важность для советской стороны представляли сведения об эффективности применения советской военной техники.

Заслуживает также быть отмеченным, что с 5 августа 1964 до 1 ноября 1968 г., по предварительным, ориентировочным данным, силами ПВО Вьетнама было сбито 3 243 самолета ВВС и ВМС США.

Подводя итоги развитию СССР с октября 1964 по 1968 г., следует отметить, что это был внутренне противоречивый процесс, в котором попытки экономической модернизации сочетались со стремлением укрепить консервативные тенденции в политической жизни. Это было время, когда была предпринята, пожалуй, первая попытка сформулировать альтернативу власти КПСС, когда оформилось диссидентское движение.-Наконец, это время, когда СССР не без успеха противостоял США по всему миру.

Особое значение в этой связи представляли события в Чехословакии, которые поставили перед руководством СССР много сложных задач.

Чехословакия-1968. Взгляд из Москвы

То, что происходило вокруг событий в Чехословакии, стало поворотом во всех сторонах развития Советского Союза — от расстановки сил в Политбюро ЦК КПСС и изменения внешней политики страны до развития экономики, культуры, общественного движения. Послехрущевское время вновь поставило перед высшим политическим руководством вопрос: насколько далеко могут зайти эти реформы? Где та грань, после которой реформы могут затронуть и поколебать основы социализма? Сама постановка этого вопроса для коммунистического руководства была вполне закономерна: убеждение в существовании враждебного империалистического окружения, постоянные военные конфликты (война во Вьетнаме, «семидневная война» и разгром союзников СССР на Ближнем Востоке), интеллектуальное давление вроде пропаганды теории конвергенции У. Ростоу — неизбежного сближения и взаимопроникновения социализма и капитализма — создавали ощущение постоянной внешней угрозы, ощущение, понятное для того поколения политиков, которому пришлось принять непосредственное участие во Второй мировой войне.

Не было и полной уверенности в прочности лагеря социализма, социалистической системы. Не были забыты ни берлинское восстание 1953 г., ни венгерские события 1956 г., ни волнения в Польше, ни попытки более или менее далеко уйти от союза с КПСС в Югославии, Китае, Албании, Румынии.

Значение событий «пражской весны» для СССР нельзя понять вне их социально-политического контекста. То, что происходило в Чехословакии, встречало отклики в различных кругах советского общества.

Политбюро и Секретариат ЦК КПСС были в курсе многого происходившего тогда в Чехословакии. Было налажено систематическое информирование Кремля и Старой площади — и по каналам посольства и очень активно работавшего Генерального консульства в Братиславе, и напрямую от чехословацких деятелей, учившихся в Москве в различных партийно-учебных заведениях, приезжавших по делам службы, и от представителей компартий других социалистических стран. Информация поступала практически из всех слоев чехословацкого общества и отражала взгляды всех течений в рамках КПЧ. Создается впечатление, что этот мощный поток сведений стал следствием стремления различных групп политической элиты Чехословакии доказать правильность именно своей точки зрения и заручиться поддержкой Москвы в своих действиях. Эта информация анализировалась. Но было бы упрощением считать, что результаты этого анализа имели только внешнеполитические следствия. «Братский лагерь социалистических стран» с неизбежностью проецировал происходящее в Чехословакии на свои внутренние дела. Шел опасный эксперимент возможности реформирования «реального социализма». Поэтому его итоги должны были иметь, и имели, не только чехословацкие следствия.

Уже в 1967 г. в информации из советского посольства в Праге отмечались неблагоприятные тенденции в развитии идеологии в Чехословакии. Не прошли незамеченными выступления пражских студентов в ноябре 1967 г. Отмечалась критика политического курса страны, раздававшаяся на собрании чехословацких писателей. К событиям в соседней стране с тревогой присматривалось партийное руководство Польши. Так, 19 декабря 1967 г. из Польши поступила подробная информация, содержавшая сведения об угрозе идеологического перерождения Чехословакии48

Смена руководства в ЧССР

В самой Чехословакии вспыхнула борьба за власть внутри высшего партийного руководства страны. С различных сторон велась резкая критика деятельности А. Новотного, являвшегося одновременно Первым секретарем ЦК КПЧ и президентом Чехословакии. Отнюдь не случайным стал в этих условиях визит в декабре 1967 г. в Прагу Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева. Формальным поводом для визита стало приглашение А. Новотного отдохнуть и поохотиться в Чехословакии. Однако Брежнев потратил время не на охотничьи развлечения, а на многочисленные консультации с чехословацкими лидерами. В результате Брежнев дал фактическое согласие на замену Новотного. «Это ваше дело»49 — такие слова Генерального секретаря ЦК КПСС отдавали судьбу А. Новотного в руки его соперников в Президиуме ЦК КПЧ. Полагаем, что для Кремля А. Новотный слишком ассоциировался со своим недавним покровителем Н. С. Хрущевым. Того также критиковали за совмещение партийных и государственных должностей, за волюнтаризм, отсутствие «коллективного руководства». Не была, конечно, забыта и попытка А. Новотного иметь собственное, отличавшееся от московского, мнение об отставке Хрущева.

На декабрьско-январском Пленуме ЦК КПЧ разгорелась политическая схватка, в которой переплелись и взаимодействовали три группировки (впрочем, и здесь, и ниже следует иметь в виду, что сколько-нибудь четко организованных групп в руководстве КПЧ не сложилось, по крайней мере, до августа 1968 г., поэтому все попытки как-то структурировать высшее политическое руководство Чехословакии будут более или менее условными). Первая — «коммунистические фундаменталисты» — оказалась на пленуме в абсолютном меньшинстве. Наиболее ясно их позицию выразил Председатель Словацкого национального совета М. Худик. Он, по словам В. Биляка, относившегося к своему словацкому коллеге с явной иронией, «спасал третьего рабочего президента. Он буквально кричал, что есть люди, которые хотят видеть партию иной, чем она есть сейчас, не заботятся о ее единстве, что они хотят принести т. Новотного в жертву студентам и распоясавшимся профессорам»50. Любопытен вывод Биляка: Худик противопоставил себя руководству Президиума ЦК КПЧ.

Вторую группировку можно условно назвать «реформаторским крылом в партии». По оценке Худика, поступившей по каналам консульства в Братиславе в Москву, лидером этого направления был экономист О. Шик. Предложенный им на декабрьском пленуме план демократизации КПЧ оценивался Худиком как курс на раскол партии. «Шиковцы», по его мнению,— это О. Черник, Д. Кольдер и Гендрих51 •

И наконец, в полной мере проявилась словацкая группировка в КПЧ. Словаки были раздражены сокращением местных полномочий, проведенным А. Новотным в начале 60-х гг. Словацкие учреждения оказались в прямой зависимости от центральных пражских министерств и ведомств52 Позиция словацких делегатов определялась не в последнюю очередь и воздействием местной интеллигенции. Словацкие писатели жаловались, что ни одного словака не было в составе Верховного суда; из 318 врачей, командированных за границу, было только 14 словаков. Мелкой, но больно задевавшей деталью было