– И потом она предложила, чтобы вы вдвоем тайно и под покровом ночи перенесли гроб сами?

Бак покраснел.

– Да. Хотя уже тогда эта затея представлялась мне безумной, я оказался настолько сбит с толку, так во всем запутался, что согласился. Сказал, что помогу ей той же ночью. Мы собирались по крайней мере вырыть гроб и перезахоронить его подальше от края погоста, где-то в более безопасном месте, потом я мог попытаться уговорить Митчелла или кого-нибудь другого помочь уладить формальности. – Он пожал плечами. – Мисс Хейвуд сказала, что вы знаете точное расположение могилы. Сама она не была уверена. Посоветовала узнать у вас, и я попробовал это сделать, хотя получилось очень неуклюже, как мне показалось. Ночью тайком выбрались из отеля вместе. Как я понял, вы нас видели, верно? Мы начали копать, но потом кто-то появился и спугнул нас. Хотя, как оказалось, была разрыта не та могила, верно? Это было захоронение старика Фэншоу.

Стало быть, мисс Хейвуд сделала ставку на наивность молодого Бака и на его ошеломленное состояние после узнанных новостей о своем происхождении. Она прибегла к сентиментальной лжи о последнем желании Коры, чтобы достичь своей цели. Парень был ей нужен, разумеется, по двум причинам: во-первых, как рабочая сила для проведения раскопок, а во-вторых, для того, чтобы выведать у меня точное расположение могилы.

Бак продолжал:

– А потом вы вчера наповал убили меня известием, что мисс Хейвуд была торговкой наркотиками. Я ведь и без того сильно сомневался в правильности того, чем мы с ней занимались. После же ваших слов решил не иметь с ней больше ничего общего. Прошлым вечером она снова стала просить о помощи. Я отказал ей. – Он слабо и смущенно улыбнулся. – И правильно сделал, не так ли. В противном случае меня бы точно заподозрили в ее убийстве. Повезло, ничего не скажешь.

Я не стал уточнять, повезло ему или нет в данном случае.

– В ту ночь, Уэстлейк, когда вы пришли ко мне и сообщили об убийстве Мэгги, вы, должно быть, решили, что имеете дело с редкостным мерзавцем и обманщиком. На самом же деле я тогда очень плохо соображал вообще. Мисс Хейвуд только что рассказала мне, что Кора Митчелл была моей матерью. Я не мог думать в тот момент ни о чем другом. – Он коротко и хрипло рассмеялся. – Отпрыск преступницы и убийцы! Наверное, со временем сумею с этим смириться. Пусть тогда все узнают правду. Но сейчас…

– Не переживай, Бак. Я все сохраню в тайне. Если кому-то и придется рассказать, то только инспектору Суини. Обещаю.

Теперь мне оставалось выяснить всего лишь одну подробность. Но это была самая важная деталь – от нее зависело, устоит мое обвинение против убийцы или развалится. Я был почти уверен, что моя версия верна. Но только один человек мог окончательно подтвердить это. Сержант Барнс. Найти его, задать единственный вопрос, а затем можно отправляться прямиком к Суини. Вот как все выглядело просто на первый взгляд.

Но переполненный энтузиазма, я напрочь забыл, что снаружи бушует буря. При отсутствии телефонной связи и в условиях полной изоляции отеля мое желание найти Барнса и Суини оказалось трудно выполнимым.

Когда я встал, чтобы уйти, сверху раздался глухой стук, за которым последовал визгливый вскрик. И почти сразу темная фигура Бенджамина Ашера скатилась по лестнице прямо к нам.

– Это потолок в моей спальне, – задыхаясь, сказал гробовщик. – Он обрушился. Целиком. Я… Меня чуть не погребло под ним.

За ним следовал Фэншоу с закатанными рукавами своей рабочей куртки, со спутанными и мокрыми темными волосами.

– Половины крыши уже нет, – сказал он. – А штукатурка…

– Отель скоро совсем развалится, – простонал Ашер. – Нам нужно выбираться отсюда. Любым способом, но…

– До этого не дойдет. – Бак ободряюще похлопал похоронных дел мастера по плечу. – Дом достаточно крепкий. Здесь намного безопаснее, чем снаружи.

Он еще не успел закончить фразы, когда по лестнице неспешно спустилась Мэрион Фэншоу. Своего мужа она старательно избегала, не обратила внимания ни на кого из нас. Подойдя к окну, она с волнением стала наблюдать за накатывавшимися валами прибоя.

Затем вдруг распахнулась дверь кухни. Единственная оставшаяся у мистера Митчелла официантка, вся промокшая и в перепачканной одежде, быстро подошла ко мне.

– О, доктор Уэстлейк! Мне только что сообщили, что вы вернулись. После вашего отъезда поступило вот это. – Она подала мне сильно помятую телеграмму. – Почтальон жаловался, что адрес дали неполный. Только: «Уэстлейку. Мыс Талисман». Телеграмму отправили еще прошлым вечером, но вас никак не могли найти.

Я вскрыл промокший конверт, чтобы достать листок с текстом. И стоило прочитать его, как все поплыло у меня перед глазами. Там значилось следующее:

До меня смутно донесся голос Вирджила Фэншоу:

– Дурные новости, Уэстлейк?

Я постарался взять себя в руки. Ведь новости были такими же неприятными для Фэншоу, как и для меня самого.

– Дети, – ответил я. – Они не добрались до места.

Лицо Фэншоу сразу покрылось мертвенной бледностью.

– Как это – не добрались? Что вы имеете в виду?

Мэрион отвернулась от окна и пристально смотрела на меня.

– Даже… Даже не знаю, – промямлил я. – Мне ничего неизвестно. Только они не доехали до нужной станции. Что-то могло произойти по дороге. Какое-то непредвиденное…

– Но что могло произойти? Вы же лично посадили их на поезд.

– Да, конечно.

Воспоминания с бешеной скоростью крутились теперь у меня в голове. Упрямое изначальное нежелание Дон уезжать отсюда. Потом ее удивительная покорность и согласие. Пришло на память, как я застал детей, которые заговорщицки перешептывались в номере Дон. Невольно подумалось о странной сумме в три доллара и сорок шесть центов, которую они потребовали с меня. Она явно превышала количество денег, необходимых им в дороге.

Что, если Дон и Бобби решили тайно вернуться в Мыс Талисман? Дон была вполне способна придумать столь вздорный план. У меня мурашки пробежали по спине. Они могли сейчас находиться в любом месте, которое представлялось детскому уму надежным укрытием, а теперь охваченным свирепой бурей.

Темные глаза Фэншоу тоже наполнил нескрываемый ужас.

– Как мы могли отправить их на поезде одних? Почему? Положим, Суини желал, чтобы вы оставались здесь, Уэстлейк. Но ведь с ними мог поехать я сам. Отчего же…

Он не закончил фразы, но мне было понятно, что скрывалось в ее продолжении и какие черные мысли закрались ему в голову. Марти погиб отчасти по его вине. А теперь еще и Бобби пропал. И Вирджил понимал, что мог предотвратить это, если бы поступил иначе.

На Мэрион он не смотрел. И не думаю, что осмелился бы. Зато мне ничто не мешало. Она все так же стояла у окна, но под мягкой светлой челкой на ее лице читался неописуемый ужас.