6 июля.

Крысанова – мать пяти детей. Муж отправлен куда-то с производства. У двух девочек понос, а отправлять, конечно, надо. Дала совет, как сообщить мужу, и, видимо, придется похлопотать насчет риса и картофельной муки, чтобы подлечить девчат. Но откуда начать, не знаю.

Обмерили огороды. 235 кв. м, по культурам разбили. Это только у домов.

У Мороз была большая задолженность по квартплате. Ей дали только хлебную карточку. Пришла просить ходатайство о получении карточки с обещанием срочно погасить задолженность. За пять месяцев уже погасила. Достала ей карточку…

7 июля.

… Васильева жила в совершенно темной комнате. Грязнуля ужасная. Договорилась с Бойковой, дали комнату с окном, еще не перебралась, но хоть очень довольна, и то хоть что-то. Придется за чистотой понаблюдать…

8 июля.

Ездила в больницу к Шеленовской. В справочной состояние здоровья описали как слабое, но ходит она довольно хорошо, тогда как увозили ее из дома совсем ползком. Ребенок на даче. Договорилась с другими яслями о его временном содержании, чтобы не увезли его одного, а то дом малютки эвакуируется. Взяла доверенность на получение денег от мужа, надо дать ему телеграмму.

Эвакуация идет неудовлетворительно. Не выполняется норма отправки, а потом опять старая история. В городе должны оставаться только здоровые, могущие работать и носить оружие.

9 июля.

… Ходила к Крысановой. Хотела расспросить о здоровье детей. Она раскричалась, расплакалась, что уезжать никуда не будет без мужа, что детей надо не лечить, а кормить лучше, тогда они поправятся. В общем, типичные рассуждения «культурных» людей. Дело кончилось тем, что она докричалась до обморока. Уложили ее, и она вроде заснула. Говорят, накануне дворника расспросила и он сказал ей, что ее будут насильно отправлять. Беда с этими грамотеями. Что-нибудь да придумают…

11 июля.

Начинается перерегистрация паспортов…

12 июля.

Отправка эвакуированных пока обходилась без участия наших, но сегодня проводили Григорьеву с сыном. Удалова болеет. Достала ей белого хлеба.

Не может ехать Мозжухина – лежит в больнице. Щукина не может ехать одна, но ее дочерей не отпускают. Не могут выехать Нилова и Лазарева.

Приехал муж Шеленовской, дала ему адрес больницы, где лежит его жена. Он поехал туда и узнал, что она накануне умерла. Даже не верится, что это так. Видела я ее совсем недавно. Она так бодро выглядела, хотя видны были жуткие следы дистрофии.

Беседовала с Лукиной. Не знает, что делать. Убедила ее в необходимости отъезда.

14 июля.

Провели работу по переселению жильцов в свободные квартиры. Показали вместе с управхозом освободившиеся комнаты. Возникло много споров. Все, к сожалению, желают иметь «дворцы», а грязные комнаты, оставленные предыдущими жильцами, людям занимать не хочется. Остались без жилплощади Мороз, Монахова, Петрова. Предложенные комнаты им не нравятся, а заменить их нечем.

15 июля.

Пришел пожарный Кузьмин и сделал выговор за непредоставление сведений по группе МПВО 14 июля к 20 часам, а сам принес извещение об этом в 19 час. 30 мин. Составила опись имущества эвакуированных…

Техник ЖЭКа обещала быть в половине шестого вечера, чтобы оформить акт по выполнению плана ремонта водопровода. Но то, что она обещает, заранее можно сказать, что не будет выполнено. Никогда не сделает то, что говорит…

Сходила в милицию с Удаловой, перерегистрировала паспорт. Она больна, но пошла, чтобы не было недоразумений. Всего времени 10 минут заняло…

Эвакуировалась семья Монаховой. Доедет ли только мать, уж очень она стала опять плоха… Дала задание санбыткомиссии сделать списки жильцов, нуждающихся в дровах…

17 июля.

Была на семинаре управхозов и политорганизаторов. Вопросы были о бюджете, как и из чего он складывается и как расходуется…

18 июля.

… Подали сведения о невыехавших, подлежащих эвакуации. Сделали опись имущества Воронина. Он в армии, а здесь проживал с 1933 года. Ему не хотели оставлять комнату, мотивируя тем, что-де она была дана ему временно. Ну все же сделали опись имущества и заколотили дверь…

20 июля.

С утра в райкоме. С 15 августа город должен стать военным. Все лишние люди, не способные его защищать, не должны оставаться здесь. Сейчас эвакуацию временно приостановили, пробка где-то получилась, да шторм, говорят, был на Ладоге…

Вечером явились Мороз и Изотова. Изотовы сами просили дать квартиру Баланиным. Дали. Теперь она оказалась плохой, а вот ту, которую дали Дмитриевым, та оказалась очень хорошей. Мороз предложили комнату у Чижевой. Вернулась со слезами. Говорит, что это погреб. Сергеевой дали хорошую комнату. В ней всего метров 9, а она претендует на 16–18. Спрашиваю: куда же ты вещи денешь, ведь комната маленькая?

– Выкину их вообще.

Логика, ну просто беги. Да еще все недовольные грозят походом в райком партии. Напугали, что называется. Интересно, что бы они там стали говорить?

Сегодня еще одну комбинацию с квартирами попробую устроить для Мороз, а не выйдет, пусть в РЖУ катится.

22 июля.

Полный состав группы, конечно, не собрать. Пришли несколько человек. <…> Договорились о работе. Обещали. <…> Сбор обещали на следующее утро…

Еще новая история. Романова приехала из жилотдела буквально со слезами. Там категорически потребовали всех расселенных из аварийного дома № 26 вернуть обратно, мотивируя это тем, что по положению о переселении в квартиры оное идет только с ведома жилотдела. Пошла звонить, говорила, говорила, ну вроде договорилась. Удержали людей по новым квартирам. Оформлять ордера поедем завтра.

23 июля.

Зашла к Федоровой. Она сильно больна. Врача вызвала. Встретилась с Крысановой и Е. А-вой. И та и другая жалуются на тяжелое материальное положение. Крысанова говорит, что нечем платить за обеды в школе, а у нее четверо школьников. Муж тоже почти ничего не приносит, т. к. постоянно занят на оборонных работах и мало зарабатывает. Придется сходить в школу выяснить, что можно сделать для них.

У Е. А-вой муж и два сына в армии. Один мальчуган восьми лет целыми днями сидит дома, т. к. в школу мать его не пускает. Надо поточнее выяснить, в чем там дело…

28 июля.

Провела подписку на билеты денежно-вещевой лотереи. Собрала 600 руб. Подписала пока не всех, еще несколько человек предстоит обойти. Днем их дома не бывает.

Проведала Кислову. У нее раны цинготные на ноге, жутко глядеть какие. Ходить с трудом может. Достала ей травы и салата. Уксус у нее есть, пусть травой себя поддержит.

29–30 июля.

… Ездила с Кисловой на завод. Надеялась устроить ей усиленное питание. Оказалось, у них нет такой столовой.

Мальчугана Е. А-ва надо