– Что дальше? – спросил Чумак через плечо, держа дверь под прицелом.

– Следи за дверью! – приказал Турчинский, снимая шлем и утирая потное, разгорячённое боем лицо. – Надо убираться отсюда.

– Как?

– Не знаю. Эд!

– Я вам не Википедия, – огрызнулся компьютерщик. – Надо заставить их включить машину.

– Зачем?

– Куда бы нас ни кинуло, это будет ретранслятор с малым гарнизоном. С ним легче справиться.

– Как ты заставишь оператора включить старт?

– Вежливо попросить.

– Дам щас по шее, шутник!

– Можно попробовать, – неуверенно сказал Артём.

– Ну? – посмотрел на него Турчинский.

– Откроем дверь, постреляем, снова закроем. И так до тех пор…

– Пока нас не замочат, – сплюнул Чумак.

– Когда мы сюда вломились, охранники перестали стрелять.

– Не заметил.

– Я заметил. Может, не хотели попасть в этот пузырь?

Сержанты синхронно повернули головы к шарообразной ажурной конструкции в центре камеры.

– Не думаю… – начал Чумак.

– Так подумай, – отрезал Турчинский. – Какой-то шанс в этом есть. Эд, расспроси уродов, что это за машина.

Эдуард развернул служителя лицом к шару.

– What is it? Что это за штуковина? What is machine?

Служитель заблеял как коза.

Эдуард встряхнул его за воротник.

– Медленнее! Slower!

Ещё одна очередь трескучих и лающих звуков. Артём уловил несколько знакомых слов, в том числе на русском языке.

– По-моему, он говорит, что это бомба.

– Бомба?!

– Точнее, взрывное устройство.

– Не уверен, – покачал головой Эдуард. – Хотя, с другой стороны, они вполне могут запустить в наше время бомбу и взорвать Москву.

– Ну да, всю Москву зараз, – скептически буркнул Чумак.

– Не Москву, так бункер со своим центром перемещения. А там лётчики… Тимофеев…

– Мальчишкам с Марьяной некуда будет возвращаться, – тихо добавила Дина.

– Работаем! – принял решение Турчинский. – Эд, открывай калитку! Артём, по два выстрела, я налево, ты направо. Дина, прячься!

Эдуард повторил приказ сержанта.

– Open!

Дверь начала открываться.

Артём выстрелил, целя в ближайшую колонну, повторил выстрел, но уже по крабовидной машине за колонной.

Турчинский сделал то же самое.

– Закрывай!

Дверь начала закрываться. И снова по камере с беглецами никто не выстрелил, хотя «киборгов» в зале стало больше, по оценке Артёма.

– Ещё? – спросил он.

– Давай, – кивнул Турчинский.

Дверь открылась.

Они сделали залп по машинам – к ним присоединился Чумак – и по перебегающим от укрытия к укрытию «киборгам».

Дверь встала на место.

– Эд, что у тебя?!

– Это на самом деле не бомба…

– К чёрту! Допроси этого жлоба, можно ли включить кабину на старт прямо отсюда, из самой камеры? Или нужна команда из поста управления?

– И ещё спроси, что это за место, – добавил Чумак. – Куда мы попали?

– Артём, помоги ему.

Артём присоединился к приятелю вместе с Диной, оба попытались на смеси английского и русского языков объяснить служителю, что от него требуется.

За стенками камеры раздался тяжёлый гул. Стены и пол помещения задрожали.

Служители – и первый, и второй – съёжились, переглядываясь, лица обоих пожелтели ещё больше.

– Что происходит?! – замер Турчинский.

Первый служитель что-то пролепетал.

– Он говорит – нейтрализатор… если я правильно понял.

– Что за нейтрализатор? Это оружие? Нас хотят нейтрализовать? Как?

– Не знаю…

– Ворота!

– Open!

Дверь открылась.

– Огонь!

Три языка пламени вонзились в контейнеры и опоры зала. Раздался взрыв: один из контейнеров взорвался. По ангару разнеслись клочья огня, струи дыма и обломков. Раздались почти неслышимые в общем треске и грохоте вопли. Сквозь полосы дыма показался ежастый нос какого-то огромного механизма, выползающего из-за горы бочек, который и порождал гул, сотрясающий весь ангар.

– Закрывай!

Дверь закрылась.

Оба служителя затараторили в два голоса, взлаивая по очереди.

– Они говорят… – неуверенно начал Эдуард. – Не понимаю, что такое сьёдинг… короче, отсюда нельзя включить стартовый процесс, но можно связаться с центром управления.

Артём кивнул.

– Мне тоже так показалось.

– Пусть немедленно связываются с операторами: если нас сейчас же не пошлют подальше, мы взорвём бомбу!

Эдуард вместе с Артёмом попытались донести до сознания дрожащих от страха сборщиков шара приказ сержанта. Один из них оказался сообразительней второго, закивал:

– Сэй, сэй… вомен хиэ… он сентре гуанли хронос…

– Нас слушают, – перевёл Артём.

– Кто? С их центрального пульта? Что это за терминал? Где мы?

– ЦУХС, – ухмыльнулся Эдуард.

– Что?

– Центр управления хроносдвигом. ИсКр говорил, что существует единый центр переселения, и находится он…

– В столице воррихо, – закончил Артём. – Я помню, ИсКр действительно говорил об этом.

– Ни фига себе! – открыл рот ошеломлённый Чумак. – Так мы сейчас… в прошлом?! В гостях у воррихов?!

Раздался громовой удар. Стена камеры с дверью затряслась, начала выпячиваться.

– Отправляй нас! – Турчинский навёл бластер на грудь служителя, потом повернул руку к шару. – Быстро! Иначе все здесь взорвёмся!

Эдуард торопливо повторил фразу сержанта на английском.

Служитель заверещал, как раненый заяц.

Артём дёрнул Дину за руку, увлекая её за шарообразную конструкцию. Чумак выстрелил в трещину, побежавшую по стене.

Разряд бластера разбрызгался по стене клочьями молний, а в следующее мгновение в камеру ворвалась тьма, вбирая в себя всё, что в ней находилось…

Темнота длилась недолго, несколько секунд. Затем раздался множественный металлический гул, и вертолёты залил яркий голубой свет, не позволяющий разглядеть интерьеры помещения, в котором оказались машины десантников.