оно что. Что ж, если леди возглавляет род и владеет уделом, то для неё совсем неплохо уметь управляться с мечом, чтоб охладить пыл любителей прибрать к рукам чужое добро, — с одобрением кивнул он. — Лучше леди-воительница, чем леди-ведьма.

— Прекрати, дядя, — мрачно произнёс Бран, садясь за стол. — Баронесса вовсе не ведьма.

— Ведьма она, помяни моё слово. Она извела господина моего Айорверта, как и твоего Айолина.

— Простите, как я поняла, что-то случилось с вашим бароном? — спросила я, поняв, что, наконец, услышу важную для меня информацию.

— Мой хозяин, Айолин Делвин-Элидир скончался позапрошлой тёмной ночью, — печально ответил Бран. — Для всех нас это было ударом. Он был добр к своим людям и беспощаден к врагам.

— И верен тем, кто больше платит, — вставил старик.

— Айолин служил королю Арману, потому что земляне одной с нами крови, — пылко возразил Бран.

— А он, что, собирался брать от них жену?

— Может, и собирался, да уж не возьмёт. Умер мой друг и господин. Чем прогневил я судьбу, если она забирает у меня самое дорогое? Сперва моего сына, а теперь и его.

— Не печалься так, — проговорила Гвенда, расставив на столе кубки и тарелки. Она погладила мужа по плечу. — Может, Джетэн оставит тебе твоё место.

— Мне не место было дорого.

— И зря! — снова подал голос старик. — Теперь тебе должно быть дорого твоё место, хотя оно не здесь, а в замке под баронской короной! Джетэн не имеет на неё прав, а ты имеешь! Не он Делвин-Элидир, а ты! И Айорверт, и Айолин признавали твоё право.

— Я бастард! — воскликнул Бран. — А у бастарда нет права на титул и удел! Видит Бог, я любил Айолина, как брата, и он отвечал мне тем же. Не покровителя своего я оплакиваю, а брата, пойми это, дядя!

Старик не стал спорить, а, только насупившись, смотрел на племянника и молча жевал кусок хлеба.

— Позвольте, — заговорила я и, глядя на Брана, действительно, заметила его сходство с привидевшемся мне рыцарем, — барон Айолин, он был невысок, с густыми чёрными кудрями и зелёными глазами? Кажется, левша?

— Вы знали его? — оживился Бран.

— Думаю, да. Я могла видеть его при дворе альдора?

— Это вряд ли, — мотнул головой Хенвас. — Но будь вы постарше, то могли б видеть там его отца. Господин Айорверт был так же хорош. Айолин пошёл в него и лицом, и фигурой. И тоже был левшой, как и его отец. Мы с Айорвертом часто бывали у альдора, которому служил мой господин. Но он умер, когда его сыну было всего три года. Эта ведьма, его вторая жена уморила его.

— Это выдумки, дядя, — проговорил Бран.

— С чего бы такому здоровяку, как барон, вдруг падать среди бела дня и помирать? Говорю тебе, это она, баронесса Глэдис. После того, как первая его супруга Кэрон, дама во всех отношениях достойная, умерла, он нашёл себе эту красотку. У той уже был сынок Джетэн, и мой господин получил достаточно хорошее приданое за ней, чтоб не принимать во внимание, что официально она тогда ещё оставалась девицей. Джетэн не был его сыном ни по крови, ни по закону. Он своим его не признал, хоть я сам слышал, как эта ведьма уговаривала его усыновить мальчишку и дать ему право наследования, а потом пришла в ярость, когда он отказал. И вскоре он умер, а его завещание пропало. Она со своим прислужником Харри хотела составить подложное завещание, по которому титул и удел переходит к Джетэну, но великое чудо не дало свершиться злу!

Старик поднял вверх узловатый палец и многозначительно посмотрел на меня. Бран мрачно кивнул и пояснил:

— На следующую тёмную ночь, когда приближённые собрались, чтоб помянуть барона и услышать его последнюю волю, неожиданно явился его призрак в доспехах. Он молча подошёл к своему сыну Айолину и, достав меч, возложил его на плечо мальчика, тем самым назначив его наследником.

— Айолин стал бароном, — удовлетворённо кивнул Хенвас. — До его совершеннолетия баронесса Глэдис управляла уделом, а потом он ушёл в военный поход, чтоб поправить пошатнувшиеся дела. Хотя ясно, что пошатнулись они из-за жадности этой ведьмы! Король Арман, будучи совсем юным, собирал под свои знамёна таких же молодых рыцарей. И видит бог, с Айолином он не просчитался! Тот хоть и был молод, и не отличался большой силой, но был ловок и хитёр как лис. Он вскоре возглавил один из передовых отрядов Сен-Марко и на поле боя действовал столь успешно, что помог Арману выиграть несколько битв и склонить альдора к семилетнему миру. После этого, получив достойную награду, он вернулся в свой замок и занялся делами. Он всегда был терпелив и снисходителен к этой женщине и её сыну. Но не так давно вскрылись какие-то её делишки, так что он отобрал у неё ключи от кладовых и выгнал за ворота её прислужников. К тому же пошёл слух, что он ищет невесту. Вот она и убила его, и теперь хочет надеть баронскую корону на голову своего сынка, в то время как есть ещё один претендент, — старик посмотрел на племянника.

— Я поклялся баронессе, что не буду претендовать на титул и стану служить Джетэну, как служил его брату, — отрезал Бран. — Не спорь, дядя. Это единственный способ избежать кровопролития. Если я не сделаю этого, половина подданных Айолина потребует отдать баронскую корону мне. Вторая половина встанет за баронессу. Начнётся бунт и тут же соседи налетят, якобы, чтоб рассудить нас, а на деле — перебить и растащить земли по соседним уделам.

— И всё же, решать это будешь не ты и не баронесса! — многозначительно заметил старик.

— В следующую тёмную ночь снова все соберутся во дворе замка на поминки, — пояснил Бран. — И люди надеются, что снова явится призрак барона Айорверта, чтоб рассудить нас. Только я думаю, что этого не случится.

— Твой отец любил тебя, — неожиданно мягко произнёс старик. — Я помню, как он горевал, когда после смерти госпожи Кэрон умерла и твоя мать. Я видел, как он, сидя у этого камина, держал тебя на коленях и гладил твои кудряшки. Он говорил, что Бог дал ему двоих сыновей, и он молится об их долгой и счастливой жизни. Он выберет тебя.

— Если явится.

— Что случилось однажды, может произойти снова.

За столом воцарилось молчание. Гвенда виновато взглянула на меня.

— Что ж вы ничего не едите, леди? Этот разговор расстроил вас?

— Нет. Просто я думаю, где я могла видеть барона Делвин-Элидира. Может, я видела его в Сен-Марко, но тогда он