оказались на столе и нервно теребили очки. Заговорить она смогла только после значительной паузы.

- Вряд ли дома кто-то обрадуется моему возвращению. – На этот раз ее улыбка была безрадостной.

Но, Ахметов отчего-то твердо стоял на своем:

- Вы преподали нам хороший урок. Поверьте, я многое понял. Только ведь и ваш долг никто не отменял, - произнес он с нажимом. – Вам тоже придется ответить.

Женщина внимательно посмотрела на Марата.

- Хватка у тебя по-прежнему железная.

Он только плечами на это пожал.

- Что есть, то есть.

Софья Николаевна, видно не выдержав, отвернулась к окну.

- Не смогу я ей в глаза посмотреть, - возразила она, добавив при этом очень тихо:

- Такое не прощают…

Ахметов же и на долю секунды не замешкался с ответом:

- Вам придется это сделать.

- Возможно, ты и прав, - тяжелый вздох невольно вырвался у нее из груди. Возможно женщина просто устала, а может просто поняла, пришло время собирать камни…

Однако, Софья Николаевна ошиблась. Александра ни словом ни взглядом ни разу не упрекнула женщину, поскольку во всем произошедшем винила только себя. Она была абсолютно уверена, что сама во всем виновата. И после приезда в свой город все время пребывала словно в прострации. Не видела и не слышала, что происходило вокруг. Будто не жила, а существовала. И даже то, что, когда они вернулись, Ахметов привез их в новую квартиру, где они должны были жить только втроем, не исправило ситуации. Александра вроде как и не рада была, что Марат не собирался им докучать. Он приезжал только для того, чтобы провести какое-то время с Максимом, ни словом не напоминая о своих правах. Не об этом ли она когда то мечтала и не за это ли с таким упорством боролась? Но Александра будто обо всем этом забыла. Даже Светлане, которая как всегда, была рядом, порой было очень трудно с ней. Когда человек сам себя заживо хоронит, съедает поедом, не стремится жить полной жизнью, никакие увещевания не помогут. Трудно было даже представить, что должно было произойти, чтобы она наконец вышла из забытья.

Вот и сегодняшний день не был исключением. Единственное, чем он отличался от остальных, это то, что Ахметов, привезя Максима, решил вдруг остаться, чтобы поговорить с Александрой. Вероятно, больше не мог смотреть, как день ото дня она все больше хоронит себя заживо. Софья Николаевна, видно почувствовав его настрой и, чтобы им не мешать, закрылась с внуком в детской.

Они пили чай в кухне и разговаривали о Максиме. Правда, Александра, часто отвечая невпопад, потом извинялась. Она была вроде и рядом, но при этом одновременно где-то далеко отсюда. Ахметов же вдруг отчего-то решил, что точно знает причину ее такого состояния. Выдержав небольшую паузу в разговоре, он неожиданно произнес то, что она наверняка меньше всего ожидала от него услышать, хотя и без особой радости, почти сквозь зубы:

- Хочешь, я его тебе прямо сюда доставлю? В ногах будет у тебя валяться, землю грызть. Поверь, я знаю, где Филатов окопался. После того как отпустил его тогда, ребята мои приглядывают за ним. Так, на всякий случай. – Что говорить, получилось это у него совсем не по-доброму. И взгляд под стать. Очевидно, нелегко ему эти слова дались. Да, что говорить, для Александры такой его порыв, пусть и приправленный изрядной долей злости, был настоящим откровением.

Однако, конечно соглашаться она не спешила.

- Нет, не надо, - покачала Александра головой, невесело усмехнувшись при этом. И добавила потом почти с грустью:

- Ничего не надо. – Он совсем не угадал. Однако и желания объяснять, что ее настроение никак не связано с Филатовым, совсем не было.

- «Не надо…», - будто передразнил ее Марат. – А что тогда надо? – Его настроение тоже похоже не улучшилось. Он был раздражен.

- Не знаю, - ответила она честно. Конечно не этого он от нее ожидал. Но помочь ему она ничем не могла, и облегчить как-то его задачу тоже была не в состоянии. Понимая, что разговора не выйдет, и добиться от нее ничего тоже не получится, а также видно боясь сорваться, Ахметов поднялся и направился к выходу. Однако внезапно Александра его остановила:

- Марат, забери Максима. – Услышав это, он остановился как вкопанный и вновь развернулся к ней. Ему даже показалось, что он ослышался. Но внимательно посмотрев на Александру, понял, что нет, не ослышался. И о простой шутке также речи не шло. Она была серьезна как никогда. Хотя было видно, что подобная просьба нелегко ей далась. В глазах стояли слезы. Да что говорить, очевидно, она держалась из последних сил. Ахметов стремительно подошел к ней и, схватив за плечи, заставил подняться, довольно грубо при этом встряхнув. И тут же с негодованием начал выговаривать:

- Ты что делаешь?! Что творишь?! – Видно пришла его очередь возмущаться ее поведением, которое объяснить было трудно. Они словно ролями поменялись.

- Тебе о ребенке думать надо! – выкрикнул он с ожесточением. И вот тут Александра вскинулась на него, а в глазах появился гнев.

- О ребенке?! – С трудом, но она все же вырвалась из его захвата и отошла в сторону, скрестив при этом руки на груди.

- Да я только о нем и думаю! – Злость так и плескалась в ней, но она прежде всего была направлена против себя. – И сейчас я уверена, такая мать ему не нужна, - произнесла она категорично, так, что Ахметову точно не по себе стало. С этим надо было что-то срочно делать. Да что она вообще себе в голову вбила… А между тем, Александра продолжила свои откровения.

- Я его предала. Ты был абсолютно прав, я торговала собственным ребенком, забыв при этом обо всем. С тех пор, как ты вынудил меня жить в твоем доме, только и думала, как избавиться от тебя. Но еще больше мечтала о том, как задеть тебя побольнее, за все отомстить. Это, в конце концов, стало моей единственной целью. Все способы хороши были, и почти не думала о последствиях. А еще в страхе постоянно жила, боялась, что Максима отберешь. Поэтому от всех этих мыслей и от ненависти к тебе потихоньку сходила с ума, вела себя словно одержимая. Хотела наказать тебя.

Прикрыв ненадолго глаза, она их вновь открыла, и повторила:

- Не нужна ему