После выселения в ЧСР осталось примерно 250 тысяч немцев, гражданские права которых были сильно ограничены. Они должны были отмечаться в полиции, не имели избирательного права, им запрещались массовые демонстрации. По карточкам немцы получали столько же продуктов, что и евреи во время гитлеровской оккупации. Немцам было запрещено выходить из дома после 21:00. В некоторых местах им предписывали вставать по стойке смирно при виде чехословацких или советских офицеров. В других местам немцам запрещали ходить по тротуарам. В ряде мест запретили богослужения на немецком языке. У немцев отбирали автомобили, а зачастую и велосипеды. Было запрещено говорить по-немецки в общественных местах.

Советское посольство в Праге отмечало в июле 1945 года: «В Судетской области немцы-антифашисты на дверях имеют таблички от Министерства Внутренних Дел, которые охраняют их от выселения. Однако антифашистам местные власти работы не дают, и нормы продуктов им ниже, чем чехам»[584].

Характерно, что по сей день, несмотря на жесткое давление Германии, все политические силы Чешской Республики единогласно поддерживают «декреты Бенеша» о выселении немцев из ЧСР (всего было издано 143 таких декрета, причем первые из них еще во время лондонской эмиграции Бенеша в годы войны), которые к тому же были осуществлены при поддержке ведущих стран Антигитлеровской коалиции и фактически санкционированы решением Потсдамской конференции СССР, США. Англии и Франции.

Имущество всех выселенных поступило в распоряжение государства (декрет Бенеша № 108 от 25 октября 1945 года).

Примечательно, что сначала по декретам Бенеша выселению подлежали и евреи, которые по переписи 1930 года записали себя немцами (таких было тогда 40 тысяч, а к концу войны в результате нацистских репрессий это количество сократилось до 3-5 тысяч). Однако приказом МВД ЧСР, которое возглавляли коммунисты, от 13 сентября 1946 года было установлено, что все евреи, которых таковыми объявили нацистские расовые законы, считаются пострадавшими от нацизма и выселению не подлежат.

Коммунисты поддержали выселение немцев скорее всего потому, что Сталин уже дал на это Бенешу свое согласие в декабре 1943 года. КПЧ учитывала в своей политике антинемецкие настроения подавляющего большинства населения страны, которые активно раздували Бенеш и национальные социалисты. Выселение немцев скорее ослабляло перспективные позиции партии, так как среди судетских немцев до 1938 года было довольно много коммунистов и левых социал-демократов.

Поэтому на VIII съезде КПЧ в марте 1946 года Готвальд публично поддержал выселение немцев, но постарался придать процессу не национальный, а социально-экономический и антифашистский оттенок: «Вторая задача после освобождения республики – использовать до конца военный разгром гитлеровской Германии и ее сателлитов, чтобы избавить республику от пятой колонны в лице немецкого меньшинства. Из этого ясно вытекает наше категорическое требование переселения немцев и заселения наших пограничных районов чехами и словаками. Нужно, чтобы наш народ знал, что это национальное и государственное требование с первого же момента встретило полное понимание и поддержку Советского Союза, и что товарищ Сталин на памятной нам Потсдамской конференции добился признания также со стороны Англии и США нашего требования о переселении немцев, в результате чего наше право на переселение немцев было признано в международном плане…

Одновременно с переселением немцев семимильными шагами идет вперед историческое дело заселения чешского пограничья чешским населением. Мы передаем в руки простых чешских людей – крестьян, ремесленников и торговцев – бывшие немецкие хозяйства, мастерские и торговые предприятия на исключительно выгодных условиях. Конфискованную немецкую промышленность и банки мы включаем в национализированный сектор, передаем государству огромные лесные массивы, крупные курортные центры и все богатства недр… В этой связи я хотел бы обратить ваше внимание на одну бросающуюся в глаза черту, которая также характерна для нашего народного режима: в истории не много можно найти примеров такой честности и бескорыстия, с какими проходит весь этот огромный процесс перераспредления земли и многих других ценностей… здесь нет места всякого рода подкупу и мошенничеству»[585].

Выселение немцев сильно укрепило популярность КПЧ в народе, причем среди всех слоев населения. Чехи понимали, что выселение стало возможным только вследствие победы «коммунистической» Красной армии в войне против Германии. К тому же именно национальные комитеты, где у коммунистов были очень сильные позиции, распределяли среди чехов и словаков собственность выселенных.

Таким образом, в начале 1946 года Чехословакия была новым государством в социально-экономическом, политическом и даже национальным смысле. Но только для коммунистов и части социал-демократов политические и экономические реформы были реализацией их давней марксистской программы, первыми шагами на пути в новое социалистическое общество. Напротив, национальные социалисты и народники вместе со словацкой демократической партией считали национализацию и создание национальных комитетов данью послевоенным революционным настроениям народа. Бенеш, главный и самый авторитетный конкурент коммунистов, полагал, что вскоре революционные настроения людей улягутся, как было после Первой мировой войны. А это будет означать, что компартия потеряет сторонников и станет возможным вытеснить ее из правительства. В этой игре Бенеш рассчитывал не только на помощь Запада, но и на нейтралитет Сталина. Ведь терпели же в Москве некоммунистическое правительство Финляндии при условии военно-политического союза этой страны с СССР. Такой же Финляндией Бенеш хотел сделать и Чехословакию.

С конца 1945 года военно-политическая обстановка в мире начала осложняться, несмотря на все попытки Сталина сохранить добрые отношения с союзниками по Антигитлеровской коалиции.

Общеизвестно, что в августе 1945-го Трумэн применил ядерное оружие против Японии, чтобы «показать этим русским парням», какая «дубинка» теперь находится у него в руках. Президент США не преминул прямо намекнуть на это Сталину во время Потсдамской конференции. Уже в мае 1945 года американцы неожиданно прекратили все поставки СССР по ленд-лизу (Трумэн вернул даже уже вышедшие в море корабли), хотя одновременно просили СССР вступить в войну против Японии, что Сталин и сделал 8 августа 1945 года.

14 мая 1945-го Трумэн принимал в Овальном кабинете главу американской разведки – Управления стратегических операций (УСС) – генерала Уильяма Донована по кличке Дикий Билл. Донован просил президента сохранить УСС и в мирное время для борьбы против мирового коммунизма и СССР[586]. Трумэн просьбе Донована не внял, но только потому, что опасался превращения УСС в неподконтрольный президенту орган, «американское гестапо».