Хью вскочил и сел в кровати, вглядываясь в темноту.

Солли знал.

Если бы Солли узнал, что в травле его отца виноват кто-то из Пиластеров, он бы отказался иметь какие бы то ни было дела с Банком Пиластеров. В частности, он бы отказался заключать договор о совместном финансировании железной дороги Санта-Марии. И сказал бы Эдварду об этом. А Эдвард сказал бы Мики.

– О боже! – прошептал Хью.

Он часто задумывался о том, какое отношение к гибели Солли имеет Мики Миранда. Мики в тот день как раз находился в клубе. Но, как полагал раньше Хью, у Мики не было мотивов убивать своего благодетеля; наоборот, Мики следовало бы всячески защищать человека, помогавшего ему добиваться задуманного. Но если Солли захотел отменить сделку, то мотивы понятны. Неужели Мики и был тем хорошо одетым джентльменом, который спорил о чем-то с Солли за несколько мгновений до трагического происшествия? Извозчик постоянно настаивал на том, что Солли толкнули под колеса его экипажа. А что, если это был Мики? Мысль эта пугала и вызывала отвращение.

Хью встал с кровати и зажег газовый рожок. Заснуть он больше не сможет. Надев халат, он сел в кресло у огня, глядя на потухающие угольки. Неужели Мики убил двух его друзей, Питера Миддлтона и Солли Гринборна?

А если так, то что ему теперь делать с этими выводами?

Ответ пришел утром, когда Хью по-прежнему был погружен в размышления, сидя за своим письменным столом в кабинете партнеров. Ему нравилось это роскошное, но тихое помещение, сосредоточение власти, где под взглядами предков на портретах было так удобно думать о миллионах фунтов, переходящих с одних счетов на другие. Он привык к такой спокойной обстановке, и ему было грустно с ней расставаться.

Сейчас он старался сосредоточиться на делах, с которыми ему нужно было разобраться до отставки, но мысли его постоянно возвращались к Мики Миранде и бедняге Солли. Как мог такой добрейший и честнейший человек, как Солли, пасть жертвой такого гадкого и мерзкого существа, как Мики? Сейчас Хью был готов задушить Мики голыми руками, но понимал, что никогда на это не пойдет. В действительности он не мог даже написать заявление в полицию, потому что у него не было никаких доказательств.

Все утро весьма странно вел себя и его помощник, клерк Джонас Малберри. Он то и дело заходил в кабинет под разными предлогами, но ничего не говорил. В конце концов Хью догадался, что клерк хочет обсудить с ним что-то наедине, вдали от ушей других партнеров.

За несколько минут до полудня Хью вышел из кабинета и прошел по коридору в телефонную комнату. Телефоны они установили два года назад и до сих пор жалели, что не провели связь прямо в кабинет – каждого из них подзывали к аппаратам по несколько раз на дню.

По пути он встретил Малберри, остановил его и спросил:

– Вы что-то хотели мне сказать?

– Да, мистер Хью, – ответил Малберри с очевидным облегчением и понизил голос: – Я видел кое-какие документы, которые составляет Саймон Оливер, помощник мистера Эдварда.

– Зайдем сюда на минутку, – Хью шагнул в телефонную комнату и закрыл дверь. – И что же это за документы?

– Предложение займа для Кордовы. Два миллиона фунтов!

– О боже! – воскликнул Хью. – У банка и без того слишком много южноамериканских долгов.

– Я так и думал, что вы это скажете.

– А на что конкретно этот заем?

– На постройку новой гавани в провинции Санта-Мария.

– Значит, еще одна схема для сеньора Миранды.

– Да. Боюсь, он и его кузен Саймон Оливер оказывают слишком большое влияние на мистера Эдварда.

– Ну хорошо, Малберри. Спасибо, что сообщили. Постараюсь с этим разобраться.

Забыв о телефонном звонке, Хью вернулся в кабинет партнеров. Позволят ли они Эдварду провернуть очередную рискованную операцию? Хью с Сэмюэлом собирались уйти из банка, так что к их мнению особенно прислушиваться не станут. Майор Хартсхорн и сэр Гарри поступят так, как им скажут. А Эдвард теперь старший партнер.

Как же быть в такой ситуации? Что ему делать? Пока Хью не ушел из банка, он получал свою долю дохода и, следовательно, нес ответственность за решения.

Беда в том, что Эдварда невозможно переубедить логическими доводами. Как верно заметил мистер Малберри, он попал под полное влияние Мики Миранды. Как ослабить это влияние? Хью может рассказать ему о том, что Мики убийца. Скорее всего Эдвард ему не поверит, но попытаться стоит. Терять ему нечего. И надо как-то осмыслить откровение, явившееся ему ночью.

Эдвард уже ушел на обед. Догадавшись, что тот отправился в клуб «Коуз», Хью последовал за ним и всю дорогу от Сити до Пэлл-Мэлл подбирал слова, какими надеялся убедить Эдварда. Но все фразы казались ему неестественными, и ближе к клубу он решил сказать все начистоту и надеяться на лучшее.

Было еще рано, и Эдвард один сидел в курительной комнате, попивая мадеру из огромного бокала. На шее, где кожа соприкасалась с воротничком, были заметны большие яркие пятна.

Хью сел за тот же стол и заказал чай. В детстве Хью недолюбливал Эдварда за грубость, но последние годы научили его видеть в Эдварде жертву коварных и беспринципных людей, Августы и Мики. Августа душила его своей слепой любовью, а Мики развращал своей беспринципностью. Эдвард же сам до сих пор не испытывал ни малейшей симпатии к Хью, и было видно, что он недоволен его присутствием.

– Ты же не чай пить сюда пришел. Чего тебе надо?

Не самое удачное начало для разговора, но с этим ничего не поделаешь. Хью вздохнул и приступил к объяснению:

– Мне нужно кое-что рассказать тебе. Возможно, ты даже ужаснешься услышанному.

– В самом деле?

– Может, ты не поверишь, но все равно это правда. Мики Миранда – убийца.

– Ради бога! – возмутился Эдвард. – Избавь меня от этой чепухи.

– Выслушай меня, прежде чем возражать. Я ухожу из банка, а ты остаешься старшим партнером. Мне незачем что-то выдумывать. Но вчера я кое-что выяснил. Солли Гринборн знал, что за статьями, обличавшими Бена Гринборна, стояла твоя мать.

Эдвард невольно поморщился, и Хью догадался, что Эдвард тоже знал об этом. В душе у него затеплилась надежда.

– Вижу, что я на верном пути, правда? Солли угрожал расстроить сделку о постройке железной дороги в Санта-Марии, верно?

Эдвард кивнул. Хью постарался скрыть свое возбуждение.

– Ну да. Мы сидели как раз за этим столом, когда к нам подошел Солли, взбешенный как дьявол. Но…

– И тем же вечером он погиб.

– Да, но Мики был со мной весь вечер. Мы играли в карты, а потом поехали к Нелли.

– Он мог оставить тебя на несколько минут.

– Нет.

– Но я видел, как он заходил в клуб примерно в то время, когда погиб Солли.