– БУГОР… но он мёртв… ещё командующий бригадой охраны маршал ПЕРЕЦ…

– Впрочем, это уже не имеет значения. ЦУХС ещё имеет выход на хроносеть?

– Так точно.

– Мне понадобится личная линия Перехода. Буду в Центре через бен ксиоши.

– Хорошо, Триждывеличайший!

Видеостолб погас.

ВВ постоял у ложа в ступоре несколько феншонгов, затем очнулся и начал собираться. Решение он принял давно, теперь надо было реализовать его на практике.

Семьи у Владыки не было. Последнюю жену ещё девять периодов назад отправили в монастырь, дети – двенадцать особей мужского пола, три женского и шестеро гермафродитов – давно определились с карьерой и практически все входили в состав переселенцев «золотого миллиарда». За их судьбу можно было не беспокоиться, даже если бы они остались на планете вместе с остальными непереселёнными. А неофициальный гарем Владыки можно было организовать уже на новом месте, кандидатур хватало. Поэтому ВВ никому не позвонил и собрался быстро.

Когорта телохранителей из числа чёрных исламеров доставила его в ЦУХС, где сгорал от нетерпения и тревоги Распорядитель ТУХЛ. Он очень надеялся, что Владыка учтёт его заслуги и не забудет наградить. Главной наградой он, разумеется, считал не простое умножение званий и орденов, но гарантированное сохранение жизни у ног Владыки.

Но ТУХЛ ошибся. Всевышний меньше всего думал о нём. Когда Владыка Перехода появился в зале Центра в сопровождении когорты вышколенных бодигардов и ТУХЛ заикнулся о возможности сопровождать главного гаранта Перехода везде и всюду, ВВС, не глядя на него, брезгливо шевельнул пальцем, и Распорядителя мгновенно упрятали в одно из специальных помещений Центра, называемых ВИЗО – временный изолятор.

Выслушав сбивчивый доклад начальника смены о происходящих в сети хронотрансляторов сбоях, потере связи с передовыми силами шонгхи в двадцать первом веке и высадке русского десанта – самого решительного и непредсказуемого из всех спецподразделений человечества двадцать первого века – на острове Юй, ВВ полюбовался на прокрученную запись с видеокамер с места событий, подозвал поднятого с постели и доставленного в Центр главу Института Хроносдвига по имени ГрОб.

– Насколько опасны сбои трансляторов?

– Весьма опасны, Триждывеличайший, – тенорком проблеял тощий ГрОб. – Старт чреват нелинейным ветвлением хронопотока и срывом в хронопаузу, означающую вечное кружение по виртуальным временам.

– Вы рассчитали три дополнительные версии Перехода…

– Так точно, Триждывеличайший, но лишь одна из них обеспечена надёжной материальностью – с вероятностью до девяносто восьми процентов.

– Двадцать первый век?

– Так точно.

– Отправляйте меня туда.

– Но, Триждывеличайший…

ВВ шевельнул пальцем, учёного вывели из зала.

ВВ посмотрел змеиными глазами на оцепеневшего начальника смены.

– Отправляйте меня немедленно!

– Слушаюсь, Трижды… э-э… вели… э-э… чайший, – выговорил ошеломлённый оператор, не рискнув предупредить Владыку об отсутствии связи с подмосковным и китайским центрами переселения.

– Хрономашину после моего выхода уничтожить!

– Слушаюсь, Трижды…

– Апостолов уничтожить! – Это уже было сказано командиру чёрных исламеров, на лице которого не отразилось ни единого чувства.

– Будет исполнено, Владыка!

– Поехали.

Всевышнего сопроводили до хронопортала, он и четверо его бодигардов (живое воплощение силы и угрозы) заняли спецкамеру в кольце других кабин, и начальник смены в зале управления отдал команду «пуск!».

Тимофеев прибежал сразу после вызова майора Летяго: Павлу Степановичу стало хуже. Лётчик лежал под основанием кольца пультов, дышал тяжело, со свистом, и часто терял сознание.

– Нужен врач, – хмуро проговорил сержант, осмотрев раненого, протёр ему лицо тряпицей, смоченной водой. – Так он долго не протянет.

– Врачи далеко, – со вздохом констатировал майор.

Павел Степанович пришёл в себя. Глаза у него были мутные, в груди хрипело.

– Что нового, орлы?

– Попей водички, – предложил Тимофеев. – Ничего нового, ждём наших.

Лётчик сделал несколько глотков.

– Благодарствую… супостаты не лезут?

– Пока тихо.

– И то хорошо. Мои знакомые не вернулись, Артём, Дина?

– Нет.

Над пультом вдруг вырос красный световой столбик, из его недр донеслось неприятное дребезжание.

Все трое повернули головы к пультам. Тимофеев выпрямился, оставляя флягу лётчику, подошёл к мигающей панели с двухэтажной клавиатурой.

– Ну и чего тебе надо?

Световой столбик изменил цвет на фиолетовый, втянулся в окошко, вместо него вверх стрельнул жёлтый лучик. Дребезжание сменилось ударами гонга. Вспыхнул видеостолб в кольце пультов, внутри него зашевелились смутные тени.

– Наши! – ахнул Тимофеев. – Возвращаются! Я встречу!

Он вытащил из кучи оружия «калаш» (сработал вшитый в психику бойца спецназа инстинкт), выбежал из помещения, крикнув майору: «Держи периметр!» – привычно бросил за спину ремень автомата и ссыпался по лестницам на первый этаж бункера.

Что-то остановило его. Голос…

Он замер на последнем шаге, прислушался.

Говорили не по-русски, взлаивая.

Голову прошибло нашатырной свежестью: организм сам ввёл себя в боевое состояние. Ах, чёрт, неужели пришельцы высадили десант?!

Тимофеев прижался к стене, выглянул в транспортный отсек, благо дверь с лестницы в зал была давно высажена.

По отсеку гуляли «киборги», пятеро. Один был особенно массивен и плечист, хотя и его спутники выглядели двухметровыми атлетами. Да и костюм у него отличался от боевых комбинезонов воррихо, превращавших владельцев в киношных «биороботов», наличием выпуклых зеркальных чаш на груди и разного рода «аксельбантов».

Кто-то тронул сержанта за плечо.

Он дёрнулся как ужаленный.

Майор Летяго прижал палец к губам. В руках он держал автомат.

– Ты?! – взглядом спросил Тимофеев.

Майор кивнул, коснулся губами уха сержанта.

– Видеосистема заработала нормально, я увидел, что это не наши…

– С-с-с… – прошипел Тимофеев, перекусывая ругательство. – Я же мог выстрелить!

– Их много?

– Пять штук.

– Давай атакуем!

– Надо дождаться высадки остальных.

– Командуй.

Ждать пришлось не больше трёх минут.