• необходимость наличия мандата ООН или ОБСЕ для проведения операций по поддержанию мира (ОПМ);

• формирование миротворческого контингента в составе многонациональных сил;

• наличие политического контроля за деятельностью миротворцев;

• непредвзятость и нейтральность со стороны миротворцев в осуществлении операции по поддержанию мира и т. д.

Ни одно из вышеперечисленных условий не было учтено при проведении ОПМ в Абхазии. За СНГ не было признано международным сообществом права на проведение под эгидой Содружества миротворческих операций на пространстве бывшего СССР, что определено разделом VIII Устава ООН. Более того, Содружество не имело механизмов контроля за проводимыми Россией ОПМ. Контроль за их проведением осуществлял Генеральный штаб России, что уже само по себе противоречит практике осуществления данной деятельности. Присутствующая в зоне конфликта Миссия военных наблюдателей ООН не имела полномочий контроля за деятельностью миротворческих сил России. Комплектование миротворческого контингента не менее казуистично. Так, например, 345-й воздушно-десантный полк России, дислоцированный в Гудауте и принимавший участие в боевых действиях на стороне Абхазии, выполняет миротворческую функцию в Гальском секторе зоны безопасности.

Военный анализ размещения миротворческих батальонов и вооружений в секторе Гали и Зугдиди зоны безопасности, показывает их направленность на Южное направление. Сектор Гали (абхазская часть} контролируется воздушно-десантными батальонами, а Зугдидский мотострелковыми, со всеми вытекающими из этого оперативными задачами. В подтверждении к сказанному командование миротворческих сил неоднократно заявляло о наличии достаточных средств для предотвращения попыток сторон возобновить боевые действия. Понятно, что для Абхазии нет никакого смысла расширять свою территорию, и она не станет нападать на соседний — Зугдидский район Грузии. В этой связи военная мощь миротворцев направлена в сторону Грузии и задействуется для борьбы с грузинскими партизанами.

Российские военные в очередной раз стали заложниками недальновидной политики своего руководства и вынуждены терпеть обвинения во всех грехах со стороны одной из конфликтующих сторон, что, в свою очередь, приводит к обострению морально-психологического состояния подразделений в зоне конфликта. Так, в мае 1997 года, контрактник в составе российских миротворческих сил в секторе Гали расстрелял десять своих сослуживцев во время несения службы в карауле, а затем покончил жизнь самоубийством.

В целом, когда одна из сторон конфликта, особенно на уровне местного населения, теряет доверие к пребыванию российских миротворцев и начинает активно выражать недовольство их функциями, а местные власти не способны предотвратить террористическую деятельность радикальных элементов, это приводит к потере всякого смысл пребывания этих сил.

Постановка вопроса грузинским руководством о выводе миротворцев России после 31 июля 1997 года и возможной замене их на многонациональный контингент ООН, вызвала негативную реакцию со стороны РФ и Абхазии.

Для Абхазии вывод основных гарантов ее безопасности и замена их нероссийскими силами, являлся крайне неприемлемым шагом. Поэтому Ардзинба неоднозначно дал понять, что в случае вывода российских батальонов, подразделения Абхазии и «миротворцы» Северного Кавказа (подразумевая наверное Конфедерацию горных народов Кавказа и казаков) займут их позиции. Для России такой исход событий был крайне неприемлем, поскольку таким образом международное сообщество могло признать неэффективность миротворческих операций проводимых под эгидой СНГ на постсоветском пространстве и тем самым пошатнет «исключительное право» России в этом вопросе.

С другой стороны, вывод миротворцев мог вызвать негативный прецедент для подобных шагов в зоне грузино-осетинского и молдово-приднестровского конфликтов, где также находятся российские миротворцы, поддерживающие статус-кво между конфликтующими сторонами. Поэтому, как наиболее приемлемой формой, пугающей Запад, был выбран тезис, что в случае вывода «миротворческих сил СНГ» могут возобновиться боевые действия между конфликтующими сторонами. В дополнению к сказанному Посол по особым поручениям, представитель МИД России по урегулированию конфликта в Абхазии Геннадий Ильичев заявил, что мирное развитие ситуации в зоне грузино-абхазского конфликта вряд ли удастся обеспечить без использования российских миротворческих сил.

Переговоры между Грузией, Россией и Абхазией, проведенные в течение мая-июня 1997 года на различных уровнях, не привели к кардинальным сдвигам в нахождении приемлемых путей урегулирования конфликта. В это же время активизировалась дипломатическая активность Грузии, направленная на поиск альтернативных вариантов урегулирования и предотвращения возможной поддержки Абхазии со стороны Чечни и российских казачьих формирований в случае негативного развития событий. Чеченцы не пойдут больше воевать на стороне Абхазии поскольку их пути разошлись. Абхазия стремилась присоединиться к России, а Чечня из нее выйти. Кроме того, Чечня была заинтересована в установлении дружественных отношений с Грузией, тем самым укрепляя свои южные границы. Казаки не пойдут больше воевать с грузинами, поскольку абхазское руководство обмануло их не дав ни земли, ни домов в качестве платы за их участие в событиях 1992–1993 годов.

Грузинское руководство выступило с инициативой проведения международной конференции по урегулированию данного конфликта, а также проведения раунда переговоров в расширенном составе в Женеве. Для усиления своих позиций Президент Грузии совершил визит в Вашингтон и Штаб, квартиру ООН. При этом, лейтмотивом визита, стало заявление Эдуарда Шеварднадзе о том, что «потенциально возможности России монопольно решать вопрос об урегулировании конфликтов на Кавказе полностью исчерпаны». Он призвал максимально интернационализировать этот процесс, поскольку поддержание мира в Абхазии не должно быть функцией одной страны. По словам Шеварднадзе, конфликт серьезно затрудняет экономическое развитие Грузии и создает социальные проблемы. В связи с чем Тбилиси готов к урегулированию «в любом формате» — будь то переговоры под эгидой России в Москве или же региональная конференция под эгидой ООН с участием ОБСЕ, а также стран, входящих в состав группы «Друзья Генерального секретаря ООН по Грузии», в которую входят Франция, Германия, Россия, США и Великобритания.

Реакция США, по понятным причинам, была сдержанная. Президент США подтвердил поддержку Соединенными Штатами «территориальной целостности Грузии и мирного урегулирования трагического конфликта в Абхазии». Й совместном заявлении прозвучало, что «США и Грузия поддерживают возобновление в ближайшем будущем переговоров по Абхазии под эгидой ООН при посредничестве России и с участием ОБСЕ и других членов группы «Друзья генерального секретаря ООН по