6. Для большей увязки работы IV Управления с Особым отделом и ИНО ОГПУ:

а) создать постоянную комиссию в составе начальников этих учреждений, поставив комиссии задачей: обсуждение и согласование общего плана разведывательной работы за границей; взаимную информацию и предупреждение о возможных провалах; обмен опытом; тщательное изучение провалов и выработку мероприятий по локализации провалов; тщательную проверку отправляемых на закордонную работу сотрудников, контроль и наблюдение за находящимися на закордонной работе работниками;

б) назначить начальника ИНО ОГПУ т. Артузова заместителем начальника IV Управления, обязав его две трети своего рабочего времени отдавать IV Управлению».

Решение Политбюро ЦК ВКП(б) было принято к неукоснительному исполнению. Артузов уже на следующий день приступил к работе в Разведупре, приведя с собой несколько десятков чекистов — наиболее талантливых и квалифицированных работников политической разведки, возглавивших ключевые отделы и направления.

8 июня 1934 г. ЦИК СССР включил в «Положение о государственных (контрреволюционных) преступлениях» статьи об измене Родине. Данные дополнения послужили отправной точкой для принятия в последующем целой серии репрессивных законов. Изменой считались «шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу». За это полагался расстрел. Если изменял Родине военнослужащий, всю его семью высылали в отдаленные районы сроком на пять лет.

Был также принят закон об усилении ответственности за сохранение государственной тайны. Создавались возможности для привлечения к ответственности любого чиновника, рассуждающего о положении дел в стране, а за небрежное обращение с секретной бумагой можно было схлопотать от 8 до 12 лет. Пропажа грифованного документа становилась катастрофой.

23 июня 1934 г. Артузов, минуя своего непосредственного начальника Берзина, представил Сталину доклад, в котором изложил свои предложения по реорганизации центрального аппарата военной разведки. Один экземпляр этого шестнадцатистраничного документа о состоянии агентурной работы в военном ведомстве и мерах по ее улучшению предназначался и для наркома обороны Ворошилова.

В документе отмечалось, что после провалов нелегальная агентурная разведка управления фактически перестала существовать в Румынии, Латвии, Франции,

Финляндии, Эстонии, Италии. Нелегальные агентурные сети сохранились лишь в Германии, Польше, Китае и Маньчжурии. В Турции, Персии, Афганистане, Корее агентурная разведка ведется полулегальным путем (резиденты, их помощники являются сотрудниками посольств, консульств и торговых представительств).

Остановившись на работе в Германии, Артузов отмечал опасность, исходящую из факта передачи руководством военного аппарата Центрального комитета КПГ нескольких коммунистов для сотрудничества с советской военной разведкой на конспиративной основе. Практика показывает, что они, как правило, не прекращают своих связей с однопартийцами и в случае провала гестапо может легко доказать особые отношения компартии с Разведупром.

В дальнейшем в докладе акцентировано внимание на следующих проблемах специализированного военного ведомства:

1. Отсутствие целенаправленной работы по закреплению за разведкой кадров агентурных работников.

Опытные разведчики, возвращаясь в СССР после нескольких лет проживания за рубежом, сталкиваются с тяжелыми условиями жизни, быта и службы. Управление не в состоянии предоставить им приличное жилье, хорошее денежное содержание, возможность получить высшее военно-академическое образование, что способствовало бы их карьерному росту. В обстановке острой нехватки квалифицированных кадров существовала порочная практика, когда после короткого отдыха и переподготовки квалифицированные сотрудники с опытом зарубежной работы отправлялись на равнозначные должности за границу без решения вопросов их бытовой обустроенности и без четких перспектив продвижения по службе на родине.

Это способствовало оттоку личного состава на более спокойные, стабильные, неопасные, высокооплачиваемые, престижные и перспективные должности в других структурах Наркомата обороны. Так, из агентурной разведки на должность начальника научно-исследовательского института ВВС РККА ушел И.Зильберт, A. Тылтынь возглавил механизированную бригаду, В. Горев стал помощником командующего бронетанковыми войсками ЛВО, B. Коханский командовал особой авиабригадой. Новый заместитель начальника Разведупра предлагал по мере возможности создать условия для возвращения специалистов на агентурную работу.

Для устранения текучести кадров предлагалось:

— ввести особое положение, регламентирующее продвижение агентурных работников по службе;

— приравнять работу за границей в мирное и военное время к службе в действующей армии на фронте со всеми вытекающими отсюда льготами;

— разрешить сотрудникам разведки — слушателям военных академий по мере необходимости брать ежегодные академические отпуска на период выполнения ими задач за границей;

— создать особый жилой фонд Разведупра для выделения квартир сотрудникам, возвратившимся в СССР после окончания срока загранкомандировки;

— улучшить финансово-материальное положение сотрудников агентурной разведки.

2. Низкое качество специальной подготовки иностранных коммунистов, привлеченных к агентурной деятельности.

Как правило, их отличали болтливость, отсутствие навыков конспирации, низкая исполнительность.

3. Несоответствие структуры центрального аппарата Разведупра решаемым задачам.

Например, информационно-статистический отдел подавал в агентурный отдел заявки на добывание информации, интересующей высшее военно-политическое руководство страны, плохо представляя его реальные возможности в их реализации. В свою очередь, агентурщики почти никогда не видели результатов своего труда.

В связи с этим предлагалось сократить аппарат управления и ликвидировать сложившуюся систему разделения труда в сфере добывания и обработки информации. Обработку, анализ, оценку, обобщение и доклад полученных сведений на всех уровнях предусматривалось, по аналогии с ИНО, не имевшим аналитической службы, возложить непосредственно на тех сотрудников, кто организует их поиск.

Кроме того, новый заместитель предложил создать два отдела стратегической агентурной разведки: в европейских странах (первый отдел) и в странах Востока (второй отдел).

Замечаний к докладу со стороны вождя не последовало, и вскоре структура стала именоваться информационно-статистическим управлением РККА.

В июне 1934 г. Пленум ЦК ВКП(б) с целью улучшения продовольственной ситуации на селе постановил «в кратчайший срок ликвидировать бескоровность колхозников».

После «ночи длинных ножей» в Германии, произошедшей 30 июня 1934 г., Сталин начал осознавать, что Гитлер пришел к власти всерьез и надолго. В связи с этим руководство СССР взяло курс на установление прочных политических отношений с Берлином. Одновременно военным разведчикам было запрещено поддерживать какие-либо контакты с немецкими коллегами, а представители ИНО ОГПУ следили за тем, чтобы данное указание строго выполнялось. В этих условиях, чтобы не погубить паростки уже имевшихся нелегальных связей с амбициозной нацистской верхушкой, сотрудники военной агентурной разведки в оперативной работе должны были проявлять не только особую виртуозность, но и нестандартные подходы.