и приказал посадить его на кол. А Григор больше суток сидел, закованный в серебряные цепи, рядом со своим истекающим кровью хозяином. Сначала это была пытка, но потом про него просто забыли. А когда он попался на глаза — выкинули в Пустошь. Тогда-то Григор меня и запомнил.

«Ты будешь умирать так же, как мой хозяин, которого ты убил!»

— Выходит… этот див, в помутнении разума, принял меня за Влада Цепеша? Не знаю даже, комплимент это или оскорбление, — рассмеялся Аверин. — И как? Я на него похож?

— Не знаю… — Анастасия ненадолго задумалась, — нет, — сказала она, — вы добрый человек. А тот был очень жестоким. И никому не доверял. Даже дивов всегда держал таких, с которыми мог расправиться в одиночку. У него было много дивов, как я. Мы очень его боялись.

— Удивительно изучать историю Цепеша в Академии, а потом услышать ее от тебя, видевшую все вживую.

Он внезапно нахмурился и посмотрел на Анастасию с подозрением. И спросил осторожно:

— Анастасия… а почему из всех дивов Цепеша Григор запомнил именно тебя?

— Видимо, потому что это я осуществляла казнь Владислава.

— Ты? Серьезно? Ты посадила на кол господаря Валахии по приказу Влада Цепеша?

Она кивнула:

— Влад Цепеш чаще всего использовал для вызова жертву, посаженную на кол. Тяжелые страдания позволяли призывать сильных дивов. Но для того, чтобы жертва не умерла раньше времени, требовались сила и мастерство. Поэтому почти всегда казнь выполняли дивы. Кол нужно ввести аккуратно и правильно, чтобы, проколов тело полностью, он не задел сердце и не вызвал преждевременную смерть.

— Точно! — Аверин всплеснул руками. Он понял, что случилось в деревне Колтуши.

— Спасибо, Анастасия. Ты мне очень помогла. Давай всё же поедим и выпьем чаю. У меня от твоих рассказов в горле пересохло.

Анастасия ушла, когда время уже подходило к полуночи. Аверин встал, осторожно прошелся по дому, вдыхая знакомые запахи и заново привыкая к почти забытым в больнице ощущениям. Всё-таки дом — это дом. Василь предлагал поехать из больницы в поместье, уверяя, что там брат получит гораздо лучший уход. И вообще — там лес, озеро и всё, что нужно для реабилитации. Но Аверин отказался, по крайней мере прямо сейчас. Ему больше всего хотелось вернуться домой, к делам. Да, очередную охоту на демона он сейчас не потянет, но у него есть Кузя. Поэтому за некоторые дела всё же можно будет взяться. Все операции и пребывание в больнице оплатило Управление. И накопления у него были, но это не повод предаваться безделью.

По гостиной неслышной тенью скользнул Кузя и скрылся на кухне.

— Я не сплю, — Аверин отошел от окна.

— Ой, — Кузя высунулся из двери, освещенный полоской света из холодильника, — а почему тогда свет выключен? Я думал: вы уже легли.

— Самому мне не справиться.

Аверин нащупал трость и двинулся к креслу, но Кузя его подхватил под руку.

— Давайте помогу. Или вас отвести в спальню? Точно, вы же, наверное, не сможете переодеться. Вот я дурак, — он хлопнул себя по лбу.

— Сначала мне надо будет умыться. Надеюсь, Маргарита всё приготовила. Эх, Кузя, ты просто не представляешь, как отвратительно быть беспомощным.

Он опустился в кресло. Надо же, круг по дому, а он уже так ужасно устал. Но спать пока совершенно не хотелось.

— Кузя, а сделай мне какао? Ты всем хвастался, что умеешь.

— Ага, сейчас.

На кухне загорелся свет. Раздались булькающие звуки, а за ними — глухой удар. И тут же Аверин услышал, как Кузя что-то лакает.

— Кузя! Люди не облизывают пол! Возьми тряпку.

Звук прекратился. И через секунду раздался голос Кузи:

— Так я это, в кошачьей форме! Ну молоко же!

— Всё равно. Сделай лучше какао и себе. И зефир принеси.

— Ага.

Аверин понимал, что дальше оттягивать разговор с Кузей нельзя. Див вел себя как ни в чем не бывало, но тоже старался избегать главной темы. О драке знал уже почти весь город, начиная с князя Булгакова и заканчивая Анастасией, к которой, как оказалось, Кузя наведывался регулярно. Но о самом главном он не упоминал. А Аверин почему-то всё не мог собраться спросить.

— Может, свет включить? — Кузя появился с двумя кружками и пачкой зефира подмышкой.

— Не нужно. У меня глаза устали. Того, что падает из кухни — достаточно. Садись, — Аверин указал на место за столом напротив.

— Ага.

Кузя подвинул стул, и колдуну показалось, что глаза дива странно сверкнули.

— Кузя, — решился Аверин, — мне нужно с тобой поговорить.

— Ага, — сказал Кузя, и его лицо, освещенное падающим из кухни светом, вдруг стало серьезным и совершенно взрослым, — мне тоже.

— Хорошо. Тогда давай не будем ходить вокруг да около. Скажи, почему ты меня не сожрал?

Глаза Кузи снова сверкнули, и зрачки стали вертикальными. Он оскалил зубы, обнажив внезапно отросшие клыки, и произнес гортанным, низким голосом:

— А что мешает мне это сделать сейчас?!

— Ошейник, высший приоритет. Ну и немного моя левая, вполне дееспособная рука.

На лицо Кузи вернулось нормальное выражение, он запрокинул голову и рассмеялся.

И Аверин вдруг почувствовал легкость. Как будто напряжение, что было между ними, рассеялось.

— Расскажи мне, я очень хочу понять, — попросил он.

Кузя перестал смеяться и задумался.

— Потому же, почему Анастасия не сожрала Алешу. Она этого очень не хотела. И я не хотел.

— Ты сравниваешь несравнимые вещи. Анастасия — фамильяр с огромным стажем. И в момент аварии она была далеко. А с тобой я работаю совсем недавно. И ты выпил мою кровь. Я в жизни не слышал, чтобы после этого див мог остановиться. Да, просто почуяв кровь, очень сильный и умный див еще может сдержаться из страха или каких-то других соображений. Но, попробовав кровь хозяина, див полностью теряет рассудок. Даже фамильяр высокого уровня.

— Да, Анастасия мне то же самое сказала. Мы много думали. И именно об этом я хотел поговорить.

— Так почему? И как?

Кузя вздохнул:

— Насчет почему — это же совсем просто. Вы обалденный.

— Да? Вот спасибо…

— Ага. Я такой яркой и веселой жизнью никогда не жил. Расследовать преступления, ловить отравителей и взбесившихся дивов… наши тренировки… А бой с демоном! Как важно действовать сообща! По одному он