– Леди и джентльмены, – Джейк тоже повернулся к собравшимся, – что вы скажете о превращении панталон знаменитой бородатой леди в аэростат?

– У меня цирк, а не бордель! – взвизгнул лилипут. – Публике не интересны ваши мерзости!

Фокс иронически улыбнулся.

– Вы так думаете?

– Вы так думаете? – спросил Джейк вслух.

– Гип-гип! – тут же завопил какой-то парень и подбросил в воздух шляпу. – Ура! Виват панталонам бородатой леди!

– Ура! – подхватил кто-то.

– Давай!

Одновременно несколько голосов, дамских, попробовали возмущаться, но их быстро перекричали.

Дюк отпихнул попавшегося прохожего, наступил кому-то на ногу и пробился к компаньону.

– Какой еще аэростат, ты чего! – зашептал он.

– Обыкновенный, – Д.Э. пожал плечами. – На одну персону.

– С ума сошел, не поднимут они твою персону!

– Мою – нет, а вон эту даму с собачкой – …

– Да не поднимут они даму!

– Почему?

– Потому! – Дюк чудом удержался, чтобы не постучать этому балбесу по лбу костяшками. – Сколько ткани на аэростат берут, знаешь? А сколько весят панталоны? Не поднимут они даму!

– Тогда пускай собачку! Аэростат с собачкой, разве плохо?

– Да они и собачку не поднимут!

Компаньоны посмотрели в глаза друг другу.

– Только, – не очень быстро проговорил М.Р., – если сами по себе. Без груза.

– Отлично, – сказал Д.Э. – Надуем горячим воздухом. Господин директор, найдется в вашем цирке немного горячего воздуха?

– Обойдешься! – заявил лилипут.

– Ерунда твой горячий воздух, – М.Р. небрежно махнул рукой. – Сейчас все сделаем. Леди и джентльмены, прошу вас чуточку расступиться. Нам с компаньоном нужно подойти вон к тому фонарю!

Лилипут поправил цветок в петлице.

– Ну что же, дамы и господа, нам обещан полет. Прошу!

Толпа расступилась, аплодируя, и двое джентльменов проследовали к фонарю. Обычному уличному фонарю, футов восемь высотой.

– Наденешь на горелку фонаря, – говорил Дюк на ухо компаньону, – обвяжешь веревочкой. Держи.

Он добыл из кармана веревочку.

– Почему я-то? – Джейк нервно скрутил веревочку и сунул в карман.

– Потому что если что, – компаньон обернулся, парадно улыбаясь публике, – сигай оттуда вон на то дерево и беги. Я их отвлеку.

– Ну вот еще, – пробормотал Д.Э., – разбежался. Только вместе.

– Каталажкой пахнет, сэр, – М.Р. принял эффектную позу и еще поулыбался толпе. – Какая разница.

Джейк подпрыгнул, подтянулся на руках и свесился со столба над ухом компаньона.

– Огромная, – прошептал он. – Как я себе в глаза смотреть буду?

– Дамы и господа! – крикнул Дюк. – Аплодисмент!

Грянул аплодисмент.

– Это ты когда себе в глаза смотришь, интересно?

– Когда бреюсь, например.

– «Бреюсь»! – фыркнул Дюк. – Ты еще годика два спокойно можешь на это дело плюнуть. Пошел!

И Д.Э. пошел: открывать фонарное стекло и надевать на абажур панталоны.

Дамские панталоны имели один существенный недостаток: прорезь сзади. Джейк выкрутился, собрав их в кулак, закрутив и перемотав веревкой. Фонарная горелка шипела и воняла. Штаны надулись и немножко приподнялись вокруг абажура.

Фонарь имел теперь вид пикантный донельзя.

Д.Э. глянул сверху на счастливо смеющуюся толпу и полез в карман.

– Пишет что-то, – сказали внизу.

– Не пишет, рисует!

– Пустите, дайте посмотреть!

Писать приходилось урывками, с трудом, стараясь не давить на еле надувшийся муслин, обляпывая красными чернилами брюки (да что же за проклятие такое с этими штанами!) и покрасив палец в ужасающий кровавый цвет.

– Череп! – кричали снизу. – И кости! Угол Девятой и Империал-авеню!

– Леди и джентльмены! – слышно Джейка было отлично, лучше, чем директора цирка. – Сразу после представления приглашаем пригласить посетить наш музей-аукцион! У нас вы найдете самые жуткие в стране сувениры, каждый из которых…

– Это не полет! – голос лилипута четко звучал даже отсюда. – Это пшик!

– В панталоны нужно пукнуть! – подумав, заявил первый клоун. – Как ты думаешь, Пим?

– Для того, чтобы пукнуть, Пом, – отозвался второй, – не надо думать. Надо совсем другое.

И он издал ужасно неприличный звук.

– Это разве пук? – разочарованным голосом сказал Пим. – Это ерунда. Я сейчас покажу тебе настоящий, превосходный, как полагается, пук!

Еще более громкий и неприличный звук сорвал аплодисмент. Аэростат между тем даже не собирался надуваться ни на дюйм более. Клоуны продолжали соревноваться в издавании звуков, толпа – веселиться, и все как-то очень напоминало фок-мачту этак с год назад. Только на этот раз выручать Д.Э. полез уже компаньон. Интересно, что же он будет делать?

– Спокойно, сэр, – в зубах у Дюка была сигарета. – Все будет хорошо. Главное, сэр, это…

С этими словами он подобрался поближе к аэростату. Бабахнуло так, что у Джейка еще долго звенело потом в ушах. Мистер Мамулян, приехавший в экипаже и торопливо соскочивший с подножки, упал на мостовую, закрыв голову руками. Дамы визжали. Собаки лаяли. Толпа опять разбегалась.

– …кураж главное, – закончил свою фразу Дюк.

– Эй! – крикнул снизу полисмен. – Что там у вас?

– Недоразумение! – отозвались компаньоны. – Аэростат лопнул! Нечаянно! Жертв нет!

Жертва была: директор цирка лилипутов. Клоуны Пим и Пом торопливо сматывали канаты, окружавшие балаган. Дама в розовом держала лестницу, пока униформа снимали и скатывали вывеску. Какие-то еще метались туда-сюда, собирая вещи. Кто-то успокаивал лошадей. Ослы истошно ревели, им вторил чей-то ребенок, а издалека слышался звон пожарного колокола.

– Ну, и черт с ними, с клиентами, – сказал Дюк, – все равно ведь уже почти вечер.

Мистер Мамулян выпрямился.

– Леди и джентльмены! – тщетно старался он перекричать светопреставление. – Наши гастроли в Санта-Кларе окончены! Счастливо оставаться!

– Все-таки получилось, – выдохнули компаньоны.

– В участок, – сказал полисмен.

То, что это – полицейский участок, М.Р. понял с первого взгляда. Когда кругом кружевные домики, чем еще может оказаться мрачное здание из кирпича?

– Может, обойдемся без суда? – Д.Э. оперся животом о деревянное заграждение.