– А вы тут чего забыли?! – крикнула она.

Человечки подпрыгнули и не сразу нашлись, что ответить.

– Мы… ну, мы хотим поговорить с той, кого ты называешь Арион, безволосой фрэей. Видишь ли, у нас возникла небольшая проблема, которая…

– Арион сейчас нет, к тому же некогда ей вами заниматься! Как и мне. Неужели не видите, что мы очень заняты?

Мороз начал было говорить, но Персефона отвлеклась на более насущное дело.

– Роан! – завопила она во весь голос. – Во имя Мари, что ты творишь?

На старый домик Роан, некогда выстроенный Ивером-резчиком, наступил великан, и от него мало что осталось. Один столб поддерживал уцелевшую балку, стены сомкнулись и походили на пещеру. Впрочем, Роан хватило и узкого прохода, чтобы добраться до большей части инструментов и припасов. Вместе с Гиффордом она работала снаружи, сколачивая огромный деревянный ящик.

Оба тут же прекратили свое трудоемкое развлечение и посмотрели на Персефону с виноватым видом.

– Роан, – проговорила Персефона, обогнув тюки с шерстью и дхергов, – я думала, что выразилась ясно. Все жители должны собирать свои вещи. – Она оглядела разложенные на земле стамески, молотки и топор. – Нам нужно спешить. Ты же знаешь! Почему ты…

– Фоан помогала мне упаковать мой гончафный столик, и тут у нее появилась одна идея, – вступился за подругу Гиффорд.

– Вечно у нее идеи! – Расстроенная Персефона сорвалась на крик. – Нет у нас времени! Нужно собирать вещи и уходить. Я понятия не имею, когда на нас нападут снова, но если останемся здесь, то точно все погибнем. Эта идея тебе ясна? Роан, ворот больше нет. У нас теперь никакой защиты, да еще фрэи напились!

Прижав к груди большой круглый столик Гиффорда, Роан молча ретировалась в развалины своего домика. Гиффорд встал как можно прямее и поковылял к Персефоне.

– Эта идея – очень важная! – сказал он, стараясь говорить твердо, насколько позволяло изуродованное лицо. С перекрученной спиной и негодной ногой, тяжело налегая на костыль, он являл собой фигуру трагикомическую, однако в его глазах блеснул знакомый огонек.

«Мы пойдем вместе», – сказала Арион много лет назад, когда слабость Персефоны оборвала их дружбу. Женщина замерла и посмотрела мимо Гиффорда на Роан, у которой дрожали губы.

Персефона вовсе не хотела ее огорчить. Она не собиралась кричать, просто… На глаза снова навернулись слезы.

– Роан, прости меня. Рассказывай, что там у тебя за великая идея?

Роан замялась.

– Нет, извиняться должна я. Я не думала, что это займет столько времени… Мы будем собирать вещи. – Роан принялась поднимать с земли инструменты, по щекам покатились слезы.

– Рассказывай, Роан, – повторила Персефона еще мягче.

Роан выпрямилась и утерла слезы. Она посмотрела на Гиффорда, тот ободряюще кивнул. Подойдя к ящику, Роан взяла в руки длинную жердь. Она вытерла глаза насухо.

– Гиффорд расстроился, потому что его гончарный столик очень тяжелый. Зато он круглый, и я подумала, что его можно катить. Ты ведь знаешь, как мы перетаскиваем камни? – спросила Роан.

Персефона пожала плечами.

– Кладем на волокушу, под низ – бревна и толкаем. Когда бревно остается сзади, мы переносим его вперед и снова кладем под низ, потом снова толкаем. Бревна таскать тяжело, толкать тоже довольно трудно, но посмотри-ка сюда…

Роан сунула жердь в дыру по центру столика, приладив круглый камень сбоку. Нажала на жердь, и камень с легкостью описал дугу.

– Теперь представь еще один гончарный столик, совсем как этот, на другом конце жерди. Если вон тот большой ящик, – она указала на конструкцию из дерева, которую Гиффорд сколачивал до прихода Персефоны, – поставить на жердь сверху, то мы сможем положить в него вещи.

– И что дальше? Можно ли поставить в него горшки с пшеницей и ячменем и прочие тяжести?

Роан кивнула.

– Трение уменьшится. Вместо того чтобы касаться бревен всей поверхностью, вес ящика придется на две маленькие точки. – Роан показала, где жердь проходит через диск. – На концах закреплю, чтобы не соскальзывало. – Вдруг девушка погрустнела. – Вторую сторону сделать быстро не смогу. Первый столик Гиффорда я вытесывала неделю. Если постараться… Знаешь, я почти не сплю по ночам. Буду работать день и ночь, и тогда…

– Она сделала колесо, – заметил Мороз, подходя вместе с собратьями ближе.

– Она просто надела гончарный столик на жердь! – воскликнула Мойя.

Кустистые брови Мороза сошлись у переносицы. Слова Мойи его изрядно позабавили.

– Неужели вы не знаете, что такое колесо?

Молчание.

Трое дхергов рассмеялись.

– Вот это да! Она придумала колесо, – проговорил Мороз, глядя на Роан с уважением. – Ты придумала колесо! Пожалуй, первая среди людей. Весьма впечатляет. На свой жалкий и убогий лад, разумеется.

– Не называй Фоан убогой! – сверкнул глазами Гиффорд. – Она потфясающая!

Мороз презрительно скривился.

– Бэлгрейглангреане используют колесо сотни лет, в основном в шахтах. Мы ставим на них тележки. Вроде той, что мастерит этот калека. Колеса мы делаем из металла, оси тоже. Так называется вон та жердь. Мы перевозим на них тысячи фунтов камней.

– Тысячи? Сколько бэлгрейг… бэлгрейгланг… о, во имя Великой Праматери! Должен же быть более легкий способ к вам обращаться, не такой оскорбительный, как дхер… ну, как зовут вас фрэи. Как насчет бэлов?

Человечки нахмурились.

– Мы ничуть не белые!

Персефона смутилась.

– Как насчет маленьких человечков? – спросила Роан.

Брови Потопа возмущенно взлетели.

– Мы не человечки! И размер у нас отличный. Это вы – дылды!

– Ну, вы же маленькие! Как начет гномов? – предложила Персефона. – Знаете, бывают гномьи кролики или гномья пшеница. Они маленькие, но очень хорошие. Гномья пшеница даже лучше обычной, потому что занимает меньше места. Подойдет вам такое название?

Дхерги хмуро пожали плечами.

– Вот и отлично. Так сколько же гномов способно передвинуть тысячу фунтов на такой тележке?

– По ровной поверхности? Один.

– Всего один?

– Ну, чтобы сдвинуть тележку с места, понадобится некоторое усилие, а дальше будет легко. Ясное дело, мы закрепляем колеса на осях и смазываем точки опоры.

– Смазываете точки опоры? – переспросила Роан, пристально глядя на человечка.

– Да, места, где оси касаются колес.

Роан кивнула, просияв.

– Если обойтись без металла, то сможем ли мы перевезти много сосудов с пшеницей и ячменем? Как насчет кувшинов с водой и пивом?