— А что же? — осведомилась я, делая вид, что меня ни капли не пугает приближение этого во всех смыслах большого ученого, фигурой сильно напоминающего медведя. — Вы ведь не сможете лично воспользоваться плодами собственной деятельности.

Рыжеволосые не способны колдовать и не чувствительны к чужой магии. Пожалуй, если вдуматься, в мире, который пытается сотворить сейчас Нуорси, вся надежда останется только на рыжих. Только на них он не сумеет воздействовать.

— Не смей намекать на мою масть, женщина! — огрызнулся эксперт. — Если хочешь знать, именно поэтому я и взялся за разработку эликсира. Люди всегда относились к рыжеволосым с незаслуженным презрением. Мы, как и темные, в меньшинстве, но если вас боялись и уничтожали, то нас и вовсе игнорировали, даже не принимая в расчет!

— Ты находишь это поводом для зависти? — изумилась я.

Нуорси молча следил за нашим разговором, который его, кажется, забавлял.

— К вам относились как к врагу и уважали как врага, — нисколько не смутился рыжий. — А это лучше, чем презрение. Мою же масть всегда считали низшим сортом. Кто станет считаться с кучкой рыжеволосых, которые даже по мелочи колдовать не умеют?

— Стало быть, эликсир — это такая своеобразная месть всему миру? — попыталась разобраться я. — И светлым и темным сразу? Всем, кого теперь сможет «бескровно» обрабатывать почтенный лорд Нуорси?

— Вы, темные, строите из себя великомучеников, а мыслите мелко, — с раздражением бросил эксперт. — Впрочем, подозреваю, что и мучений вы претерпели значительно меньше, чем принято говорить. Наверняка сами же и постарались приукрасить все эти слухи.

— Не меняйте тему разговора, господин эксперт, — зло прищурилась я. — А то у меня сложится впечатление, что вы не способны сосредоточиться.

Рыжий вдруг обернулся и присмотрелся к танцующему пламени. Видимо, слово «сосредоточиться» заставило его вспомнить, что, помимо разговоров, есть еще и работа. Но, судя по всему, магический источник пока не требовал его непосредственного вмешательства, так что эксперт снова повернулся ко мне.

— Месть здесь совершенно ни при чем, — уверенно заявил он. — Но после того как сила лорда Нуорси прогремит на весь мир, люди поймут, что напрасно презирали рыжеволосых. Ибо им станет известно, что именно рыжеволосый сумел создать эликсир абсолютного могущества.

Ах вот в чем дело. Что ж, каждый самоутверждается по-своему. Забавно лишь, насколько разные цели преследуют эти двое. А кроме того, я была совершенно уверена: Нуорси не пожелает разглашать секрет внезапно обретенного могущества. Так что, скорее всего, рыжего ученого ожидает весьма незавидная судьба инструмента, который перестал быть нужным. Впрочем, возможно, и нет. Весь вопрос в том, сумеет ли Нуорси самостоятельно извлекать экстракт после того, как исследовательская часть работы будет завершена.

Внезапно пламя сменило цвет на красный и вспыхнуло сильнее. Даже тень на стене показалась еще более внушительной, словно выросла в размерах. Позабыв о рассуждениях, рыжий бросился к огню и принялся орудовать какими-то металлическими приборами. Вылил в огонь какую-то жидкость, и пламя зашипело, а его языки почти достигли потолка.

— Ну все, — заключил Нуорси. — Время разговоров окончено. Сейчас моему человеку потребуется полная сосредоточенность. А вас я никак не могу отпустить. Не сомневаюсь, вы достаточно умны, чтобы этого понять. Так что не буду рассыпаться в тривиальных заявлениях в духе «ничего личного».

Появившийся в его руке арбалет уже был заряжен. Нуорси нацелил его Алджи в грудь. Позабыв о какой-либо стратегии, я изо всех сил рванула руки. Результатом явилась только боль. Но обращать на нее внимание было бы глупо. Не сейчас, когда Нуорси готов в любую секунду пустить болт в полет. И шанса промахнуться с нескольких шагов у него практически не было.

Я делала это лишь один раз в жизни. Примерно в такой же безвыходной ситуации, как и сейчас. Именно тогда о моем магическом даре узнал полковник Ленн, которого на том этапе у меня бы язык не повернулся назвать Дедушкой. И мне крупно повезло, что он взял меня тогда на службу и строжайше засекретил мой дар, вместо того чтобы просто потихоньку уничтожить опасную темную. Нуорси был прав: за все время своей работы я никогда, ни разу не прибегала к своей способности. В случае необходимости я предпочитала пользоваться арбалетом, кинжалом, стилетом, но только не магией. Но сейчас выбора не было, ибо на кону стояла жизнь Алджи. И я направила взгляд на глаза Нуорси, одновременно призывая собственную магическую энергию. Конечно же темную.

Рыжеволосый изумленно обернулся, услышав шум падающего тела. Стремительно подскочил к Нуорси, который неподвижно лежал на полу, вытянув в сторону правую руку. В паре шагов от тела валялся так и не использованный арбалет.

— Что с ним? — вскричал пораженный ученый. — Что вы с ним сделали?

Он лихорадочно переводил взгляд с одного пленника на другого, но вскоре справился с эмоциями в достаточной степени, чтобы сделать логический вывод, и сфокусировал свое внимание на мне.

— Что ты с ним сделала, ведьма? — зло воскликнул рыжий. — Я же вижу: он еще жив!

— Можно сказать и так, — глухо подтвердила я. Мне всегда казалось, что убийство гуманнее. Но, как я уже говорила, Нуорси сам не оставил мне выбора.

— Тогда что с ним?

— Мгновенная смерть мозга.

Бесстрастность моего тона была в первую очередь призвана смягчить мои собственные эмоции.

Да, человеческий мозг обладает естественной защитой от темной магии. Но механизм защиты надо успеть запустить. Как правило, это происходит автоматически, едва мозг улавливает самое начало воздействия. Вот только мое воздействие мгновенно. А умерший мозг уже не может пустить в работу защитный механизм.

— Ах ты…

Следующее слово, пожалуй, не следует воспроизводить в письменном виде. Я не обиделась: человека можно понять. В одночасье, практически на его глазах, разрушились все его грандиозные планы.

Наверное, стоило бы уточнить: планы не то чтобы однозначно разрушились. Не так уж трудно было завершить разработку, а затем очень задорого продать результат очередному любителю власти. Только следовало потратить время на поиски подходящего человека. Однако я достаточно хорошо разбиралась в людях, чтобы понять: наш эксперт, сколь бы талантливым ученым он ни был, в подобных житейских вопросах мало превосходил интеллектом ребенка. Так что мои вполне рациональные рассуждения даже не пришли в его крупную голову. Мужчине действительно казалось, что все, чем он жил последние несколько лет, пошло прахом. Делиться же с ним своими мысленными рассуждениями я, ясное дело, не собиралась.

— Да я тебя сейчас на части разорву! — агрессивно и одновременно чуть не плача взревел рыжий и бросился ко мне, намеренный осуществить свою угрозу незамедлительно и хорошо, если не буквально.

Признаюсь: я испугалась. Даже вжала голову в плечи, хорошо понимая, что со связанными руками дать отпор не могу, а моя магия на рыжеволосых не действует. И помощи ждать неоткуда, ибо Алджи привязан точно так же, как и я.