— Я не хочу делать все сама. Я могу, но не хочу. И я заслуживаю лучшего.

— Ты также заслуживаешь того, кто отвечает взаимностью на твой интерес, — осторожно сказала я. Это был урок как для себя, так и для Кристианы. — Если ему это не нравится…

— О, поверь мне, мой психотерапевт знает все о тебе и Ное, — вставила она. — Мы разобрали эту ситуацию. Мне не нужно напоминание о том, что я была не в себе.

— Я не знаю, что на это сказать. — Я потянулся за своим напитком. — Я рада, что ты разобралась с этими проблемами? Что ты можешь ясно осмыслить ситуацию? Я не знаю, Кристи, помоги мне.

Она хихикнула.

— Не хочешь заказать еду? Я забываю поесть, когда детей нет рядом. — Когда я не ответила сразу, она добавила: — Если только ты уже не поела со своими друзьями. Похоже, что ваша компания хорошо провела время, так что ты, наверное, хочешь отправиться домой.

— Это были коллеги из школы, — сказала я. — Они все преподают в начальной школе. — Я протянула руку и взяла меню у ее локтя. — У меня не так много друзей в этом городе. Мне бы не помешали еще несколько.

Через минуту Кристиана постучала кончиком пальца по меню.

— К твоему сведению, я не люблю сырую рыбу.

— Тогда что ты делаешь в устричном баре?

Она подняла вверх обе руки.

— Это единственное приличное место в городе.

— И все же ты приходишь сюда и расплескиваешь напитки, как будто на «Весеннем отрыве» в Дайтоне, — пробормотал бармен.

— Мы возьмем сыр и закуски, — сказала я ему. — Спасибо.

Когда бармен направился на кухню, Кристи повернулась ко мне.

— Для целей моего внутреннего повествования было бы очень удобно, если бы ты была ужасной и бессердечной. То есть, для меня было бы здорово, если бы я могла направить свой гнев на кого-то, кроме моего со-родителя.

— Если это поможет, я не раз называла тебя «подслушивающей пи-пи».

Она сцепила пальцы под подбородком.

— М-м-м. Это хорошо. Это полезно.

— Ты должна прекратить это делать, — сказала я. — Не лучший способ завести друзей.

— Но я нашла не одного клиента в общественных туалетах.

— А как насчет твоего забитого графика? Тебе действительно нужно больше клиентов?

Она пожала плечами.

— Я теперь родитель-одиночка. Плотный график — это моя страховка.

— Справедливо, но не удивляйся, если я не пойду с тобой в дамскую комнату.

— Договорились.

Мы доедали сыр и бутерброды, обсуждая всякую ерунду — считаем ли мы, что повязки на голове нам идут, о проблеме накопления миль по кредитной карте, о том, кто из бариста делает лучшие напитки, почему у нас нет желания больше никогда заходить в торговый центр — в то время как ресторан постепенно затихал вокруг нас. Кристи заказала еще один мартини, а затем перешла на вино, которого не оказалось у персонала, а я выпила еще немного сангрии. Я не беспокоилась о количестве выпивки.

Поскольку мы все еще находились в Френдшипе, заказанная нами машина должна была прибыть в течении получаса. Бармен поворчал по этому поводу, но притащил два барных стула к входу, чтобы избавить нас от необходимости ждать на улице под холодным ноябрьским дождем.

— Нам придется повторить это завтра, — сказала я.

— Я не могу пить так два вечера подряд, — сказала она. — Буду чувствовать себя ужасно целую неделю.

— Нет, я имела в виду заказ такси. — Я засмеялась. — Потому что наши машины здесь. Нам придется вернуться.

— О. Точно. — Она кивнула, пролистывая свой телефон. — Это будет занозой в заднице. Может, мне просто пойти домой пешком?

— Это глупая идея, — отозвался бармен.

— Я живу на другой стороне моста, — сказала я. — И вверх по холму. И моему мужу не нравится, когда я хожу по ночам.

— Да, эта атмосфера ощущается громко и ясно, — сказала она. — Но опять же, он тебя боготворит. Готова поспорить, он понес бы тебя на руках в гору, если бы ты попросила.

Я скрестила руки на груди, чтобы сдержать дрожь. Это было неправдой. Ной не поклонялся мне. Какими бы ни были его чувства ко мне, они были новыми, и я не могла убедить себя, что они останутся надолго. Довольно скоро он устанет от меня так же, как и все остальные.

Глава 35

Ной

Учащиеся смогут признаться во всем.

Последние два часа нашей поездки домой были ужасными. Мы попали в многокилометровые бессмысленные пробки, а затем гнались за грозой через Коннектикут и Род-Айленд, и Дженни была раздражена всю дорогу. К тому времени, как мы выехали на шоссе в сторону Френдшипа, она откинула спинку сиденья и орала назойливую песенку из детской передачи.

Моя голова уже готова была расколоться, когда мы наконец добрались до Олд-Уиндмилл-Хилл-роуд.

У меня были сложные отношения с фермой моей семьи и этим городом, но я не мог отрицать, что с облегчением вернулся домой. И это было не просто возвращение домой после утомительной поездки с ребенком на руках. Я с облегчением вернулся в этот дом, на эту землю, к той жизни, которая у меня здесь была. Жизнь, которую мы вели вместе с Дженни и Шей.

Сегодня вечером я собирался сказать Шей правду. Собирался сказать ей, что люблю ее, что всегда любил ее. С самого начала. Даже если я умру от стыда от признания, что любил ее молча в течение многих лет, я хотел, чтобы она знала. И хотел, чтобы она осталась.

— Я хочу увидеть собачек, — причитала Дженни, когда я свернул на гравийную дорожку. — И моих котяток тоже.

Я посмотрел на темные тучи над головой. Нас ожидал ливень, но ребенку нужно было побегать.

— Можешь побыть с ними, пока не начнется дождь. Как только почувствуешь капли дождя, заходи в дом.

— А если я не почувствую капли дождя? Что, если дождь не упадет на меня?

Я посмотрел на нее в зеркало заднего вида. Она не заметила.

— Если рядом с тобой падают капли дождя, значит, пора заходить в дом.

— А если я не замечу, потому что они не настолько близки, чтобы я могла их заметить?

— Имоджен.

— Да?

Я выключил зажигание.

— Если не можешь распознать, когда идет дождь, то не можешь бродить по ферме одна. Поняла?

Она снова стукнула ногами по спинке пассажирского сиденья.

— Ага.

— Иди, — сказал я, — но я не хочу видеть тебя промокшей до костей через час.

— Да, да. — Она отстегнулась от своего сиденья-бустера и открыла дверь, на полной скорости помчавшись к собачьей площадке.

Если мне