Например, 18 июня 1945 года группа немецких беженцев из небольшого городка Добшина (так называемые карпатские немцы, которые возвращались домой в Словакию) проезжала на поезде через моравский город Пршеров – тот самый, где, как уже упоминалось, 1 мая 1945-го вспыхнуло подавленное немцами восстание. Карпатские немцы бежали из Словакии в декабре 1944 года по приказу тогдашних немецких властей. Поезд был остановлен подразделением контрразведки во главе с поручиком Каролом Пазуром из 17-го пехотного полка чехословацкого корпуса генерала Свободы, в прошлом членом словацкой Глинковской гвардии, которая тесно сотрудничала с нацистами. Будучи военнослужащим словацкой Быстрой дивизии, Пазур попал в плен в 1943 году, стал коммунистом и вступил в ряды чехословацкого корпуса.

Ряд военнослужащих 17-го пехотного полка участвовали в Словацком национальном восстании и среди случайно встреченных на вокзале карпатских немцев узнали тех, кто помогал во время восстания карателям.

По другой версии, Пазур решил ликвидировать всех немцев эшелона как нежелательных свидетелей своей собственной службы в Глинковской гвардии.

Немцы были выведены из поезда, и Пазур начал их допрашивать. Позднее он утверждал, что все допрошенные признались в сотрудничестве с нацистами. Но потом выяснилось, что у некоторых немцев даже были документы, потверждавшие их невиновность. После допроса Пазур вместе с офицером-политработником Сметаной отконвоировали немцев в здание кадастрового ведомства, где те были расстреляны.

Людей заставили раздеться до нижнего белья, и дети были вынуждены смотреть, как убивают их родителей. Свидетели говорили, что один шестилетний ребенок по-словацки попросил его расстрелять, чтобы он мог уйти вслед за уже убитой мамой. Одну жещину расстреляли вместе с двумя детьми, которых она держала на руках. Тела были погребены в братской могиле величиной 17 x 2 метра. Местные жители сначала отказывались копать ее, но Пазур сказал им, что расстреливает эсесовцев. Имущество казненных поделили между собой бойцы Пазура.

Были убиты 71 мужчина, 120 женщин и 74 ребенка. Самому младшему из погибших было восемь месяцев, самому старшему – 80 лет. Сразу после убийства Пазура арестовали сотрудники НКВД, но он показал удостоверение сотрудника контрразведки и был освобожден. На следующий день советский комендант Пршерова Ф. Попов отдал приказ снова арестовать Пазура, однако тот уже уехал из города и находился в Словакии. Попову он сказал по телефону, что тот не должен вмешиваться, потому что это дело чехословацких властей.

Попов послал документы о расследовании массового убийства чехословацким органам, но Пазура лишь повысили в звании до надпоручика.

В 1947 году, когда о Пршеровском расстреле стали много писать в СМИ, Пазур был осужден военным судом в Братиславе на семь с половиной лет.

Приговор он обжаловал, ссылаясь на то, что «время было такое» и что он действовал по патриотическим мотивам. Также Пазур говорил, что весь процесс против него задуман с целью подорвать репутацию компартии. Расстрел детей Пазур объяснял просто: он, мол, не знал, что с ними делать после расстрела их родителей.

Своими жалобами Пазур лишь сам себе навредил: в 1949 году (когда вся власть безраздельно принадлежала КПЧ) Высший военный суд в Праге увеличил срок наказания до 20 лет. Однако в реальности Пазур пробыл в заключении два года и в 1951-м вышел на свободу по амнистии. В 60-е – 70-е годы он был активным деятелем Союза антифашистских борцов.

31 июля 1945 года произошло несколько взрывов на складах с боеприпасами в пограничном чешском городе Усти-над-Лабем в Судетах (немцы, до войны составлявшие большую часть населения города, называли его Ауссиг). Первоначально возник пожар на кабельном заводе, который затем перекинулся на спиртовой завод и жилые дома. Во время пожара и прогремело несколько взрывов.

Погибли 27 человек (в том числе 12 женщин и шесть воинов чехословацкой армии), 200 человек были ранены. Ущерб от взрыва оценивался в 200 миллионов крон. Сразу же после этого в центре города у вокзала началась расправа над местными немцами – их обвиняли в теракте, который якобы совершила группа «вервольфа». Немцев, обязанных носить белые повязки, легко можно было узнать в толпе. Их вину многие видели хотя бы уже в том, что исключительно немцы и работали на кабельном заводе, где возник пожар.

Немцев топтали, расстреливали и сбрасывали в Эльбу (Лабу) с моста имени Эдварда Бенеша. По свидетельствам выживших очевидцев, несколько человек, включая женщину с ребенком в коляске, сбросили в реку живыми и застрелили при попытке выплыть. За этим последовали страшная череда изнасилований и убийств на городских улицах. Но все эти сведения базируются на свидетельствах, позднее опубликованных в ФРГ.

Считается, что в ходе расправы погибли 80-100 немцев, но точно задокументирована гибель 43 человек. Западногерманские источники утверждают, что только у города Майсен в Саксонии из Эльбы было выловлено 80 трупов убитых в Усти-над-Лабем немцев. Однако многие местные жители, включая мэра Йозефа Вондру, помогали немцам, стараясь уберечь их от суда Линча.

В расправах помимо местных чехов приняли участие бойцы стихийно возникшей в мае революционной гвардии и военнослужащие чехословацкой армии. Были данные и об участии в избиении немцев красноармейцев, но никаких реальных свидетельств этого нет. В городе гарнизона Красной армии не было.

По данным самих судетских немцев (явно предвзятым), во время избиения были убиты более 2200 немцев, современные немецкие историки говорят о 220 погибших.

На следующий день после эксцессов в Усти-над-Лабем правительством Чехословакии была создана комиссия по расследованию происшествия во главе с министром обороны генералом Людвиком Свободой и министром внутренних дел Вацлавом Носеком (КПЧ). Причину взрыва на складе не удалось обнаружить, так что в целом немцев обвинили бездоказательно. Характерно, что Носек в отчете для правительства ЧСР был гораздо более осторожен в оценках, чем Свобода. Посольство СССР в Праге сообщало в Москву, что Свобода заявил представителям печати: «В этом случае мы имеем дело с деятельностью немецкой подпольной организации». Носек же сказал: «Мы обеспокоены такими катастрофами, создается глубокое убеждение, что это не злополучное стечение случайностей, а скорее умышленное уничтожение нашей экономической жизни»[577].

Но уже само по себе упоминание слова «катастрофа» говорило о том, что глава МВД не исключал и естественного происхождения пожара, вызвавшего взрывы.

Есть версия, что все эксцессы в отношении немцев весной – летом 1945 года были специально подстроены с ведома Бенеша. Так, взрывы в Усти-над-Лабем якобы организовали чехословацкие органы безопасности, чтобы оказать давление на участников Потсдамской конференции.

Таким способом Бенеш, дескать, хотел убедить союзников в Потсдаме, что судетским немцам лучше как можно быстрее переселиться в Германию.

Но в то же время следует отметить, что нацистское подполье действительно совершало теракты в Судетской области ЧСР. Например, 9 июля 1945 года была произведена попытка подрыва почты в городе Дечин, и в этот же день был взорван склад боеприпасов в Хотыни (погибли семь военнослужащих чехословацкой армии и семь немцев). На фоне таких событий антинемецкий погром в Усти-над-Лабем можно объяснить хотя бы психологически.