Термин «промывание мозгов» впервые появился благодаря газете «Майами ньюз» в сентябре 1950 года. В английском языке появилось новое слово «brainwashing»[66]и вместе с ним новый страх в воображении публики. На той стадии истории США, в эру охоты на ведьм сенатора Джозефа Мак-Картни, бытовало мнение, что коммунизм — это сущий дьявол. Но так как даже сущий дьявол не мог бы нарочно одолеть так много миллионов людей, то была высказана идея о том, что эти люди индокринированы в момент рождения. То есть имело место промывание мозгов — так предположительно гласит перевод китайских слов «шия нао», которые значат «чистить ум». Термин вошел во всеобщее употребление во время Корейской войны и, таким образом, обеспечил американскую паранойю. Более пяти тысяч американских военнопленных считались прошедшими через промывание мозгов во время этой войны, что гораздо больше как по общему количеству, так и по пропорции, чем военнопленных других союзников. Фактически же некоторым американским заключенным показалось мало провозгласить агрессию США и воспеть коммунизм; по возращении домой они прихватили с собой прокоммунистические листовки для распространения. Возмущение общественности было вполне понятным; но такова лишь реакция массовой публики. За ее кулисами секретные службы наращивали поиски ответного оружия.

Однако в этой истории имеется перегиб. Маловероятно, что кто-нибудь из американских военных, оклеветавших свою страну, прошел через промывание мозгов, так как им, очевидно, давались инструкции от вышестоящих начальников — в случае пленения сотрудничать с врагом, дабы снизить опасность для своей жизни. В том, что коммунисты преуспевали в обращении военнопленных, главным фактором являлась низкая мораль американцев, а не какие-то там специальные техники; и в любом случае единственные удачные обращения происходили только с неудачниками или теми, которые уже до того склонялись к коммунизму. Остальные же только на словах платили дань коммунизму. Военнопленные в Корее подвергались сильной идеологической обработке, но не было никаких особых методов Павлова, описанных как промывание мозгов. Командование США, должно быть, знало про все это, но в целях пропаганды позволило страху перед промыванием мозгов оставаться на своем месте, чтобы увековечить страх перед коммунизмом.

Страх промывания мозгов снова возобновился в мае 1960 года, когда Френсис Гари Пауэрс был сбит при выполнении шпионского полета над территорией Советского Союза, а впоследствии появился на телевидении, оправдываясь перед Советами за совершенную акцию своего правительства. Однако сам Пауэрс, который вернулся в Соединенные Штаты в 1962 году по обмену на коммунистического шпиона Рудольфа Абеля и позднее написал книгу о своих переживаниях, отрицал, что был подвергнут гипнозу или какой-нибудь технике перекодировки. Он сказал, что просто старался обезопасить себя.

Тем не менее промывание мозгов оставалось теоретической возможностью в головах деятелей ЦРУ и других американских агентств, и программа исследований продолжалась. Это была эра подсознательной рекламы и других попыток массового контролирования умов, когда психологи говорили о «человеческой инженерии» и совсем не читали книгу Олдоса Хаксли «О дивный новый мир» как сатиру, когда ведущий бихевиорист Б. Ф. Скиннер написал в 1948 году роман, в котором детей программировали быть счастливыми, когда рекламодатели составили себе такую механистическую картину человека, что были убеждены: достаточно им только уколоть наши нервы, и их продажи тотчас возрастут. Книга Вэнса Пэкарда, написанная главным образом об этом виде рекламы, со всей серьезностью, как если бы имелась реальная угроза, заключает: «Самое серьезное преступление, которое совершают манипуляторы, как мне кажется, состоит в том, что они пытаются посягнуть на неприкосновенность нашего ума. Это право на неприкосновенность… мы должны, как я думаю, отстаивать в борьбе».

Но промывание мозгов — это нечто экстремальное и крайне редкое, и термин этот не должен использоваться с такой легкостью, как это делает порой крикливая пресса. Его ни в коем случае нельзя применять к любому и каждому обращению, а также к каждому человеку, вступившему в какую-нибудь религиозную секту или новое религиозное движение. Промывание мозгов характеризуется полным изменением личности, которое, если его не форсировать, может быть только временным. Мы все подвергнуты идеологической обработке, но почти ни у кого из нас наши верования, воспоминания не ломались систематически с заменой их на альтернативный набор верований. Почти ни у кого из нас не подрывали способность сохранения контроля над нашими мыслями, чувствами и поступками.

Теоретически механизм промывания мозгов хорошо известен со времен знаменитых экспериментов Павлова над собаками. Мозг должен стимулироваться до тех пор, пока он не перестанет выдерживать оказываемый на него стресс, в этот момент включается защитное торможение. Это точка кризиса или срыва. После срыва поведение объекта (будь то кролика или человека) начинает отличаться от нормального поведения, которое можно ожидать от этого типа; прежние модели поведения могут быть подавлены; то, что было положительным условным рефлексом, может стать отрицательным, и наоборот Выражаясь проще, если вы подвергнете кого-то эмоциональному стрессу, он становится более податливым и начинает двигаться к критической точке. В религиозном контексте, если вы давите на эмоции человека, убеждая его, что он или она находится в состоянии греха и имеет такие-то и такие-то пороки, то уже одно это может повысить его внушаемость для восприятия следующей части вашего сообщения, что у вас, допустим, есть способы очистить его от греха, или вылечить пороки, или, по крайней мере, научить его, как это сделать.

Интересно, что кризис в случае внезапного обращения чем-то напоминает контузию человека ударной волной на войне: плач, потовыделение, дрожь или потрясение (тот феномен, который отличал первых квакеров), изменение характера, коллапс — все те симптомы, которые хорошо знакомы нам по евангелическим исцелениям. Игра на барабане, пение, наркотики тоже хорошо помогают, чтобы вызвать быстрый кризис; а присутствие других, массовая истерия — это великое благо для желающего обратиться. Британский психолог Вильям Сарджент в своей увлекательной книге «Борьба за умы» показывает, как эти техники намеренно применялись первыми христианскими проповедниками, а также современными евангелистами для религиозного обращения, а в политическом контексте для идеологической обработки. С внезапным обращением происходит, конечно, та неприятность, что оно так же внезапно может исчезнуть. Это тот момент, когда вам следует пригласить вашу новообращенную подругу на групповое собрание, где она может получить позитивную поддержку со стороны других членов группы, и ее следует поставить в центр всеобщего внимания, дабы возбудить у нее мысль, что она теперь находится в состоянии религиозной или политической милости, дать ей ощущение принадлежности, которого все мы жаждем.

Кто же становится мишенью? Теоретически, это — вы, если только вы не по-настоящему безумны и в таком качестве следуете за звуком совсем иного барабана. Чем «нормальнее» и порядочнее человек, тем лучшим кандидатом он становится для гипнотизма или промывания мозгов. Это звучит парадоксально, однако взгляните на дело с этой точки зрения. Мы измеряем нормальность как раз той мерой, в какой человек принимает нормы общества, — той мерой, в какой человек был обусловлен или впитал внешние внушения, навязанные ему родителями, школой, авторитетами. Другими словами, нормальные люди — это люди, поддающиеся внушению. Они — те, кто с большой вероятностью присоединяется к культу; и именно их сценический гипнотизер предпочитает видеть в качестве своих объектов.