Всё та же тощая стопочка листов была тщательно просмотрена третьекурсниками.

– Так что, берётесь?

Перестрелка взглядами длилась две секунды с десятыми.

– Берёмся.

– Задачка не из тяжёлых.

– Можем сделать.

Сарат поспешил охладить чрезмерно горячих студиозусов:

– На самом деле она не так проста, как выглядит, это и сами потом увидите. Однако я тоже полагаю, что вам по силам. На проработку задания даю три дня. По его окончании придёте ко мне на приём с вопросами, если таковые появятся, конечно. Или же через неделю с готовым проектом… или же через три недели с работающим изделием. Дальше: у вас будут материальные траты. Кто будет казначеем?

Без малейших колебаний студенты ткнули пальцами в коллегу женского пола и хором выдали:

– Она.

– Почему как с деньгами, так всегда Темила… – пробурчала та.

Видимо, эта реплика была уже привычной, поскольку реакция также оказалась стандартной.

– Ты по этой части…

– …лучше всех. – И льстивые улыбки в придачу.

– Прекрасно, – улыбнулся кандидат в академики. – Вот вам, Темила, пятьдесят сребреников. А вот два кварца, их должно хватить. Отчётности, надо полагать, вас учить не надо?

Ответом были надутые губы.

– Я так и думал. Тогда желаю успеха. Более того, уверен в нём. Всего вам пресветлого.

– И вам, – ответил нестройный хор.

* * *

Вспоминая потом езду до Петербурга, Семаков смог отметить лишь одну светлую сторону: скорость.

Оборотной её стороной была усталость. Отдых был самым кратковременным; на станциях он длился ровно столько времени, сколько требовалось на замену лошадей. Даже крепкая натура морского офицера с трудом выдерживала тяжесть путешествия.

Фельдъегерь Никодим был угрюм и неразговорчив. Правда, он не отмалчивался на вопросы, но старался отделываться самыми короткими репликами. Самой длинной речью его был ответ на осторожную констатацию очень быстрой езды:

– Это что, вчера мы лишь четыреста вёрст отмахали, а вот зимой и по четыреста пятьдесят могли бы.

Ездокам везло: дождя не было, а туман в счёт не шёл.

В результате такого сверхбыстрого путешествия по прибытии в столицу империи капитан второго ранга имел вид скорее бледный и помятый, чем лихой и придурковатый (что требовали традиции ещё со времён Петра Великого). Но моряк службу знал и, не теряя ни часу, явился по месту назначения, то есть в Адмиралтейство. Видимо, большое начальство уже было предупреждено, поскольку немедленно последовало распоряжение: отдохнуть один день, привести себя в порядок и отправляться в Царское Село, где ожидается высочайшая аудиенция.

На этот раз петербургская промозглая осень заявила о себе в полный голос. Семаков до такой степени не хотел тащиться по грязи, да ещё уставший, что взял билет на чугунку, отдав семьдесят пять копеек серебром.

Сарат ошибся дважды. Не через три, а через два дня казначей группы студентов-разработчиков явилась к нему, добросовестно представила обоснование (работа со стеклом оказалась дорогой) и выбила дополнительное ассигнование в размере сорока сребреников. Вторая ошибка состояла в том, что не через три недели, а через одну работающее изделие было представлено. По крайней мере, группа в один голос заявила, что установка работает.

Глубокочтимый, натурально, пожелал увидеть результаты работы в действии.

– Кто желает демонстрировать?

Видимо, степень авантюризма в студентах оказалась недостаточной, поскольку её мужская часть начала энергично подпихивать друг друга.

– Ты давай.

– Так у тебя выходило не хуже.

– Давай, Алим, у тебя лучше всех получается, – ободрила девушка.

Такая поддержка подействовала. Невысокий черноволосый широкоскулый раскосый Алим водрузил нечто, смахивающее на небольшой ящик, на стол. С одной стороны в центре вертикальной стенки было проделано отверстие, в которое студенты вставили линзу. С другой стороны стенки не было вообще, зато был встроена рамка, в которую Алим поместил лист белой бумаги. Небольшая коробочка исчезла в ящике.

– Это краска, – пояснил докладчик.

Довольно плотная чёрная материя укутала голову Алима вместе с задней стенкой ящика. Два маленьких гвоздика не дали материи соскользнуть.

– Наводим на окно.

За окном красовался обычный городской пейзаж, не представляющий собой ничего интересного.

– А теперь… вот.

Исполненным изящества жестом Алим поднял материю и достал лист. На нём красовалось чёрно-белое изображение окна с пейзажем за ним. Пейзаж отпечатался довольно чётко, а изображение оконной рамы оказалось размытым.

Высокопочтенный одобрительно покивал.

– Что ж, половину работы вы сделали. Выдайте вторую половину: это будут ответы на мои вопросы. Кто что делал в проекте? Вы, Тудор?

Тощий длинноносый длиннорукий обладатель модной причёски, похоже, ждал именно этого вопроса.

– Я, высокопочтенный, наложил заклинание копирования на кристалл кварца, вот он. По получении изображения на бумаге закрепление красителя состоит в…

– Хватит, хватит. Что такое копирование, я и сам знаю. А вы, Темила?

– Я обеспечила телемагию для переноса красителя. Также мы с Алимом регулировали чёткость изображения.

– Чем регулировали?

– Подбором линзы; это удалось лишь с пятой попытки.

– А вы, Алим?

– Я просчитал магоёмкость кристаллов, а также их ресурс. Тот, первый кристалл выдержит сто восемьдесят копий с гарантией. Со вторым получше: в него ресурс на полных триста копий. Также на мне была регулировка и её связь с наложением изображения… ну, вы знаете.

– Разумеется, знаю. Вы измерили длительность работы заклинания копирования?

Студенты заметно смутились. Девушка попыталась выкрутиться:

– Мы копировали изображения неподвижных предметов. За пять секунд или даже десять никаких размытостей не выявилось. В солнечный день получилась примерно секунда, даже меньше.

– Иначе говоря, вы не измеряли. А на защите курсового проекта это спросят… Вот ещё: всем вам известно, что существуют и цветные копии. Почему вы остановились на чисто-чёрном цвете?

– Нам ещё не читали цветное копирование; наставник Стилоф сказал, что это будет лишь через две недели. Мы могли изучить дело сами, но прикинули, что тогда нам не удастся уложиться в три недели.

– Кто прикинул?

– Темила.

– Прикидка почти правильная. – Сарат поощрительно улыбнулся. – Я согласен с тем, что за три недели вы сделать проект не успели бы. А вот с чем я НЕ согласен. – Теперь в улыбке поощрительность не наблюдалась. Скорее там проглядывала типичная преподавательская кровожадность и свирепость. Любой студент знаком с ними, и эти трое не были исключением. – Вы хотели сделать трёхнедельный проект за неделю и сэкономить тем самым время. Этот расчёт был неверным…