– Опять этот кокс. Мистер Гоутубед такой неаккуратный.

В конце службы лорд Питер оказался на крыльце вместе с миссис Венаблз, отвечая на рукопожатия и вопросы прихожан.

Мистер Рассел и мистер Гоутубед вместе вышли из церкви, сосредоточенно беседуя, и сотрудника похоронного бюро представили его светлости.

– Где его похоронят, Гарри? – поинтересовался мистер Рассел.

– С северной стороны кладбища рядом со старой Сьюзен Эдвардс, – ответил могильщик. – Вчера вечером мы вырыли могилу. Все честь по чести. Может, ваша светлость захочет взглянуть?

Уимзи выразил согласие, и все вместе они двинулись вокруг церкви.

– Гроб мы для него тоже подготовили, – с удовлетворением заметил мистер Рассел, когда присутствующие по достоинству оценили проделанную могильщиком работу. – Вообще-то покойный не из местных, и это вызвало определенные затруднения, но святой отец сказал мне: «Давайте похороним его по-человечески. Я выделю на это деньги». Так что я выбрал самые хорошие доски, хотя для него больше подошел бы свинцовый гроб, но изготовить его не так просто и я вряд ли уложился бы вовремя. А в данных обстоятельствах чем быстрее этот человек снова окажется в земле, тем лучше. К тому же свинцовый гроб гораздо тяжелее нести. Его понесут шесть человек, не меньше. Иначе все подумают, будто мы не проявили должного уважения. Я так и сказал святому отцу: «Только не эта старая повозка. Шесть носильщиков, как если бы он был одним из нас». И мистер Венаблз согласился со мной. На кладбище наверняка придет много народу, и мне хотелось бы, чтобы все прошло как положено.

– Это правильно, – кивнул мистер Гоутубед. – Я слышал, что на похороны явятся даже из соседнего прихода. Для них это своего рода развлечение.

– Священник обещал прислать венок, – продолжил вещать мистер Рассел. – И мисс Торп тоже. Школьники принесут букеты цветов. И даже «Женский институт» обещал подготовить свой венок. Моя жена самолично собрала на это деньги, едва только зашел разговор о похоронах.

– Да, это она умеет, – восхищенно произнес могильщик.

– А миссис Венаблз собрала целую гинею. Неплохое подспорье. Я рад, что будет столько красивых цветов. Они зададут мероприятию определенный тон.

– А хоралы будут?

– Ну, не совсем хоралы. Скорее гимн по усопшему. Священник сказал, что не следует говорить о понесших потерю друзьях. Это будет не совсем уместно, поскольку мы не знаем, имелись ли таковые у покойного. И тогда я спросил насчет гимна «Пути Господни неисповедимы». Святой отец ответил, что это торжественное и скорбное произведение и все в деревне его знают. А уж если и есть на свете что-либо загадочное, то это как раз совершенное в наших краях убийство.

– А, вот ты где, Боб Рассел! – раздался голос старика Лавендера. – Раньше мы ни с чем таким таинственным и не сталкивались. Все было открыто и пристойно. А как все стали образованными, так и появились загадки да тайны. Пенсию просто так не получишь. Кучу бумажек нужно заполнить.

– Может, ты и прав, Эзекайя, – проговорил могильщик, – только я думаю, что эта история началась, когда Джефф Дикон привел в Красный дом незнакомцев. После войны все перевернулось с ног на голову.

– Вот что касается войны, – возразил мистер Рассел, – то тут Джефф Дикон ни при чем. Хотя в общем вы правы. Он был дурным человеком, этот Дикон. Бедняжка Мэри до сих пор не хочет слышать о нем ничего плохого.

– С женщинами всегда так. – На лице старика Лавендера появилось хмурое выражение. – Чем хуже человек, тем больше они к нему привязываются. Слишком уж он был любезный, этот Дикон. Не доверяю я людям из Лондона, вы уж простите старика, сэр.

– Да я не в обиде, – усмехнулся Уимзи.

– Будет вам, Эзекайя! – воскликнул мистер Рассел. – Ведь когда-то Дикон вам тоже нравился. Помнится, вы восхищались тем, как быстро он разучил Кентский трезвон.

– Это другое, – запротестовал старик. – Быстро учился, не спорю. И с веревкой управлялся ловко. Только вот ловкость и доброе сердце – разные вещи. Есть много дурных и при этом способных людей. Даже Господь говорит об этом. Нынешнее поколение умнее, чем предыдущее. Сэр Чарльз привечал Дикона, доверял ему. И вот что из этого вышло.

– В общем, – произнес могильщик, – Джефф Дикон находится сейчас там, где ему самое место. И туда же отправится оказавшийся на нашем кладбище несчастный, кем бы он ни был. Не нам судить об их деяниях. Наша задача – надлежащим образом исполнить свои обязанности. Так говорится в Писании, и так скажу я. Похороним его со всеми почестями, ведь никто не знает, когда придет наша очередь.

– Это верно, Гарри. Любой из нас может оказаться на его месте. И одному Богу известно, кто позаботится о том, чтобы проводить нас в последний путь. О, да это Пик! Что тебе тут нужно?

– Ничего, ничего, Боб. Только хочу поглядеть, как вы будете хоронить мертвого. Хорошенько его поколотили, да? Совсем головы не осталось? Шмяк, шмяк! Хотел бы я на это посмотреть.

– Проваливай отсюда! – набросился на дурачка могильщик. – Противно слушать. Не смей говорить такое, а не то пожалуюсь святому отцу, и он больше не позволит тебе играть на органе. Что это ты имел в виду, когда говорил такие ужасные вещи?

– Ничего, Боб, ничего.

– Ну ладно.

Мистер Рассел с тревогой смотрел вслед уходящему Пику. Большая голова слабоумного раскачивалась из стороны в сторону, как и безвольно опущенные руки.

– С каждым днем становится все более чудным, – заметил Рассел. – Остается лишь надеяться, что его не придется упечь в психушку.

– Нет-нет, – поспешно возразил могильщик. – Пик совершенно безвреден. А в сумасшедшем доме ему будет плохо.

В этот момент к мужчинам присоединилась миссис Венаблз, чтобы забрать своего гостя.

– Бедняжка Хилари Торп даже не пришла сегодня в церковь, – вздохнула она. – Такое милое дитя. Мне бы хотелось, чтобы вы с ней познакомились. Хилари просто раздавлена. Так мне сказала миссис Гейтс. Знаете, в деревне люди никогда не пройдут мимо того, кто в беде. Непременно захотят поговорить, выразить соболезнования. Они делают это с благими намерениями, но выдержать все это не каждому под силу. На днях я отведу вас в Красный дом. А теперь идемте. Вы наверняка проголодались.

Лорд Питер смотрел, как несут гроб.

– Вот она – моя проблема, – пробормотал он себе под нос, – отправляется к месту своего упокоения на плечах шести дюжих молодцев. А я так ничего и не выяснил. Какое сборище уважаемых людей, и все явно наслаждаются происходящим. Кроме пожилого мистера Венаблза. Он расстроен искренне… От этого беспрестанного похоронного звона кости в теле начинают двигаться сами по себе… Тейлор Пол… По мистеру Полу… две смертоносные тонны бронзы… «Я есмь воскресение и жизнь…» Все это так отрезвляюще. Воскресение этого несчастного было поистине ужасным. Остается надеяться, что второго пришествия не будет. Когда же замолчит этот ужасный колокол? Тейлор Пол… Впрочем, все может повториться, если Лаббок обнаружит что-нибудь интересное… «Восставит из праха распадающуюся кожу мою…» Как странно выглядит сегодня Уильям Тодей… что-то здесь не так… Тейлор Пол… «Ибо мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынести из него…» Кроме своих тайн. Их мы точно унесем с собой.