И в студии, впервые за все выступления Орка, появился посторонний.

– Меня зовут А2 Феллер, и я готов подтвердить свою личность любым способом, включая анализ ДНК.

Мир ахнул.

– И еще я готов подтвердить каждое слово, которое здесь прозвучало, – громко продолжил А2, глядя прямо в камеру. Он расположился в светлой части студии, и миллионы зрителей отчетливо видели его лицо. Очень похожее на лицо Биби. – Я рассказал Орку о замысле сенатора Томази, о заговоре, который он со своими сторонниками организовал против американцев, и мы решили не просто противостоять им, но сделать так, чтобы такие заговоры стали невозможны. Мне тяжело смотреть на видеокадры с Восточного побережья, мне тяжело думать о совершаемых сейчас преступлениях, поэтому, добравшись до закладок, мы с Орком остановили всех пингеров, принимающих участие в беспорядках, но это неправильно. Неправильно! – А2 яростно сжал кулак. – Да, среди пингеров полно преступников, и есть жгучее желание установить за ними тотальный контроль, но мы, в конце концов, люди, а не метки на электронной карте! Мы имеем право на личную жизнь! Мы имеем право на тайну! Мы имеем право врать полиции, если это нам выгодно. Мы имеем право прятаться так, чтобы никто не знал, где мы находимся. Мы вынуждены вставлять в себя нейрочип, чтобы справиться с проклятым Помпео, но чип не делает нас роботами! И никогда не сделает.

А2 замолчал и перевел взгляд на Орка.

– Все, что мы делаем, орки, мы делаем, потому что свободны. Потому что если у нас нет свободы, то фразу следует произносить иначе: не «мы делаем», а «нам приказали». Попробуйте осознать разницу между этими двумя высказываниями, и вы поймете за что сегодня шло сражение. А когда поймете – наверняка оцените подарок, который мы с А2 вам сделали: нейрочип no/maNika! Бесплатный. Без выхода в сеть. Принадлежащий только вам. Сделанный для того, чтобы ни один сенатор никогда больше не попробовал обратить вас в рабов.

///

А через несколько секунд, специально выдержав небольшую паузу, Эрна отправила в сеть следующий приказ и освободила заблокированные maNika. Руки и ноги миллионов пингеров обрели подвижность, искусственные глаза снова стали видеть, а искусственные уши – слышать. Кто-то начал выбираться из угодившей в аварию машины – если до сих пор ему не помогли обычные люди; кто-то опустил занесенную для удара руку и сделал шаг назад, растерянно глядя на противника; кто-то продолжил стрелять, но таких было меньшинство.

Преподнесенный Орком урок произвел настолько сильное впечатление, что люди остановились, на этот раз – по своей воле.

Все понимали, что пауза долго не продлится, что скоро они вернутся к привычным занятиям: кто-то – работать, кто-то – убивать и торговать наркотиками; но сейчас они стояли, окончательно осознав свой новый мир.

И глубину пропасти, в которой едва не оказались.

///

– Ужас, – глухо произнес президент, разглядывая двух ближайших агентов Секретной службы. Оба здоровяка были пингерами, оба послушно простояли все время выступления Орка и теперь начали двигаться, показывая, что вновь пребывают в боевой готовности. Однако самоуверенности в их взглядах поубавилось.

Они поняли, что уязвимы. Что ими можно управлять, не только отдавая приказы.

– Где Биби Феллер?

– Вышел из кабинета до того, как агенты получили приказ никого не выпускать, – доложил секретарь.

– Какой позор… Немедленно найти и арестовать! – Президент перевел взгляд на Томази. – И его тоже. – После чего опустился в кресло, поставил ногу в лакированной туфле на спину Дика Бартона и устало повторил: – Какой неслыханный позор.

///

На то, чтобы зачистить первый этаж Рокфеллер-центра и прилегающую территорию, много времени не понадобилось. Операция была проведена в точности как у Семнадцатого участка: стая дронов, среди которых выделялась выпустившая «москитов» «подушка», быстрые ракетные удары по стоящим снаружи броневикам и негромкие взрывы внутри. В конце активной фазы операции, когда все пикси были нейтрализованы, к мужчине на мотоцикле присоединился десяток бойцов, облаченных, как и он, в черные комбинезоны и тактическую «сбрую», разработанную для уличных боев. Их единственными знаками различия были повязки на рукавах: черные цифры «23» на белом фоне.

Бойцы взяли под контроль первый этаж, приказав охране башни не спускаться и не открывать бронированные перекрытия «до тех пор, пока все не успокоится», а их руководитель поднялся на VIP-лифте на тринадцатый этаж и прошел в кабинет дяди Сола. Равнодушно переступая через валяющиеся в коридоре и приемной трупы. Миновал разбитую дверь, остановился, выждал несколько секунд, а когда сидящие в креслах женщины обернулись, не выказав при этом ни тени страха, негромко произнес:

– Дамы, рад, что вы наконец познакомились.

И из глаз старого Сола окончательно исчезла надежда.

– Я слышала, директор Митчелл направил к Рокфеллер-центру оперативную группу № 23, – произнесла Мегера.

– Я и есть оперативная группа № 23, – добродушно сообщил Джа, снимая шлем. – Добрый день, мадам Беатрис.

– Рада тебя видеть, Захар.

– Захар? – удивленно переспросила Лариса, глядя на своего мужчину. – Какое из твоих имен настоящее?

– То, которое ты пожелаешь, любовь моя.

– Я привыкла называть тебя Джехути.

– Значит, будешь миссис Винчи.

Он наклонился, поцеловал Ларису в губы, а когда выпрямился, Беатрис осведомилась:

– Что происходит?

– В настоящее время мои люди готовят нужные улики, – Джа перешел на деловой тон. – Я вижу события следующим образом: «pixy» ворвались в Рокфеллер-центр, встретили на первом этаже несчастного Кастора Розена III, убили его, воспользовались его мастер-ключом, поднялись сюда и убили всех, кого обнаружили, кроме вас, миссис Феллер. Вам удалось спастись благодаря появлению моих дронов. К сожалению, помочь старику и его охране я не успел.

– Ты опоздал на какую-то минуту…

– Да, миссис Феллер.

– Мне не нравится, когда ты так меня называешь.

– Пожалуйста, потерпи, – Джа выдержал короткую паузу и повернулся к Мегере: – Мадам Беатрис, учитывая обстоятельства, ваше пребывание здесь под настоящим именем вызовет ненужные вопросы. Я подготовил документы, в которых вы значитесь горничной миссис Феллер. Прошу меня извинить.

– Прекрасно, Захар, – кивнула Беатрис, лукаво посмотрела на Ларису и поправилась: – Спасибо, Джа.

– Пожалуйста.

Беатрис отъехала в кресле на пару метров назад и потянулась с таким видом, будто не в разгромленном кабинете сидела, облаченная в полевой комбинезон, а в легком платьице на набережной Ниццы.

– Что происходит в мире?

– Все так, как должно быть, мадам: сенатор Томази арестован, директор Митчелл не выходит на связь, но приказ о его аресте уже отдан. Президент объявил, что стал жертвой обмана, и ждет А2 у себя. Встреча состоится завтра.