовать сообща. Одному ум, другому силу, а третьему… Третий просто красивый, — Максим развернулся и пошел к паровозу. — Как я.

— Ну, что они тебе сказали? — глаза Макара горели от нетерпения.

— Сказали, что всё, дальше хода нет никому, кроме меня. Окаменеете, как Фирлез, если пойдете. А вы видите у меня ауру? — Максим покрутился на месте, приподняв руки.

— Нимб вижу, а ауру не вижу, — пошутил Макар.

— И я ничего не вижу, — Николай отнесся к просьбе серьезно и рассматривал Максима очень внимательно. — А что, теперь еще и ауры должны у людей появляться?

— Без понятия. Эти андроиды Фирлеза сказали, что у меня красная, и потому мне открыт проход в зону.

— Я думал, мы пойдем все вместе… — до Макара только дошло, что его не берут.

— Нет, я иду один, — отрезал Максим. — Вы тут пока замаскируйтесь и ждите меня. Думаю, три дня — это максимум.

— Мы будем ждать неделю, Макс, — Макар