– Знаешь, – помедлила Елена с ответом, – не думаю, что это будет сказка. И еще, меня тянет туда. Такое чувство, что там все по-настоящему, а здесь сплошной обман. Вот даже взять, к примеру, самолет. Почему там я увидела все? А вы здесь нет? А этот дом? Я будто задыхаюсь в нем и Дэвон, он не похож на Гахиджи. Конечно он намного хуже, если брать в расчет элементарное воспитание, но вместе с тем он тоже какой-то настоящий!

Нина загадочно улыбнулась и тут же ахнула, прикрывая ладонью сбитую щеку.

– Что с тобой? Тебе больно? – тут же участливо кинулась Елена, но Нина отрицательно покачала головой.

– Просто ты говоришь, как влюбленная барышня и если бы я не знала, что этот Дэвон выглядит, словно узник Бухенвальда, то давно бы заволновалась.

Елена уже открыла было рот, чтобы возразить, но передумала «Я не влюблена, что за чушь» подумала она, но вслух ничего не сказала. «Если Нина узнает, насколько Дэвон преобразился, то не отстанет со своими глупостями, а рассказать о монстрах я пока не могу. Нужно сначала разобраться во всем этом ужасе».

К полудню дом опустел и Елена смогла, наконец, незаметно его покинуть. Нина твердо заверила Елену, что прекрасно справиться сама и пообещала, что прикроет её, если кто-нибудь вернется раньше времени.

***

Дэвон сидел на том же месте где они вчера попрощались, и смотрел на Елену, словно ученый на подопытную мышь. Вроде и с интересом, но, тем не менее, четко удерживая границу между ней и собой. Его здоровый цвет лица и опрятная внешность говорили об отсутствии воинов, что неосознанно очень обрадовало Елену, но вот странный блеск в глазах, настораживал. Елена подошла, и смело присела рядом. Она больше не боялась его, а скорее наоборот, почувствовала себя намного лучше и увереннее, оказавшись рядом с ним.

– Давно ждешь? – задала Елена стандартный вопрос, чтобы хоть как-то начать общение, ведь единственное знакомое приветствие на этом острове было явно некстати.

– А тебе не достаточно того, что я здесь? – как всегда вопросом на вопрос ответил Дэвон.

Елена вздохнула. Почему-то вспоминать их разговоры было значительно приятнее, чем разговаривать: – Неплохо выглядишь, – попробовала смягчить собеседника Елена, но в ответ услышала грубый смешок.

– О, да! Встал по раньше, умылся первой росой и нанес на губы «красную черевичку», знаешь, такая жгучая ягода. Губы после неё краснеют и припухают!

Елена хмуро покосилась на Дэвона, и он ехидно растянул рот в улыбке: – Я вчера мирно спал в своей постельке, а все ваши приятные слова оставь для своих подружек.

– Ты всегда такой отвратительный? – тут же исправилась Елена, на что Дэвон изумленно приподнял одну бровь.

– Вообще-то, это не я постоянно лезу к тебе, попутно нарываясь на все возможные неприятности.

– Ладно, – примирительно отмахнулась Елена, – Я, что хотела сказать, когда я вернулась, то никакого переполоха не было, самолета никто не видел, представляешь?

– Я так и предполагал, – спокойно отозвался Дэвон, и Елена задохнулась от возмущения.

– Но ведь ты сказал, что нужно срочно возвращаться, потому что…

– Перестань кричать! – грубо оборвал её Дэвон, – откуда я мог знать, что в точности происходит там? Здесь – святая земля Хранительницы! И здесь не действуют чары или иллюзии, а там я не жил и не знаю, чего достигли Гахиджи! А тебе действительно стоит побольше заботиться о своей безопасности!

– Так, значит ,самолет все же был?

– А ты сомневаешься?

Елена хмуро поджала губы и не ответила. Первоначальное спокойствие при виде Дэвона исчезло, а прочная тревога поселилась в душе, но в одном она была уверена, здесь действительно все чувствовалось по-настоящему.

– Расскажи, что было дальше, – тихо позвала она Дэвона, не поворачивая головы и спустя пару минут услышала его голос.

***

…Лорд Бентимор был глубоким человеком и не признавал середины. Если он любил, то без остатка, а если ненавидел….

Он вернулся в свой замок на грани сумасшествия. Его прежде прекрасная жизнь рухнула и потеряла весь смысл, а все из-за женщины, которую он слепо боготворил. Он обожал её до потери сознания, а теперь, ненавидел…. Ненавидел так, что просто сходил с ума от ярости и бешенства. Так, что под ним горела трава, когда он шел к их совместному дому. Глаза лорда налились кровью, а тело сжалось в тугую пружину…

Молодая жена не стала отрицать своих деяний, но и оправдываться не спешила. Она зло смеялась ему в лицо, говорила о том, как он жалок в своей любви к сопливым младенцам. Говорила о том, что никогда не любила лорда, а вышла замуж только по принуждению родителей. Что рядом с ним её жизнь давно превратилась в ад и она не видела выхода, пока не встретила Ихатепа.

– Подожди! – Елена прервала рассказ Дэвона. – Я где-то уже слышала это имя!

– Да? – равнодушно отозвался Дэвон, поглощённый воспоминаниями.

– Точно! Я вспомнила! – подпрыгнула Елена. – Его называл Бомани! Это его отец!

Дэвон спокойно посмотрел на Елену: – И что это меняет?

– Да ничего, в общем-то, – она пожала плечами. – Просто теперь я знаю, что и его отец тоже был придурком. Извини, что перебила. Продолжай.

– Так вот…– продолжил Дэвон. – Только тогда она поняла, что такое счастье и жизнь рядом с лордом стала совсем невмоготу. И тогда Ихатеп нашел выход. Убивая младенцев, юная жена надеялась, что лорд бросит её. Оставит, как неспособную родить наследника, но она просчиталась.

Бентимор узнал от нее, что Ихатеп сын старейшего, что и сам отец подозревал о запретных отношениях сына, но ничего не предпринял. А даже, наоборот, возрадовался, надеясь, что когда рухнет семья, лорд уедет и они, наконец, заживут в долгожданном уединении. Лорд не подумал о том, что старейший был не в курсе участия сына в убийствах младенцев, да это и не имело для него значения. Уже не имело. Он узнал и то, что их свиданиям помогала местная девушка, прислуживающая в его доме. И опять же лорд не задумался о том, что девушка эта была до смерти запугана властной госпожой. А еще он вспомнил Далию, её длинные белоснежные волосы, словно у седой старухи и светло-медовые глаза, которых просто не бывает в природе, и при этом её горделивость и осанистость. Точно ведьма подумал он, опять же не вспомнив, что она единственная открыла ему правду. Он много о чем не вспомнил и не подумал. Его сознание было слишком ослеплено ненавистью. Лорд видел только то, что хотел. Месть стала главной его целью!

Лорд Бентимор убил свою жену. Но помимо этого, он уверовал в предательство местных жителей, он проклял всех и вся, и это сожгло в нем остатки всего человеческого. Он ослеп от ненависти.

Местные жители, конечно, не знали о развернувшейся в доме хозяина драме, об участии в этой истории Ихатепа, старейшего и приходящей служанки Тики, которая так и не вернулась в деревню на ночь. Они посочувствовали лорду, когда тот уходил, обсудили вероломство жены, их возможный развод и помогли Хранительнице добраться до освященной земли, на которой она быстрее восстанавливала силы. Она опять ослабла после помощи лорду.