забралась с ногами на кровать и подтянула одеяло к подбородку. Страшно уже не было. Я привыкала к новым ощущениям и переполняющей меня энергии, хотелось что-то делать. Бегать, прыгать, кричать, колотить кулаками в металлическую дверь, просто чтобы не сидеть на месте. Я уже готова была попытаться взять штурмом свою тюрьму – просто так, от скуки, – когда за мной пришли. Пожаловала сама Елена Владленовна и молча указала на выход.

Был велик соблазн встать в позу и устроить показательную истерику, чтобы посмотреть, как помощница директора будет со мной справляться, но за дверью в коридоре я заметила две темные фигуры со змеиными хвостами. Наги-прислужники. С ними я вряд ли справлюсь, даже обладая подаренной Яном энергией, только вымотаюсь.

Взвесив все «за» и «против», я не стала ввязываться в бессмысленную и неравную драку, а послушно двинулась за Еленой Владленовной по узкому коридору. Сзади бесшумно передвигались два нага. Молодые люди имели длинные змеиные хвосты и человеческий торс. Я знала обоих. И тот, и другой учились вместе с Владом.

Светловолосый и бледнокожий Макс мне даже улыбнулся и подмигнул, словно не происходило ничего страшного. Меня вели на казнь, а им было все равно. Подобное равнодушие к жизни и смерти шокировало.

Хотелось задать массу вопросов, но Елена Владленовна не обращала на меня ни малейшего внимания, и я сомневалась, что она вступит в диалог. Помощница директора явно дала понять, что относится ко мне как к жертве и не собирается облегчать задачу. Елена Владленовна желала победы Веронике, а я была всего лишь расходным материалом.

Поэтому я шла молча, стараясь как можно лучше рассмотреть окружающую обстановку. Коридор не отличался от остальных в подземелье, только заканчивался окованной металлическими пластинами дверью без ручки. С символом змеи в том месте, где обычно ставят дверной глазок.

Сейчас дверь была распахнута. За ней начинался огромный круглый зал со сводчатыми потолками и отполированным бордовым полом. В центре зала была изображена гигантская черно-золотая кобра. В районе ее головы с распахнутым капюшоном неподвижно стояла Вероника. Она подготовилась к ритуалу основательно. Достаточно было взглянуть на меня и на нее, чтобы понять, кому суждено выйти из круга победителем.

На моей сопернице было длинное сари из белого полупрозрачного материала, с золотой вышивкой по подолу. На руках – многочисленные тонкие браслеты. Смоляные, завитые тугими локонами волосы свободно стекали на спину и плечи. Лишь две пряди от висков были сколоты на затылке, видимо, для того чтобы не падали на лицо.

Вероника неподвижно замерла с вытянутой в струну спиной и легкой улыбкой на полных, едва тронутых помадой губах. Она уже сейчас чувствовала себя победительницей. Я рядом с ней выглядела жалко: растрепанные волосы, сосульками свисающие на плечи, размазанные по щекам остатки туши, грязные, порванные на коленках джинсы и непритязательная кофточка.

Вероника смотрела на меня с презрением и жалостью.

Один из нагов грубо подтолкнул меня в спину, и я буквально вылетела на середину зала, оказавшись на кончике изображенного на полу змеиного хвоста. Я затравленно огляделась по сторонам и поймала торжествующую улыбку Вероники.

– Вот мы и встретились снова, – ухмыльнулась она. – Здесь тебе не поможет Ян, и я наконец-то тебя уничтожу.

Сначала я хотела возразить, но потом передумала, решив, что нет смысла вступать в глупую перепалку. Тем более что Вероника в корне ошибалась. Ян мне уже помог, щедро поделившись своей силой. Но зачем же говорить об этом и раскрывать перед врагом все карты?

От дальней стены отделилась неясная тень, которая по мере приближения к нам обрела телесную форму. Ритуал решил посетить сам король нагов – Шеша. Анатолий Григорьевич Катурин.

Он остановился в нескольких шагах от изображения змеи, на которой стояли мы с Вероникой, и произнес:

– Обычно ритуалы проходят несколько иначе. В торжественной праздничной обстановке, так как рождение нага – это великое событие. Но в этот раз мы отошли от правил. Сегодня великий день для вас обеих, – почти отечески улыбнулся он.

Мне захотелось в ярости вцепиться в его противную физиономию, но я сдержалась. Шеша тем временем продолжил:

– Неважно, кто победит. В результате мы получим новую королеву нагов, обладающую лучшими качествами вас обеих. Та, которая выйдет из круга преображенной, станет невестой моего названого сына и тем недостающим звеном, которое отделяет нас от нового мира.

Шеша взмахнул руками, и нас с Вероникой накрыл мерцающий купол, словно сотканный из маленьких потрескивающих молний.

«Клетка, чтобы ни одна не смогла сбежать», – предположила я, и стоящая в стороне Елена Владленовна подтвердила мои мысли:

– Защитный купол рухнет тогда, когда превращение будет завершено, – предупредила она и отошла к стене, встав подле Анатолия Григорьевича.

Два нага-прислужника замерли чуть поодаль.

В отличие от меня, Вероника, похоже, прекрасно знала, что нужно делать, и атаковала молниеносно. От нее ко мне метнулись сразу несколько изумрудно-зеленых, высасывающих энергию трубок.

Я дернулась, чувствуя, как силы утекают, но быстро пришла в себя и рванулась назад, проделав свой излюбленный прием с отрыванием высасывающих энергию нитей, только сильнее и резче. Вероника вскрикнула и пошатнулась, когда ее же собственные нити хлестнули по лицу и рукам.

Я недолго радовалась этой маленькой победе, потому что моя противница собралась и атаковала еще раз, коварнее и хитрее. Пустив похожие на змей нити сразу с нескольких сторон. Едва я отцепляла одну, в другом месте тут же присасывалась следующая. Силы таяли с каждым мигом, а нити Вероники становились все толще, накапливая мою энергию, которая утекала с неимоверной быстротой. Если бы не Ян, наверное, Вероника уже давно победила бы. Я держалась исключительно за счет его помощи.

Хуже всего то, что я не успевала сконцентрироваться, чтобы попытаться отнять у Вероники часть ее силы, слишком была сосредоточена на защите. Перед глазами плясали огненные всполохи, я все медленнее отражала удары. Силы таяли.

Не в состоянии стоять на ногах, я упала на колени. Я проиграла уже тогда, когда вышла в центр круга. Не умела нападать и не хотела никого убивать, поэтому тихо и покорно умирала сама. По щекам снова, в который раз за день, текли слезы.

Мне было жалко не себя, а маму и папу, которым вернут вместо дочери пустую оболочку. Они даже не поймут, что дочь подменили. Спустя непродолжительное время оболочка погибнет. А мама и папа никогда не узнают, что их дочь мертва уже довольно давно. И все, что от нее осталось, принадлежит черноволосой эгоистичной Веронике.

Почувствовав, что победа за ней, Вероника подошла ближе, я видела ее ставшие янтарными глаза. В