– Многие финансисты, услышав мои слова, наверняка спрашивают себя: как же быть? Как снискать хлеб насущный? – будто не замечая брожения в зале, продолжал император. – Один из законов жизни гласит, что как только закрывается одна дверь, открывается другая. Но вся беда в том, что мы смотрим на запертую дверь и не видим другую, открывшуюся. Так вот, обращаю специально ваше внимание – для банков, кроме ростовщичества, у нас будет много другой работы – интересной, прибыльной и полезной для общества. Есть мнение, что именно банки лучше всего справятся с обязанностью фискального агента по сбору налога на прибыль. Конечно, мы рассчитываем на них и при финансировании индустриализации, но предлагаем более активную роль участника, а не стороннего наблюдателя. Пожалуйста, получайте свои проценты на вложенный капитал, но как долю от доходов. Делите с организаторами производства его риски – и воздастся вам сторицей. А чтобы ошибки банкиров и предпринимателей не стали фатальными и для тех, и для других, мы учреждаем государственную страховую компанию, которая будет страховать то, за что не берутся частники: банковские вклады, риск банкротства и риск неплатежей – самые главные бичи свободного предпринимательства. Конечно, это потребует специального контроля за деловыми операциями, но, думаю, овчинка стоит выделки. Для удобства взаимодействия мы предлагаем организовать представительства Государственной страховой компании при каждом банке.

Теперь зал уже начал напоминать растревоженный улей. Все отчетливо чувствовали, что старая привычная жизнь прямо сейчас стремительно уходит, а новая выглядит пока хоть и заманчиво, но смутно, как мираж в мареве пустыни. Мамонтов опустил голову и хрустнул костяшками пальцев: «Ну почему эта идея про страхование только сейчас? Почему не два года назад, когда мне так отчаянно не хватало как раз такой страховки?»

Император не торопился, сделал несколько глотков холодного чая, удовлетворенно наблюдая за реакцией зала.

– Однако всё это мелочи, – наконец продолжил он, заставив присутствующих обалдело замереть: что же это будет такого сказано, если уже услышанное – мелочи?

– Я хотел бы вас познакомить с теми объемами промышленного производства, которые позволят нашему государству просто выжить, а для этого мне снова придется мучить вас цифрами…

Опять шелест бумаг, движение в зале и, наконец, информация, которую подавляющее большинство присутствующих слышало в первый раз:

– Наша доля в мировом промышленном производстве сегодня составляет пять процентов. Для сравнения: Франция – 7, Германия – 16, Британия – 19 и, внимание, Америка – 32 %. Давайте теперь конкретизируем эти цифры. Производство чугуна и стали в пудах на душу населения у нас – два пуда, в то же время в Германии – 24, во Франции – 10, в Великобритании – 22, в США – 33 – в пятнадцать раз больше! Больное место России – дороги. На тысячу квадратных вёрст территории – у нас две версты железных дорог, в то время как в Австрии – 76, в Великобритании – 120, в Германии – 117, в США – 30, во Франции – 70, в Японии – 25 километров. Мы безнадёжно отстали, и чтобы всех догнать, нам ещё строить и строить. Удвоить протяженность железных дорог[123] и сделать это в ближайшие десять лет, иначе ни о какой индустриализации не стоит даже мечтать. При этом только железными дорогами мы не обойдемся. В ближайшие пять лет нам надо построить 230 тысяч вёрст обычных грунтовых дорог[124]. А теперь посчитайте, сколько всего нам нужно только для дорожного строительства! Ни одна частная компания, ни одно товарищество с таким объемом не справится. Поэтому мы учреждаем министерство строительства с соответствующими отраслевыми управлениями. Приглашаю тех, кто считает, что может справиться с этой работой, и предупреждаю: строить придется не только дороги. Нам нужно создать своё собственное станкостроение, химическую и электротехническую промышленность и ещё десятки, и даже сотни производств, которых сейчас просто не существует – больше двух тысяч заводов и всю прилагаемую к ним инфраструктуру: электростанции, месторождения, школы, дома, связь и всё те же дороги. Для чего всё это нужно, спросите вы? Для того чтобы выжить. Чтобы победить в войне, ещё не начавшейся, но уже занимающейся на Востоке. Чтобы не быть побежденными, чтобы окончательно не превратиться в колонию для зубастых соседей, мы должны уже сейчас ковать щит и меч.

Переход императора на военную тематику не остался незамеченным. Неправду говорят, что деньги любят тишину, потому что такой раздражитель, как грохот пушек, их совсем не пугает, а наоборот – привлекает щедрыми заказами и другими возможностями, которые некоторые интеллигенты брезгливо называют грабежом и мародерством. С кем собрался воевать император? С Китаем? Так его никто всерьез не воспринимал. А других врагов простые обыватели в упор не видели.

– Мы всё время говорили про экономику мирного времени. Сейчас всем кажется, что мир будет вечно. Пятьдесят лет назад тоже был мир, и никто даже не предполагал, что совсем скоро России придется воевать почти со всей объединенной Европой. С тех пор изменилась только цена войны и мира. Следующая война будет противостоянием промышленников и финансистов. Один выстрел из трёхдюймовки стоит нам пятьдесят рублей, из пятидюймовой гаубицы – сто двадцать. Чтобы подавить пулемёт, нужна почти тысяча рублей… Но пулемёт уничтожает за минуту целый взвод, а это тридцать-сорок здоровых мужиков, каждый из которых за год вырабатывает товаров на пятьсот и более золотых рублей. И работает лет двадцать… Так что работающий вражеский пулемёт за минуту нам наносит ущерб в полмиллиона золотом! Вот такая экономика войны… и солдатской крови.

Собрание притихло окончательно. Так грубо и цинично, по-бухгалтерски, в начале ХХ века никто еще войну не описывал.

– Фронт начинается в тылу, на заводах и фабриках, и без правильно организованной интендантуры армии в войне не победить. Она просто истечет кровью без боеприпасов и снаряжения, без продовольствия и фуража, – глуховато, устало продолжал император, – так что мы сейчас не прибыли и убытки обсуждаем, а решаем всего одну проблему – будут наши солдаты на полях сражений побеждать или умирать? Для того чтобы побеждать, надо строить и производить. Я снимаю все ограничения для строителей и инженеров, для изобретателей и организаторов производства. Отныне самый короткий путь в дворянское достоинство, свиту и Госсовет будет лежать через конструкторские бюро, производственные цеха и стройплощадки. Я приглашаю вас в соратники, и другого предложения не будет. Список того, что нужно Отечеству в первую очередь и что будет финансироваться из казны, сможете получить у статс-секретаря. Объем казенных заказов превышает пять миллиардов рублей – работы хватит на всех, и список не окончательный. Принимаются любые предложения, даже самые еретические. Не будем забывать, что совсем недавно все думали, что земля плоская. Так что не отказывайте себе в удовольствии дерзать. Дерзкие мне нравятся. Пожалуй, на сегодня всё.

Зал охнул и засуетился. В любое время озвученная сумма казённых заказов была бы воспринята с энтузиазмом. А перед лицом надвигающихся со всех сторон проблем такие заказы воспринимались как единственное спасение… Мамонтов вздохнул, надел свой треух и тоже побрёл к выходу, ощущая себя чужим на этом празднике жизни.