Барон задумался, было видно, что такое решение мое его удивило. Потом он предложил.

— Можно ведь просто объединить поместья? И для проживания выбрать то, где нам будет удобнее. Если у вас, леди Маринелла, нет принципиальных возражений, то все можно решить по обоюдному согласию.

Я набрала воздуха в грудь и, как в воду кинувшись, произнесла.

— Я, Маринелла Нессир, дочь Лайона Нессир, принимаю предложения руки и сердца барона Иртэна Шефир и разделяю с ним с ним его имя и судьбу!

Все, ритуальная фраза произнесена, пути назад нет. Но барон внезапно сконфузился.

— Леди Маринелла, лэр Нессир, простите меня, если сможете, у меня с собой нет помолвочного кольца! Но я обязуюсь завтра приехать к вам с этим кольцом! Я хочу, чтобы не было никаких недомолвок и чтобы все знали, что леди Маринелла — моя невеста.

И отец, и я облегчённо выдохнули и заулыбались. Я уж думала, там пятеро внебрачных детей припасено. Кольцо, это ерунда, ещё успею походить окольцованной. И отец тоже обрадованно закивал, мол, подождем до завтра, подождем!

Барон заторопился к себе в поместье, клятвенно заверив, что завтра с самого утра обязательно будет у нас. Пошутив ещё, что у нас так вкусно кормят, что он ни за что завтрак не пропустит. Мы вышли провожать Иртэна на крыльцо, ему подвели его отдохнувшего и ухоженного коня. На прощание он пожал руку отцу, а мне, на правах жениха, поцеловал мою исцарапанную, с мозолями от поводьев (ну когда я не стану забывать про перчатки!) ладошку. Барон уехал. А папа посмотрел на меня и засмеялся.

— Маришка, вот купечество из тебя никакой Академией благородных девиц не вышибить! Ты так торговалась о своем замужестве, что можно подумать, тебе не руку и сердце предлагают, а торговую сделку! А если серьезно, то ты точно убеждена в необходимости этого брака? Или под давлением обстоятельств решилась? Только скажи, я все отменю.

— Нет, папа. Барон мне и так нравился, так что тут нет ничего такого. Да и свадьба не завтра, мы успеем узнать лучше друг друга, приспособиться друг к другу. Не всегда бывает любовь с первого взгляда, как у вас с мамой. Иногда и с десятого неплохо бы.

Папа покачал головой и, предложив мне руку, повел меня назад в кабинет, надо было решить кое-какие дела в связи с изменившимися обстоятельствами, обсудить тот контракт, что привез отец вчера из Арники и поговорить о том, как вчера Минька меня лечил. Пока это было важнее предполагаемой свадьбы.

ИРТЭН

Всю дорогу до своего поместья Иртэн ехал и улыбался. Да и чувствовал себя необыкновенно легко. Как будто гора с плеч упала. Все проблемы, которые он не мог решить в силу своей привычки подчиняться отцу и привитого с детства такого понятия, как сыновний долг, теперь закончились.

Он принял свое собственное решение, и оно решительно перечёркивало вопрос с ненавистным ухаживанием за нелюбимой девушкой, с обязательной выплатой приданого невесты своему отцу на возрождение графского поместья, которое достанется не ему, а его старшему брату. Иртэн не был меркантилен, но некоторые моменты он искренне не понимал. Он помогал отцу доходами от своего поместья для уплаты старых долгов, но не хотел, чтобы приданое его невесты ушло в чужие руки.

Завтра же, как только он приедет в Белую Долину, он все расскажет будущему тестю, лэру Нессир и убедит его во внесении изменений в условия приданого, даже сам поможет составить такой документ. Там должно быть условие, что деньги или материальные ценности из приданого Маринеллы могут быть потрачены только для нужд самой Маринеллы и их детей или для развития их поместий, которые тоже со временем будут принадлежать их детям. Лайон человек понятливый и отлично понимает в финансах, так что поймет, что такое условие будет именно на защите интересов его дочери.

О помолвочном кольце Иртэн не беспокоился. В сейфе поместья хранилось обручальное кольцо его бабушки, которое всегда переходило по наследству новым хозяевам поместья из рода Шефир. Кольцо было старинным, даже точно неизвестно, сколько поколений оно находится в семье. Говорят, что кольцо попало в семью через одну из древних волшебниц, и всегда было точно по размеру невесте рода, если она подходила семье. Конечно, это сказка, но кольцо было очень красиво и очень изящно, как раз на тонкий пальчик Маринеллы.

Иртэн опять улыбнулся, вспоминая, как целовал сегодня подрагивающую руку девушки. Исцарапанная после вчерашних приключений, с явными бугорками мозолей от поводьев лошади. Иртэну даже нравилось это небольшое небрежение правилами этикета, зато Маринелла была искренняя и настоящая в своих поступках.

Иртэн вздохнул, вчерашнее происшествие все не выходило из головы.

Ещё вчера он обратил внимание на необычное поведение управляющего. С самого утра Тимей был нервным, суетливым, к обеду внезапно собрался поехать на мельницу, хотя с утра таких намерений у него не было. Барон решил проследить за ним, чтобы, если что, вытащить Тимея из плохой ситуации, а похоже было, что он куда-то вляпался. Тимей был неплохой парень, просто молодой ещё и не мог, в силу своего покладистого характера, противостоять агрессивному давлению со стороны, как в случае с дедом. Но Геран, слава Всеблагим, уже давно покинул поместье и проживал где-то далеко от них, у него там был, по словам Тимея, приличный особняк и он ещё владел какой-то мастерской, приносящей Герану неплохой доход. Какой именно мастерской, Тимей не знал, так как дед не поддерживал опять отношения с семьёй. Но если не дед, значит, кто-то другой, не менее властный, давит на Тимея? Вот и надо проследить, пока не случилось беды.

Так Иртэн убеждал себя, следуя в отдалении за управляющим, ориентируясь в основном по стуку копыт его коня. Внезапно звук прекратился, и барон быстро скрылся в придорожных кустах. На мельницу Тимей явно не поехал.

Пока Иртэн привязывал своего коня, пока пробирался к месту предполагаемого нахождения управляющего, все уже случилось. Он только успел увидеть, как вылетевший из арбалета болт пропахал землю у ног лошадки Маринеллы Нессир и лошадь, вместе с испуганной всадницей стремительно кидается в чашу леса. По всему выходило, что у злоумышленника не было намерения убить девушку, а только напугать лошадь. Но и последствия того, что лошадь понесла с испуга могли быть не менее трагичными. И поэтому Иртэн кинулся назад, к своему коню, чтобы последовать за Маринеллой и помочь ей, если потребуется. Но когда он вернулся к месту происшествия, лошади и ее всадницы и след простыл.

Несколько часов Иртэн прокружил по лесу, пока не наткнулся на старый охотничий дом деда. Своего коня он привязал в отдалении, сам пешком пробрался к дому, осторожно заглянул в окно, разглядел людей в комнате и отшатнулся в изумлении — в домике были Тимей и Лионелла Транир! Это у них тут свидание, что ли? А как же планы Тимея жениться на Маринелле Нессир? Да и Лионелла строила глазки явно самому Иртэну… или это они для отвода глаз, что ли, так действовали?

Ничего не понимая, барон обошел по кругу домик и спрятался в кустах с другой стороны дома, чтобы понаблюдать ещё немного. Каково же было его изумление, когда спустя небольшое время в сгущающихся сумерках он вначале услышал какой-то непонятный шум, пыхтение, затем увидел нечто передвигающиеся на четвереньках в его направлении, но ругающееся вполне по человечески. И только когда это нечто встало у дерева в полный рост, Иртэн, не веря своим глазам, опознал его. Точнее, ее. Он вышел из-за дерева и с изумлением произнес.