Любимым произведением Роллана у Дина был роман «Жан-Кристоф», поскольку в этом герое он видел… самого себя. И хотя действие книги происходило в Германии XIХ века, однако многое из того, что было описано в романе, Дин находил идентичным перипетиям своей собственной судьбы. Как и он, Жан-Кристоф родился во вполне благополучной семье и с юных лет увлекался музыкой. Но он вынужден был в течение нескольких лет услаждать слух захолустных деспотов и, только возмужав, сумел вырваться из этого затхлого мирка на свободу. Жан-Кристоф отправился в путешествие и на своем пути сталкивался с людьми из разных слоев и разных политических воззрений: с декадентами, социал-демократами, бедняками, богачами и т. д. Затем Жан-Кристоф покидает родину и попадает во Францию. Там он теряет своего лучшего друга (тот погибает), переживает мучительную страсть к замужней женщине, влюбляется в аристократку, находит признание как талантливый композитор.

Увидев в этом бунтаре, восставшем против общества, взрастившего его, самого себя, Дин был пленен этим образом настолько сильно, что после того, как прочитал книгу один раз, тут же взялся перечитывать ее заново. Он уподобился тем читателям, которые поступали точно так же в начале века, когда «Жан-Кристоф» впервые был опубликован в Европе. Как писала биограф Ромена Роллана Т. Мотылева:

«Независимый ум, находящийся в оппозиции к обществу, – это само по себе было бы не так уж ново. Западноевропейская литература разных эпох породила уже немало критически мыслящих личностей – от байроновского Чайльд-Гарольда до профессора Бержере из „Современной истории“ Анатоля Франса.

Однако Жан-Кристоф – личность не только мыслящая, но и активная. Он не только видит и судит, но и – на свой лад – действует. Действует прежде всего в той сфере, которая наиболее близка самому Роллану: в области искусства, музыки. И, подобно Роллану, он рассматривает свое искусство как служение людям.

Такого героя еще не было в мировой литературе…»

В конце ноября Дин покинул Италию и впервые в своей жизни отправился в Германскую Демократическую Республику, в город Лейпциг, где 25–29 ноября должен был состояться XIX фестиваль документального кино. Этот фестиваль начал проводиться с 1956 года и имел откровенную идеологическую направленность. Его девизом было: «Фильмы всего мира – во имя мира во всем мире». Поэтому Дин отправился туда не случайно: во-первых, как режиссер, снявший в Чили документальную ленту о блоке «Народное единство», во-вторых – как активный борец за мир.

Дина встретили в Лейпциге по-королевски: поселили в лучшей гостинице, выделили сразу двух переводчиков, которые сменяли друг друга. Зная о том, что Дин любит знакомиться с достопримечательностями городов, куда заносит его насыщенная общественная и артистическая деятельность, организаторы фестиваля устроили ему экскурсию по городу. И начали ее, естественно, с посещения революционных мест: с музея видного болгарского коммуниста Георгия Димитрова, судебный процесс над которым фашисты устроили именно в Лейпциге (музей расположился аккурат в здании бывшего суда). Затем Дин посетил и другие достопримечательные места города: собор Томаскирхе, где когда-то играл на органе сам Иоганн Себастьян Бах (в память этого события в центре собора выложена мемориальная доска), а также знаменитый пивной бар «Ауэрбахкеллер», описанный Гете в «Фаусте» (именно там Фауст и Мефистофель провели вечеринку со студентами, покинув ее верхом на винном бочонке). Для рядовых жителей Лейпцига попасть в этот погребок дело совсем не простое, но для Дина, естественно, было сделано исключение.

Фестиваль документальных фильмов открылся 25 ноября. На него съехались кинематографисты из 42 стран, которые привезли с собой в общей сложности 335 фильмов. Здесь были разные картины, однако все они были объединены одной тематикой: рассказывали о неприглядной сущности капитализма. Фильм Дина был снят им самим на собственные деньги и представлял собой полуторачасовой рассказ о предвыборной гонке, о самих выборах, а также о ситуации, которая сложилась в Чили после прихода к власти Сальвадора Альенде. Лента была полна оптимизма и показывала, что подавляющая часть населения Чили с уверенностью глядит в свое будущее и верит, что при новом президенте жизнь в стране изменится в лучшую сторону. Героями этой картины были разные люди: и сам президент Альенде, и десятки простых чилийцев, которые говорили в камеру слова поддержки новому правительству.

В течение четырех дней, когда в нескольких кинозалах шли показы конкурсных и внеконкурсных картин, Дин исправно посещал самые громкие премьеры фестиваля. Пересмотрел не один десяток картин, от которых у него в итоге стало буквально рябить в глазах. Ведь там были разные картины: «Воды в рот набрали» (Италия; про сицилийскую мафию), «Моя страна во власти оккупантов» (США; про положение в Гватемале), «Бумаги Пентагона» (США), «Только начало» (США; об участниках антивоенного движения, возвращающих свои ордена американскому правительству), «Наш путь» (Северный Вьетнам) и т. д.

Однако сильнее всего Дин, конечно, ждал премьеры собственного фильма. Поскольку это был его дебют в качестве режиссера документального кино, фильм не мог претендовать на какую-то даже самую утешительную награду. О чем сам Дин прекрасно был осведомлен. Но в силу того, что он никогда не страдал чрезмерным тщеславием, его сей факт нисколько не задел. Ему было достаточно и того, что зал на премьере его картины был забит битком. К тому же фильмы, посвященные событиям в Чили, в итоге нашли свои награды в Лейпциге. Чилийская картина «Цена, которую платит Чили» была удостоена «Золотого голубя», а картина чехословацкого режиссера Ярославла Шикла «Вива, Чили!» взяла «Серебряного голубя». Другие награды фестиваля распределились следующим образом:

«Золотой голубь» – «Час Ирландии», «Крестьяне» (оба – СССР), «Кто, если не мы», «Песня интернационала» (оба – ГДР), «И выросли сыновья» (про Варшавский договор);

«Серебряный голубь» – «Безумный бег» (Куба), «Коммунар ХХ века» (про Жака Дюкло), «Поезд в пути» (Франция; про советского документалиста Романа Кармена).

Дин мог быть вполне удовлетворен этой поездкой. Его документальная лента была вполне благожелательно встречена и зрителем, и критикой, а выступление на митинге в кинотеатре «Капитолий» в честь борющегося с американской агрессией народа Северного Вьетнама (там Дин призвал людей сдавать кровь для вьетнамцев и заявил, что готов сделать это первым) было названо в прессе «самым кульминационным моментом». В белой водолазке и с гитарой в руках Дин в обнимку с вьетнамским режиссером Нгием Фу Ми спел «Венсеремос». Эта фотография потом облетела многие печатные издания социалистических стран (в Советском Союзе она будет помещена в мартовском номере за 1972 год журнала «Советский экран»).

Кроме того, Дин был чрезвычайно обрадован предложением представителей восточногерманской киностудии «ДЕФА», которые обратились к нему с предложением попробовать свои силы в их кинематографии.

– Нам кажется, западный кинематограф не может раскрыть даже малую толику ваших актерских способностей, – сказал Дину чиновник с «ДЕФА». – У нас же вы найдете тот материал, который эти способности раскроет наиболее полно. Вы будете играть не только главные роли, но очень стоящие роли. К тому же вы можете и сами снимать фильмы как режиссер.