Я неопределенно пожала плечами.

— Сносно. Спасибо… Что прилетел за мной. Что услышал…

— Это скорее твоя заслуга, что ты до меня каким-то образом докричалась.

Я шмыгнула носом и крепче обхватила себя за плечи. Слушала, как Фьюри рассказывал кратко об обстановке. О том, что карателя Бернса пока заперли в лакорской темнице и скорее всего казнят, а карателя Вангелиса и Уайлдера пока не могли найти — они как в воду канули, пройдя куда-то темным путем.

— Не вини себя ни в чем, — покачала я головой в ответ на слова Фьюри о том, что он горько жалеет о том, что вообще отпустил меня в Салах. — Никто из нас не мог предположить, что за мной придут два карателя. И знаешь, у меня возникло стойкое ощущение, что Уайлдер бы за мной и в Лакор пришел. Я ведь ни разу не выходила за пределы дворца в Лакоре… Не успела как-то. А что если Уайлдер выждал бы нужный момент и нашел бы меня и тут? И еще неизвестно, что было бы хуже: найди он меня в компании стражников в Салахе или обнаружь он меня где-нибудь в темных переулках Лакора в полном одиночестве. Уверена, что во втором случае у меня не было бы даже шанса спастись. Так что все к лучшему… Как бы странно это ни звучало. Благодаря наличию связных артефактов у стражников я все же смогла привлечь твое внимание погаснувшим маячком. И хоть я пострадала, но все же мы все выжили. Ну… Почти все…

Я снова шмыгнула носом, подумав о погибшей тетушке. Что ж, не стоило себя в этом бесконечно винить, пусть сердце и разъедало ядовитой болью. Надо было сосредоточиться на том, что я хотя бы смогла предотвратить гибель стражников.

— Я создам под тебя специальный связной артефакт, который будет отслеживать твое состояние, — негромко произнес Фьюри. — Чтобы ты могла вызвать на помощь немедленно, даже если будешь не в силах пошевелиться. Думаю, у меня получится создать такой артефакт благодаря нашей с тобой связи как соулы и соула. Она очень крепкая, раз ты на большом расстоянии смогла до меня мысленно докричаться. Но это потом… А пока я очень попрошу тебя не покидать пределы дворца, светлейшая. Пока мы не закончим разборки с Салахом. Да и потом… Честно говоря, мне будет намного спокойнее, если ты будешь гулять по Лакору в моей компании. Не сочти за попытку держать тебя в клетке, я лишь хочу оградить тебя от возможных нападений, пока этот чокнутый Уайлдер и его возможные сподвижники не будут наказаны по всей строгости закона.

Я кивнула. Ничего против таких ограничений не имела. Мне вообще казалось, что я еще нескоро осмелюсь одна куда-нибудь выйти…

— Стражникам нашим тоже надо будет создать подобные артефакты, — продолжим Фьюри. — Это очень тонкая работа, но мы этим озаботимся в ближайшее же время. И да, Белла… Я знаю, что ты спасла наших ребят от смерти, кинувшись выбить флакончик с ядом из рук Уайлдера. Спасибо тебе за это.

Я молча кивнула. В горле стоял ком, мешающий говорить.

Гордон, кстати, заглядывал ко мне и благодарил за то, что я не осталась в стороне, когда Уайлдер решил отравить Гордона. Еще и прощение просил, мол, за недосмотр со мной… Я только рукой махнула. Ну какой тут недосмотр? Есть вещи, которые сложно или даже невозможно предусмотреть, и вины Гордона в данной ситуации точно не было. А я не могла остаться в стороне.

— Ты не хочешь меня видеть? — прямо спросил Фьюри.

— Нет… Да… Не знаю… Можешь, пожалуйста, уйти? — тихо попросила я. — Я… Я скорее не хочу, чтобы ты сейчас видел меня. Я сейчас ужасно выгляжу… У вас отличные лекари, и все заживает очень быстро, но лицо до завтра еще точно будет сильно опухшее. И глаза у меня заплаканные красные… Видок тот еще. Не хочу, чтобы ты видел меня… такой.

Старалась говорить спокойно, но голос предательски дрогнул, и конец фразы я почти прошептала, едва сдерживая слезы.

Фьюри какое-то время молчал. Я слышала его тяжелое дыхание за своей спиной.

— Хорошо, — наконец произнес он. — Сейчас я уйду и оставлю тебя в покое. Не потому что якобы не хочу видеть тебя в таком состоянии. А потому что уважаю твое желание побыть сейчас одной. Дать выплеснуть эмоции так, как ты считаешь нужным. Как тебе сейчас хочется. Но хочу, чтобы ты знала, что все эти красные глаза и прочее — это ерунда, для меня это неважно. И я люблю тебя любой.

Сердце бухнуло о ребра, сбившись с ритма.

— Ты меня… Что?

Может, послышалось…

— Я тебя люблю, — повторил Фьюри. — Всем сердцем. Взбалмошную, нежную, отважную, бойкую, чувственную. Такую вот разную, и только мою.

— Потому что я твоя соула? — шмыгнула я носом, чувствуя, как уже не могу сдержать рвущиеся наружу слезы.

— Я тебя люблю, потому что я тебя люблю, — твердо сказал Фьюри. — Остальное неважно.

Он шагнул ко мне вплотную, приобнял за плечи. Коснулся губами моего плеча — нежно, невесомо. Приятно и тепло.

— Отдыхай, — негромко произнес Фьюри. — Если я тебе понадоблюсь, дергай меня в любое время.

Он ушел, а я какое-то время так и стояла и просто тихо плакала, глядя в окно, — то ли от счастья, то ли от облегчения… Но совершенно точно — с благодарностью судьбе за то, что у меня теперь был Фьюри. А я была у него.

* * *

Ближе к ночи меня снова накрыло приступом истерики. Успокаивающие зелья потихоньку выветривались, за новыми я не шла, пытаясь справиться с эмоциями самостоятельно. Но пока что получалось плохо.

Впрочем, истерика у меня была довольно тихая. Наверное, нужно было просто прорыдаться как следует, дать себе волю… Но как-то не получалось. Наверное, мешали дурацкие попытки успокоить себя фразами "ты сильная, ты справишься, нечего нюни разводить". А вот иногда очень даже есть с чего…

В какой-то момент в дверь постучали, по знакомым уже запахам я поняла, что это Агата. Только в отличие от своего брата Фьюри, дожидаться разрешения войти она не стала, хотя я как раз сейчас разрешать не собиралась.

Но Агата просто открыла дверь, и я увидела, что в руках у нее поднос с чайником, двумя чашками и какими-то вкусняшками.

— Ты не ужинала. Аппетита совсем нет? — обратилась ко мне Агата, ставя поднос на столик около дивана, на котором я сидела уже который час и просто смотрела на горящее пламя в камине.

Я покачала головой.

— Я принесла успокаивающий чай, Фил еще капнул туда дополнительно какой-то восстанавливающий элексир. И поешь конфеты хотя бы.

— Благодарю, не хочется, — сдержанно ответила я, продолжая смотреть на языки пламени.

Разговаривать мне сейчас не хотелось, есть — тем более.

Ничего не хотелось. Полная апатия.

Однако Агата уходить не собиралась, и моя неразговорчивость ее не отталкивала. Более того — она вдруг уселась рядом и крепко-крепко обняла меня, притягивая ближе к себе и поглаживая по голове. Я так опешила, что даже не знала, как мне реагировать.

— Перестань сдерживаться, Белла, — негромко произнесла Агата. — Плачь, если хочется плакать. Кричи, если хочется кричать. Только не замыкайся в себе и не пытайся быть "правильной". Ну хочешь, я вместе с тобой покричу? Ай, впрочем, я и так постоянно на кого-то кричу, ты, наверное, уже привыкла к этому. Ну, в таком случае, могу еще картинно упасть на пол и кричать, стуча по полу руками и ногами, так я при тебе еще не делала вроде. А я могу ведь! Хочешь, продемонстрирую?