— И все за моей спиной, — зло выдохнул Тренк. — Это неприемлемо. Вам придется за это поплатиться.

— Может быть. Но в данный момент остановить вторжение Алерта более важно, чем что-либо еще. Даже роанец это понимает. Он отправил на запад несколько десятков тысяч людей. Думаю, ради Грейдора и ради чести вы сейчас должны забыть о распрях.

— Нет. Это не обсуждается. Котовский пытается обмануть вас, запутать. Если мы и потеряем часть западных провинций, их всегда можно будет вернуть. Нельзя терять возможность покончить с роанским выскочкой, такой шанс может выпасть не скоро.

— Хватит, Густав, — снова вмешался Отрис. — Я не верил раньше, но теперь, видя, как ты юлишь, почти убедился, что ты и правда заключил сделку с Алертом.

— Гнусная ложь роанцев. Но мне некогда ее слушать. Если вы пришли…

— Мы вас отстраняем, канцлер, — заявил генерал Аллгер с плохо скрываемым злорадством. — Парламент уполномочил нас принять подобное решение, если мы сочтем, что ваши действия вредят стране. Поэтому вам придется вернуться в Брейг и предстать перед его представителями, которые решат, можете ли вы и дальше занимать эту должность.

— Предательство. Вот что это такое. — Тренк резко обернулся к повелителю стихий: — Рихтер! Выведи этих людей отсюда. Это приказ.

— Вывести — куда? За пределы шатра? За пределы лагеря, еще дальше? — самым занудным тоном уточнил маг, ковыряясь в ухе.

Канцлер ожег его взглядом.

— Выведи их к машинам.

— Не стоит, господин Тренк. Прошу вас не сопротивляться и не доводить все до силового решения вопроса, — вмешался глава полиции, настороженно изучая напрягшуюся охрану канцлера.

— Приказ, значит, — насмешливо протянул Рихтер. — Уточните, где машины располагаются, какой марки. И как проводить — под ручку или можно просто рядом пойти. И кого «их».

— Ты… Спарет, избавься от этого бесполезного отребья.

Канцлер, пытаясь не выглядеть жалко и нервозно, поспешил к выходу. Никто из присутствующих не стал его останавливать… за исключением Рихтера. Обогнув внезапно скрючившегося телохранителя, Корбин схватил Тренка за плечо.

— Не стоит звать на помощь. Думаешь, эти господа пришли бы сюда, если бы не были уверены в своей безопасности? — Алхимик склонился к уху замершего канцлера и интимным шепотом издевательски произнес: — Они про тебя всё знают. Про то, что ты продался Алерту, предложив им западные земли за деньги и дальнейшую помощь. Шефнер привел достаточно доказательств. Только они не хотят этого признавать. Ведь именно парламент вознес тебя так высоко. Им легче сделать вид, что это просто разногласия во мнениях. Но на самом деле они мечтают, чтобы я избавил их от тебя. Какой спрос с повелителя стихий, особенно под заклинанием? Магия — она такая… Всегда что-то может пойти не так.

— Но ты же не доставишь Шефнеру такого удовольствия?

— О нет, он даже не получит тебя для трибунала. В отличие от Марти, я предпочитаю действовать прямо и открыто. Господа, вы не возражаете, если я заберу канцлера с собой? — громко спросил присутствующих стихийник.

— Вы куда-то уходите, мастер Рихтер? — нахмурился граф, останавливая потянувшегося за оружием главу полицейского департамента.

— Да. Боюсь, император весьма недоволен моей долгой отлучкой, и поэтому я вынужден поспешить. А чтобы у вас не возникло глупых мыслей, что меня можно удержать, хочу вам поведать маленький секрет — ментальная магия плохо влияет на таких ребят, как я. Так что Шефнер и не пытался заколдовать меня всерьез. Поэтому вам придется иметь дело с повелителем стихий, который только и мечтает все здесь разнести вдребезги. Конечно, шанс убить меня у вас будет, но тем, кто выживет, придется объясняться уже с императором.

— Какое нам дело до роанца? — вскинул голову до этого молчавший барон Делги.

— Об этом спросите Шефнера. Когда вернетесь в Брейг. Только не советую вам слишком ему доверять, — хмыкнул Рихтер. — А теперь, может, кто-нибудь проводит меня до машины?

София Шефнер

Мне нравилось управлять големами. Отступали навязчивые мысли, исчезали все чувства, когда я присоединяла свой разум к ментальному слепку голема. Другим артефакторам приходилось прибегать к помощи менталистов, а я делала это напрямую, через карту — плату с нанесенными на нее чарами, полностью повторяющими те, что пронизывали плоть големов. Ладонь сверху — и вот я уже в огромном и лишь на первый взгляд неуклюжем теле. Мне нравилось это ощущение силы и неуязвимости.

Наша задача сегодня — вывести из строя артиллерию противника. За несколько боевых операций у нас было уничтожено три голема, урон противника — в разы больше. Людей старалась не убивать, хотя в пылу боя не всегда можно отследить, не задела ли я кого или ранила осколками. Главное — не смотреть по сторонам, сконцентрировавшись на пушках и тяжелых бронированных машинах алертийцев. Потому что едва стоило разорвать связь с големом, как воспоминания об увиденном тут же всплывали в памяти и возвращались чувства. Ужаса, отвращения, вины.

Я не была предназначена для войны. Не могла смириться с ней, не могла стать равнодушной. И не могла уйти, оставив свой полк, своих артефакторов. Людей, чья жизнь зависела от того, насколько эффективна буду я. Но это должна была быть последняя битва. Чем бы все ни закончилось, я уеду, вернусь к Генриху. А там… Мне не хотелось думать, что будет дальше. Может быть, доберусь до Рихтера. Или все же встречусь с Мартином. Хотя в последнее время казалось, что легче умереть, чем вернуть свою жизнь обратно, в привычное русло.

Тот голем, чьим телом мне пришлось управлять в этот раз, не мог слышать. Я сама вырубила чары, отвечающие за его слух, чтобы не терять контакта с настоящей реальностью, в которой я сидела в железном кузове машины. Но вибрации и дрожь голем чувствовал. И в воздухе было что-то такое… непривычное. Я запрокинула его голову.

В небе летели геликоптеры. Те самые, которые я когда-то видела в секретных ангарах военного министерства. Один, два, три… Они появлялись на стороне противника будто из ниоткуда. От одного отделилась ракета и, оставляя дымный след, устремилась к земле. А затем словно огненный цветок расцвел там, где только что ехал пугающе массивный бронированный механизм алертийцев. Затем еще один и еще…

Внезапно подлетевший наиболее близко к земле геликоптер дернулся и, заваливаясь на бок, рухнул на холм. Дрожь земли я почувствовала с почти километрового расстояния. Голем, получивший несколько пуль, едва не забрался на соседний холм. Поодаль, справа, группа людей суетилась около машины с установленной на ней гаубицей. Далеко. Будь я в человеческом теле, разглядела бы только орудие. А может, даже и его не увидела бы — судя по странному дрожащему куполу вокруг, артиллерию прикрывали ментальные маги. Только против големов это было бесполезно — они не люди.

Добраться до гаубицы было непросто. Пули и осколки от снарядов боли хоть и не причиняли, но застревали в псевдоплоти и затрудняли движение. К тому времени, когда я оказалась рядом с алертийскими алхимиками, стало понятно, что мое «тело» долго не «проживет».