притяжению собственных тел. Соприкоснуться. И теперь ему все время хотелось дотронуться до нее, приобнять, погладить по щеке или щелкнуть по носу, и он чувствовал, всей кожей чувствовал: Нине хочется делать то же самое. Все время быть рядом. Все время иметь возможность телесного контакта, будто это поможет удостовериться, что не спишь.

Сет замечтался; сладкие грезы не могли ждать и распаляли воображение: если все и дальше пойдет так хорошо, рано или поздно Нина побывает у него на квартире. Возможно, останется с ночевкой. Сколько волшебных моментов это сулит… Главное, чтобы грек не вызвал его по срочному поручению.

Они могут до утра сидеть на подоконнике, пить чай или какао кружку за кружкой и без конца разговаривать. Могут играть во что-нибудь, соревнуясь, как в первые месяцы знакомства, толкаться, беситься, в шутку бороться, устроить бой подушками. Вместе приготовить поесть. Посмотреть фильм, сидя рядом, как некто ближе, чем друзья, но дальше, чем пара, и не стесняясь этого. Она забудет свою пижаму, и на ночь он даст ей свою футболку, в которой она утонет. Естественно, она будет щеголять по его квартире босиком, а он будет мечтать о том, чтобы уснуть, прижимая ее к себе и слушая, как она сопит.

Во всех этих обычных мелочах крылось какое-то запретное, запредельное удовольствие, поэтому даже просто думать о них возбуждало. Время, проведенное вместе у него дома, а тем более ночевка, обещало новый уровень близости, и речь не о физической. Между людьми существуют контакты гораздо важнее интимных. Ведь именно благодаря им прикосновения, ласки и поцелуи переходят на уровень вероятностей. О большем он даже не мечтал, хотя мужское воображение охотно подбрасывало образы, от которых…

– У тебя уши горят.

– Правда?

Сет схватился холодными от колы руками за уши, и они действительно показались ему пылающими.

– Тебя по-прежнему легко поймать, Сет Ридли.

Он ухмыльнулся, передразнивая ее.

– Я тоже могу заставить твои уши гореть, Нина Дженовезе.

– Да что ты? И как же? – Она была заинтригована.

Брюнет расчистил стол, чтобы поставить локти и придвинуться к ней. Что-то безумное и незнакомое мелькнуло в расширенных черных глазах. Готовность к риску.

– Напомню, как однажды ты чуть не забралась ко мне в комнату…

– Это не считается, – поспешила отбиться Нина, но он будто и не слышал ее.

– Заявилась ко мне домой, хотя мы едва общались. Ни с того ни с сего.

– Запрещенный прием!

– А ведь я мог быть абсолютно голым, а не наполовину.

– Сет! Прекрати! Это вообще ты?! – Она отпрянула от стола, накрыла уши, то ли чтобы не слышать его, то ли чтобы скрыть их цвет.

– Интересно, тогда бы ты наблюдала за мной еще дольше или сразу выдала себя?

Нина спрятала ошарашенное лицо в ладонях и нервно расхохоталась. Сет откинулся обратно и засмеялся тяжелым грудным смехом. Но добродушно. Он тоже не узнавал себя. Стоило немного раскрепоститься, и ему удалось смутить Нину! Значит, он все-таки нравился ей, и какие-то соображения насчет его тела она имела еще в школе. Чертовски приятно это понимать.

– Почему ты раньше себя так никогда не вел? Все девчонки в школе были бы твоими.

– А я этого не хотел. Мне это и сейчас не нужно.

«Мне только одна девчонка нужна, – добавил он мысленно, – и это ты. Но я тебе пока об этом не скажу».

– Отто просто не поверит, когда я ему расскажу, кого встретила в первый учебный день!

– Будешь на меня жаловаться?

– Еще как!

– Но уши у тебя все-таки покраснели.

Официантка спросила, готовы ли они оплатить счет, и Нина полезла в рюкзак за бумажником. Сет остановил ее взглядом.

– Даже не думай, – спокойно произнес он и заплатил за двоих, благодаря небеса, что Нина не из тех девушек, которые будут настаивать и спорить в таких вопросах. Она подчинилась, не создав неловкой ситуации, и тут же забыла об этом. Выйдя из кафе, девушка кивнула направо.

– Мне туда. Пошли?

– Хм… есть небольшая проблема.

– Если у тебя появились дела, ничего страшного, я сама прогуляюсь.

– Я не передумал. Просто ты никуда не пойдешь.

– Что, прости?

– Помнишь, в тот вечер, когда ты висела у меня под окном, я пообещал тебе кое-что?

– Ну, допустим… – Нина нахмурилась, затем подняла брови, плотно сжала губы и тут же приоткрыла рот. – Да ну на хрен?!

– Да.

Она вцепилась в его бицепс и то подпрыгивала на месте от радости, то топала ногами как неугомонный ребенок. Пока она, держась за него, взлетала в воздух, Сет снова подумал о том, что мог бы поднять ее одной рукой, если бы захотел. А он этого очень хотел.

– У тебя есть мотоцикл! Настоящий мотоцикл! – повизгивала она, не обращая внимания на прохожих.

Он кивнул.

– И ты меня прокатишь, как и обещал!

Он еще раз кивнул, стараясь выглядеть серьезным. Рядом с нею это давалось трудно.

– Идем, он на стоянке колледжа.

– А помнишь, мы как-то вместе шли домой после школы, когда автобус…

Они предались воспоминаниям о том беззаботном дне, но по пути девушка помрачнела, и это не осталось незамеченным.

– О чем задумалась?

– О том, откуда у тебя деньги на мотоцикл и квартиру, – неохотно призналась она. – Сопоставляю с тем, что знаю о тебе. С запекшейся кровью на твоих костяшках. С тем, чем ты занимался раньше.

– Это не твои заботы, а мои. Серьезно, не заморачивайся.

– Знаю.

– Но?

– Не хочу быть причастной к деньгам, которые…

Он остановился, навис напротив, заставил посмотреть на себя. Цвет ее глаз – откровение господа, подумал он, прежде чем заговорить.

– То, чем я занимаюсь, никак тебя не касается. Я оплатил наш обед, потому что захотел, и сделал бы это в любом случае, какими угодно деньгами. Я отвезу тебя домой, потому что у меня есть возможность и желание. Ты не будешь причастна ни к чему, что я делаю. Только ко мне.

– Ты прав, я не имею права тебя в чем-то ограничивать. Просто…

– Что?

– Просто мне за тебя страшно.

Сет развязно хмыкнул, посмотрел по сторонам, отступил на шаг и поправил на себе водолазку, скрестил руки на груди, стараясь принять наиболее расслабленную позу. Знал, что его тело сейчас выглядит как никогда внушительно, и Нина была единственным человеком, перед которым он мог бы заострить на этом внимание.

– Посмотри на меня внимательно. Тебе действительно за меня страшно?

– Ну… – Она зарумянилась, осматривая его с головы до ног и обратно, чувствуя, как сердце ускорилось, а дыхание сбилось. – По правде говоря, сейчас мне уже страшно за тех, кто свяжется с