ее Дианне. Их взгляды встретились, и на ее лице заиграла легкая улыбка.

Я больше не мог смотреть, как она ему улыбается, поэтому повернулся к Итану.

– Итак, каков наш план?

35. Лиам

– Его план ужасен, – сказал я Дрейку, который устроился на одном из ближайших диванов.

Мы находились на верхнем этаже, в одном из старых кабинетов Итана. Над большим письменным столом висела внушительных размеров картина с изображением элегантно одетой пары. Как и в других комнатах, здесь было множество кресел и диванов, а вдоль стен стояли книжные шкафы. Вышеупомянутый стол был завален бумагами и свитками – последние несколько дней мы изучали их в поисках чего-то, что могло бы помочь нам победить Кадена.

Освещение в кабинете было тусклым – единственным источником света была настольная лампа. Я подошел к камину, и в моей руке загорелось небольшое серебристое пламя. Свет одинокой лампы замерцал – я позаимствовал у нее энергию, чтобы создать огонь. В прошлом я часто использовал этот способ, чтобы успокоить нервы.

– Он сработает. Поверь мне.

Я хмыкнул.

Темная фигура Дрейка приблизилась ко мне.

– Я так сильно тебе не нравлюсь?

– А должен?

– В чем проблема? Помимо того факта, что ты ненавидишь всех существ из Потустороннего мира.

– Я не ненавижу всех существ из Потустороннего мира. Это очередной слух.

Он усмехнулся, скрестив руки на груди.

– Мои извинения, ваше высочество. Но скольких ты убил? Сколько человек погибло до того, как миры были запечатаны?

В отражении его глаз я увидел, как мои собственные зрачки засияли серебряным светом. Мне так надоело, что люди, которые ничего не знали о произошедшем, пытались застать меня врасплох.

– Ты ничего обо мне не знаешь.

– О, выходит, это из-за Дианны. Я стою у тебя на пути?

– Мне не нравится, что ты позволяешь себе рядом с ней, но даже не думай, что ты можешь быть для меня преградой. Это невозможно. Я знал многих, похожих на тебя. – Я замолчал и небрежно пожал плечами. – Боги, я сам был одним из них. Одно движение пальца, и ты можешь заполучить любую женщину, какую захочешь – десятки зараз, если пожелаешь.

Дрейк удивленно поднял брови.

– Подожди, говоря о «десятках», ты имеешь в виду…

Я поднял руку, прерывая его фразу.

– Не в этом дело. Дело в том, что Дианна не заслуживает того, чтобы с ней так обращались или считали ее трофеем, который приятно завоевать. Она не предмет торговли – ни для тебя, ни для Кадена. Так что да, ты мне не нравишься, и я не буду притворяться твоим другом. Единственная причина, по которой я еще тебя не убил, – это мое обещание, данное Дианне, вести себя наилучшим образом. И я не нарушу свое слово, даже если сейчас она меня ненавидит.

Он улыбнулся медленной, дерзкой ухмылкой.

– А ты говорил, что не любишь ее.

– Нет, но она заслуживает того, кто будет о ней заботиться, а не считать ее только объектом для физических утех. Ее должны уважать и относиться как к равной, а не как к пешке. Но у нее нет никого, кроме сестры.

Его ухмылка исчезла, и он скрестил руки на груди.

– Я согласен. Габби – ее единственная семья, и хотя мы друзья, никто не мог с ней сблизиться по-настоящему. Каден бы этого не позволил. Он держал ее на коротком поводке – насколько я знаю, иногда в буквальном смысле. Кроме того, думаю, Дианна сама боялась с кем-то сближаться – в таком случае Каден мог использовать этого человека в качестве оружия против нее. Так было с Габби.

У меня заболели зубы от того, как сильно я сжал челюсти. Было невыносимо думать о том, что она жила такой жизнью на протяжении веков, в полном одиночестве, не имея возможности поделиться своей болью с кем-то близким. Все это время она была окружена существами, которые стремились причинить ей вред.

Я молча посмотрел на Дрейка.

– Я спросил, любишь ли ты Дианну, не для того, чтобы тебя разозлить. Возможно, я хотел заставить тебя осознать то, что ты так упорно отрицаешь. Еще я хотел убедиться, что ты не похож на Кадена. Мы оба знаем, что она сильная и красивая, и это привлекает влиятельных мужчин.

– Значит, ты сам ее не любишь? – спросил я недоверчивым тоном.

Он наклонил голову и пожал плечами.

– Я люблю Дианну, но я в нее не влюблен. За всю жизнь я любил только одну женщину, но она давно ушла. Я покончил с любовью. – На его лице отразились боль и сожаление. Этот взгляд был знаком мне по многим причинам. – А ты? Бывал ли ты когда-нибудь влюблен?

Я замер, сосредоточив взгляд на сиянии единственного уголька в затухающем камине.

– Нет. Ни разу. Я испытывал влечение и привязанность, но никогда не любил. Однажды отец сказал мне, что ради моей матери он готов разорвать вселенную на части. Я никогда такого не чувствовал. Логан и Неверра вместе столько, сколько я себя помню. Они неразлучны и готовы рисковать жизнью, защищая друг друга. Я забочусь о своих друзьях, я заботился о своих любовницах, но все же это совсем другое. Возможно, дело в божественной части моей личности, но, думаю, я просто был создан иным образом.

– Каким?

Я повернулся к Дрейку, зная, что и так рассказал больше, чем следует.

– Я разрушитель. Губитель мира. Я – все, чего вам следует бояться. Такова моя сущность, что бы ни думала Дианна. Я сжигал миры до основания и убивал тварей, которые могли бы в два счета сожрать этот замок. Книги и легенды не лгали. Я всегда был оружием, созданным, чтобы оберегать свое королевство и семью. Война Богов началась из-за меня. Мой мир погиб из-за меня. Разве во мне может быть место для любви?

На мгновение в комнате воцарилась тишина. Возможно, он наконец понял, что я из себя представляю, и прекратит отпускать остроумные шутки по поводу и без? Я взглянул на Дрейка и обнаружил, что он тоже смотрит на угли в камине. Прежде чем он заговорил, его кадык слегка дрогнул – тем не менее, в воздухе не чувствовался страх. Его голос стал мягче, в нем не было ни малейшего намека на иронию.

– Разве ты не знаешь? Любовь – самая разрушительная сила. – Уголок его губ приподнялся. – И тебе не стоит беспокоиться обо мне и Дианне. Мы дружим уже много веков. Просто друзья – и ничего больше. Мы никогда не спали и никогда не будем этого делать. Я люблю ее, но не так, как ты думаешь. Итан был предан Кадену еще до того, как тот пришел к власти. Это я нашел Дианну в тот самый день – она плакала посреди знойной пустыни. Эорию охватила чума, унесшая множество жизней, а Каден и его орда