в июле 1965 г. в Ташкенте листовках на узбекском языке указывалось: «Народная партия Средней Азии обращается с боевым призывом к своему народу на борьбу против русских захватчиков и за освобождение своей родины от столетнего ига, воодушевившись в этой борьбе примером народов Алжира, Кубы, Мали... Мы являемся рабами России... Не жалейте жизни для спасения своей нации, гибнущей от русских. Боритесь за освобождение своего народа. Гоните со своей земли русских захватчиков».

Управлением КГБ Ивано-Франковской области был разыскан Угринов, 1924 года рождения, украинец, беспартийный, рабочий, «который изготовил и распространил в селах Спас и Погорелец Рожнятовского района листовки, в которых от имени якобы существующего "Украинского национально-демократического объединения — УНДО" призывал местное население к борьбе против Советской власти путем совершения диверсий на предприятиях, в колхозах, а также террористических актов в отношении партийно-советских работников. Один из братьев Угриновых был судим за участие в ОУН, а сам он ранее принадлежал к молодежной националистической организации».

Новый председатель КГБ Ю. В. Андропов сообщал в ЦК, что «противник в своих расчетах расшатать социализм изнутри делает большую ставку на пропаганду национализма. Органы КГБ провели ряд мероприятий по пресечению попыток проводить организованную националистическую деятельность в ряде районов страны (Украина, Прибалтика, Азербайджан, Молдавия, Армения, Кабардино-Балкарская, Чечено-Ингушская, Татарская и Абхазская АССР)».

После «семидневной войны» с июня 1967 г. был резко ограничен, а точнее — практически прекращен выезд из страны евреев. Спустя год, в июне 1968 г., выезд был разрешен, однако право уехать получали не более 1 500 человек в год, да к тому же «разрешался выезд лицам преклонного возраста, не имеющим высшего и специального образования»39 Эти ограничения породили движение протеста, сразу же расширившееся численно и получившее широкую международную поддержку.

Вместе с тем подчеркнем: национальной проблемы в СССР официально не было. Это была последовательная, четкая идеологическая установка КПСС, объявлявшей несуществующей ту проблему, ключи к решению которой у нее отсутствовали, и косвенно подготавливавшей распад СССР, хотя сама возможность этого в ту пору казалась невероятной.

Вьетнамская война и СССР. 1965-1968

Отставка Хрущева создала возможность для изменений во внешней политике СССР. Прежде всего это касалось отношений между двумя крупнейшими социалистическими странами — Советским Союзом и Китайской Народной Республикой. Антисталинская риторика Хрущева превращала его в личного противника Председателя КПК Мао Цзэдуна, объявившего себя единственным наследником дела Ленина —- Сталина. Свержение Хрущева облегчало возможность возобновления контактов между политическим руководством двух стран.

Этому способствовало неблагоприятное развитие событий вокруг Северного Вьетнама. В ответ на усиливавшееся вторжение Северного Вьетнама на юг Соединенные Штаты, выступавшие как стратегический союзник Южного Вьетнама, приняли в конгрессе в августе 1964 г. «Тонкинскую резолюцию», санкционировавшую прямые военные действия США во Вьетнаме.

Традиционное соперничество сверхдержав получало новый полигон. Укрепление позиций США в Индокитае означало и ухудшение позиций Китая. Поэтому руководство СССР было уверено, что в Китае оно сможет найти себе союзника в деле оказания помощи Демократической Республике Вьетнам.

Если в недавнем прошлом — еще в июне 1964 г.— советское руководство сдержанно отнеслось к просьбам делегации Национального фронта освобождения Южного Вьетнама во главе с членом ЦК фронта Ле Ван Тхинем о расширении помощи фронту оружием, зенитной артиллерией, противотанковыми средствами, боеприпасами, медикаментами, деньгами в американских долларах40, то в новых условиях оказание военной помощи стало рассматриваться как условие укрепления позиций СССР в этом регионе.

5 февраля 1965 г. правительство СССР опубликовало заявление, в котором обязалось принять, вместе со своими союзниками, все необходимые меры по ограждению безопасности и укреплению боеспособности ДРВ: «Советский народ выполнит свой интернациональный долг в отношении братской социалистической страны». В эти же дни Председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин совершил поездку в Ханой, Пекин и Пхеньян. Заявление правительства СССР выражало официальную поддержку действиям премьер-министра. Переговоры в Ханое с президентом Хо Ши Мином подтвердили заинтересованность Северного Вьетнама в получении советской военной помощи.

На обратном пути из Ханоя своего рода дипломатической сенсацией стала встреча ! 1 февраля Г965 г. Косыгина с Мао Цзэдуном. На встрече присутствовали и другие китайские лидеры — Чжоу Эньлай, Лю Шаоци, Дэн Сяопин, Пэн Чжэнь, Хэ Лун, Ло Жуйцин, Лю Сяо, Ян Ченьу.

Встреча началась взаимной пикировкой:

«Мао. Я рад видеть вас на Востоке.

Косыгин. Это правильно, но вам тоже следует бывать на Западе.

Мао. Меня туда никто не приглашает.

Косыгин. Мы вас приглашаем.

Мао. Тогда приедем. Я стар, не всегда принимаю участие в заседаниях Политбюро и, видимо, скоро умру... Мы сдерживаем самый сильный 7-й американский флот. Когда в 1958 г. мы начали обстрел занятых американцами островов, то они послали туда несколько авианосцев, а затем и часть своего 6-го флота.

Косыгин. СССР сдерживает силы США в Германии.

Мао. Так вот вы и занимайтесь на Западе главным образом тем фронтом, а мы будем бороться здесь, в Азии. Американцы вынуждают нас координировать действия».

Мао Цзэдун высказался против советского предложения о созыве Международного совещания коммунистических и рабочих партий, так как он «догматик» и его сторонники немногочисленны. Чень И, Чжоу Эньлай, говорил он, за вас; я, Лю Шаоци, Дэн Сяопин, Кан Шен — мы твердолобые догматики, и мы за то, чтобы вы проводили совещание. Мао высказался за продолжение той полемики между КПСС и КПК, которая приобрела особенно острые формы к февралю 1964 г.

Косыгин возражал Председателю КПК. «Совещание,— говорил он,— собираем не мы, а коммунисты всего мира. ...Вы должны учитывать новые условия и обстановку в Москве после октябрьского пленума, вы же не хотите этого делать».

«Мао. Мы кое-что видим.

Косыгин. Мы делаем сейчас шаги вам навстречу, по-товарищески, с уважением...»

Однако уступки Косыгина были небеспредельны. Он твердо отказался принять предложение Мао аннулировать письмо ЦК КПСС от 14 июля 1964 г. с острой критикой руководства КПК и решения февральского (1964 г.) Пленума ЦК.

Косыгин настаивал на совместных действиях по поддержке Северного Вьетнама, на возможности использовать советскую авиацию для транспортировки вооружений. Он напоминал Мао, что «в Конго использовались наши самолеты, которые пилотировались нашими советскими летчиками. На них перевозят в Конго оружие из Алжира и ОАР».

Возвратившись из Пекина, Косыгин полагал, что Китай разрешит использовать свое воздушное пространство для перевозки советской военной техники и военнослужащих. 23 февраля 1965 г. было принято Постановление Совета Министров СССР об усилении противовоздушной обороны Демократической Республики Вьетнам. Для этой цели предполагалось использовать одну зенитно- ракетную бригаду системы «Волхов» и до 4 тыс. человек.