своими глазами… никто бы не считал ее своенравие вредностью, честность – грубостью, а несгибаемость и упрямство – отсутствием воспитания и неподчинением.

Сет видел, что Нине здесь тяжело. Гораздо тяжелее, чем ему, и это логично. Через две недели количество девушек на потоке сократилось до трех, включая Дженовезе. Но она справлялась, как и всегда справлялась с текущими трудностями. И преодолела бы их даже без его помощи, ведь ей все было по плечу.

Сет хорошо помнил, как негативно Нина реагирует на чьи-то попытки указывать, где ей место. Поэтому ни разу не заикнулся о том, будто она поступила не туда, куда следовало бы. К сожалению, она неоднократно слышала подобное от окружающих, которые понятия не имели, до какой степени это может ее взбесить.

Только за первый месяц обучения произошло множество тяжелых, опасных и изматывающих, в том числе эмоционально, эпизодов (самооборона с правилами и без, стрельба в тире, ежедневные кроссы при любой погоде, преодоление полосы препятствий в спасательном костюме и многое другое), когда можно было легко травмироваться, покалечиться, заболеть или поймать нервный срыв.

Первокурсников кидали в самое пекло, чтобы в первом семестре отсеять слабаков и не тратить на них время и ресурсы. Было жестко, и выдерживали только стойкие. Но Нина выстояла, потому что она сильная девочка. Сет гордился ей, хотя вслух этого не говорил. Надеялся, что она и так чувствует.

Все более-менее наладилось, когда они вдвоем попали в смешанную сборную колледжа по хоккею. В тот момент, Сет почувствовал это, все и стали воспринимать Нину всерьез. Иначе быть не могло. Ледовая арена еще сильнее укрепила их дуэт. Фамилия Дженовезе, поначалу произносимая с презрением и раздражением, звучала теперь иначе. Нейтрально, но с зарождающимися нотками уважения и даже гордости. Закономерно, ведь Нина демонстрировала упорство, стойкость и силу воли, которых многим не хватало, чтобы продолжать обучение в таком месте.

Так что даже самые токсичные преподаватели (и студенты тоже) в конечном итоге признали ее и смирились с дерзкой и взбалмошной манерой поведения. У них не было выбора.

Однажды она дала отпор преподавателю, который намекнул на ее дефект, пытаясь высмеять. Прямо в лоб, при всей аудитории она спросила, действительно ли он считает, что человек с девятью пальцами вместо десяти не может спасать людей, например, вынести из горящего дома или достать из-под завала после землетрясения. Мужчина, не готовый к такому отпору, с позором проиграл. Показатели и успеваемость Нины были в норме, и девчонка без труда подловила его на предвзятости.

После этого случая однокурсники осмелели и не раз просили рассказать историю, в результате которой она лишилась пальца. Девчонка отмахивалась, что отстрелили, не желая вдаваться в подробности, но из-за краткости ответа ей не верили, полагая, что она так шутит. Позже, разумеется, все узнали, о каком инциденте речь, потому что стрельба в старшей школе Мидлбери стала событием не только для Коннектикута, но и для всего Восточного побережья. Правда, Нина и Сет об этом событии вспоминать совершенно не хотели, сколько их ни упрашивали.

К Нине привыкали плавно и постепенно. В том же темпе им открывалась другая сторона ее натуры. Простодушие, смех и порой безумная отвага растапливали сердца и вызывали невольные улыбки даже у тех, кто изначально относился к ней скептически. Держась рядом на всякий случай, Сет понимал: это удел любого, кто узнает ее поближе; пройдет еще немного времени, и многие будут искренне обожать Нину, недоумевая, почему не разглядели ее раньше.

Особенно после первого важного матча по хоккею, когда она покажет всем, чему посвятила школьные годы. Вместе на льду они будут непобедимы. Он радовался ее успехам больше, чем своим, и во всем поддерживал. Не желая торопить события, Сет Ридли держался дружелюбно, поставив себе целью без остатка завоевать доверие Дженовезе и даже, возможно, уловить от нее желание сделать первый шаг.

Студенты воспринимали их как пару с самого первого дня, с того момента, когда бывшие одноклассники обнялись у всех на глазах. Отнекиваться и спорить им надоело: пусть считают, как хотят, но назвать всего лишь любовью близкие отношения, возникшие между ними, обоим казалось пошлостью.

Тем не менее иногда Нине казалось, что она начинает влюбляться в Сета. Не так, как это показывают в фильмах или описывают в книгах, а по-своему, когда убеждаешься, что человек не желает тебе зла, и в благодарность доверяешь ему всем сердцем. Отто, раньше вызывавший похожее чувство, не привлекал ее в интимном плане. Так что привкус у этой привязанности был иной.

Особенно сильно Нину влекло к нему в те дни, когда Сет оставался задумчив и холоден. Он держался рядом, выполняя привычные действия, но был неразговорчив и отстранен. Нина знала, что дело не в ней, а в работе, которой он занимается. Она больше не говорила с ним об этом, как он и просил, но замечала, что какие-то проблемы его беспокоят, и это была единственная запретная тема между ними.

Сет приучил ее к себе, и теперь его присутствие и голос стали для Нины важным ежедневным фактором. Всего за месяц он сделал себя необходимостью, условием хорошего настроения и в какой-то мере даже успеваемости. Презирая всякую зависимость (от еды, выпивки, наркотиков, телешоу и покупок), с этой Нина справиться не могла. Или не хотела.

Совместное обучение открыло много возможностей понаблюдать, каков Сет на деле, а не в обыденной жизни, и это вызывало восхищение до задержки дыхания. Потому что приоткрывало завесу тайны над тем, чем Ридли занимается, когда не находится в поле зрения.

Пожарно-спасательная программа включала достаточно моментов, когда нужно демонстрировать выносливость, скорость и навыки, готовность к риску, способность быстро принять наилучшее решение. Сет легко управлял своей силой, выжимая из тела максимум. Он был создан для этой работы, хотя и занимался сейчас совсем другой, во многом противоположной. В ней, скорее всего, он тоже был хорош, а это возбуждало. Алан Кейн как-то назвал его идеальным сырьем для будущего наемника, и в этом была своя правда.

Особенно ярко физическая разница их тел ощущалась в те приятные минуты, когда Нина прижималась к нему на мотоцикле. Сет от природы был «крупным мальчиком», к тому же делал все возможное, чтобы стать еще массивнее, поэтому подтянутая, но все еще миниатюрная Нина смотрелась за его спиной как рюкзак в виде куклы-переростка.

Талия, плечи, позвоночник чужого человека сделались для нее чем-то родным. На этой новой территории она выучила каждый изгиб и уплотнение. Ее подстегивал тот факт, насколько Ридли больше и сильнее. Впервые ей