Адам говорил тихо, как будто что-то прикидывая про себя. Он смотрел на меня почти с ненавистью, но я легко могла простить его за это, учитывая, как он только что раскрылся передо мной. Тем временем он медленно продолжал:

– О да, вы вели себя очень умно. Не знаю, легко ли вам удалось обмануть всех в Уайтскаре, но после того, как Жюли рассказала вам, наверное, вы поняли, что не можете надеяться на успех подобного обмана со мной. Наверное, вам пришлось-таки пережить трудную минуту, когда вы услышали, что ваш бывший возлюбленный приезжает домой.

– Весьма трудную минуту, – спокойно подтвердила я.

– Рад слышать. Однако головы вы не потеряли, умненькая мисс Грей. Вам пришлось пойти на риск и встретиться со мной – вы не смели ждать, пока мы случайно не столкнемся на людях. И вот вы рискнули и пришли сюда. А почему не в беседку?

– В беседку? Тот маленький павильончик в другом конце парка, среди рододендронов? Я не знала, что она была местом ваших свиданий, пока вы сами об этом не сказали.

– Вряд ли мы выбрали бы для встреч именно это место, – сухо произнес он, оглядываясь на темные пустые окна.

– Я понимала. Но ждать казалось логичнее всего именно здесь. Я… я думала, что если вы вообще придете, то непременно заглянете сюда.

– Да. Ну вот я и пришел. До сих пор вы оказывались правы во всем, мисс Грей, но что происходит сейчас? Вы как-то поразительно спокойно все восприняли, не правда ли? Или вы всерьез воображаете, что я не испорчу вам игру?

Я засунула руки поглубже в карманы.

– Не имею ни малейшего представления, что вы предпримете. Возможно, завтра же отправитесь в Уайтскар и расскажете дедушке все, что узнали сегодня ночью. Скажете, что она все-таки мертва и что Кон все эти годы нянчит свои обиды и вынашивает замыслы, как бы заполучить Уайтскар себе… и ждет не дождется дедушкиной смерти. И можете добавить еще, что Жюли подумывает о замужестве и что работа ее мужа вынудит ее уехать далеко от Уайтскара.

Воцарилось молчание.

– Сука, – наконец проговорил Адам Форрест без малейшего признака гнева.

– Я так и думала, что вы сумеете взглянуть на дело с моей стороны.

Кон, улыбающийся мне на дорожке, его тихий шепот, каким шепчут влюбленные или заговорщики. Да, Кон научил меня, как разыграть эту партию.

– Разве не лучше для всех будет оставить все как есть? – мягко закончила я.

– Хорошо что-либо или дурно, не зависит от того, сколько людей от этого страдает. А то, что вы затеяли, дурно.

– Какого дьявола вы смеете судить меня, Адам Форрест? – вдруг не выдержав, гневно спросила я.

Он вздрогнул. Глаза его, внезапно сузившись, уставились на меня, но вскоре он как-то странно вздохнул и расслабился.

– А как насчет Жюли? Что-то не нахожу, чтобы так было «лучше» и для нее. Возможно, ваше преступное соглашение вполне устраивает всех остальных, включая и старого мистера Уинслоу, поскольку таким образом он до самой смерти сохранит свой ложный рай. Но как насчет Жюли?

– У Жюли хватает собственных денег. Равно как и у ее молодого человека, а он вдобавок «восходящая звезда» в своей профессии.

– Это, – ласково заметил Адам Форрест, – вряд ли имеет отношение к делу.

– Очень даже имеет, если только вы не собрались – как там говорим мы, мошенники? – настучать на нас.

Он снова устремил на меня этот оценивающий, прищуренный взгляд.

– А я, знаете ли, могу. Собственно, даже должен.

– Вам будет нелегко убедить дедушку. Кон с Лизой потрудились на славу, натаскивая меня, и я здорово преуспела. А Жюли попросту поднимет вас на смех.

Снова молчание. Адам не шевелился, но волоски у меня на коже стали дыбом, словно в ожидании удара.

Когда же мой противник заговорил вновь, голос его звучал вполне нормально, даже почти дружески:

– А вы говорите как американка.

– На самом деле канадка. – Я удивилась и насторожилась. – Это, разумеется, одно из моих достоинств для этой роли. Она уехала в Штаты, а, согласно моей версии, оттуда – в Канаду.

– Чтобы приехать из Канады, мисс Грей, требуется паспорт. – Внезапно Адам рассмеялся. Неприятный это был смех. – Да, я так и думал, что это вас проймет. А больше никому это в голову не пришло?

– С какой бы стати? – хрипло промолвила я. – Они все безоговорочно приняли меня. Обычно вы не спрашиваете у людей документы, разве что если возникли какие-то сомнения.

– Именно это я и имею в виду, – медовым голосом ответил он. – И я бы не стал уничтожать свои документы, моя дорогая. Проследить их проще простого.

Я опустила руки. Кулаки у меня сжались.

– Мистер Форрест…

– Да?

– Что вы намерены делать?

– А как вы думаете?

– Думаю, знаете ли, что вы не вполне понимаете ситуацию. Дедушка…

– Я все прекрасно понимаю. Вы с Коннором спекулируете на его старости и болезни. Это вполне очевидно. Но я думаю о Жюли – Жюли и собственной моей врожденной неприязни к подобного рода лжи. Если бы я и согласился до поры до времени держать язык за зубами, то лишь ради старого мистера Уинслоу. Но если он умрет…

– Да сколько можно быть таким глупцом? – яростно выпалила я. – Если он умрет до того, как перепишет завещание, а вы бросите Аннабель обратно в могилу, как по-вашему, что случится с Жюли?

На сей раз молчание было наэлектризовано, как грозовая туча. Стояла такая тишь, что я слышала, как бьется у меня сердце, – да, не удивлюсь, если и Адам тоже. В десяти милях от нас загудел на переезде поезд.

Этот гудок словно послужил сигналом, от которого мы оба очнулись.

– Не говорите глупостей, – запротестовал Адам.

Но в голосе его слышалась неуверенность.

– Как ни странно, но я имела в виду ровно то, что сказала. Мне кажется, я знаю Кона Уинслоу несколько лучше, чем вы.

– Весьма вероятно. – Он говорил, как мне показалось, с совершенно неожиданной иронией. – Если эта фантазия – правда, надо ли мне понять, что вы рассчитываете остаться в Уайтскаре в безопасности?

– Я обдумаю это в свое время.

– Думаете, он на вас женится? Вы ведь для того и стараетесь, верно?

– Послушайте!.. – горячо начала я, но умолкла и прикусила губу. В конце-то концов, это был самый логичный вывод. – Я не имею с Коном Уинслоу ничего общего, – ясным голосом произнесла я, – равно как и он со мной… кроме соучастия.

– Прошу прощения. – Извинение было удивительно поспешным и звучало вполне искренне. – Тогда следует ли мне понять происходящее так, что вы защищаете Жюли… за «скромный доход»?

– Можете понимать, как вам заблагорассудится. Я уже заверяла вас, что не приношу никому никакого вреда, но не рассчитываю, что вы мне поверите. С чего вам мне верить? Я могу лишь просить вас держать все в тайне… по крайней мере, пока не увидите, что происходит что-либо плохое.