– С какого расстояния способен миралиит наслать бурю? – спросил Нифрон у Арион.

– По-разному бывает. Если они задействовали Валентрин Лайяртен…

– Что?!

– Такое место в Авемпарте, башне, которая находится на вершине водопада…

– Видел я ее.

– Так вот, башня собирает силу падающей воды и подает в палату, которая значительно увеличивает возможности любого, кто в ней находится. Башню хорошо использовать для поиска. Полагаю, объединив усилия, группа миралиитов способна настичь нас и здесь. Лотиану нужно лишь освободить магов от Закона Феррола.

– О, в этом я нисколько не сомневаюсь. – Нифрон нахмурился и потер подбородок. – Наверняка он даровал им неограниченные полномочия. Да еще и назначил за наши головы награду.

Арион встревожилась. Она посмотрела на землю под ногами, облизнула губы и зловеще проговорила:

– Значит, они нас убить могут, а мы их – нет…

Нифрон улыбнулся.

– Не совсем. Мы просто не можем сделать это сами. Пока не возьмем в руки клинки, Феррол будет смотреть на все сквозь пальцы.

– Когда ты успел стать жрецом-умалином?

– Разве я не прав? Если я уговорю тебя убить другого фрэя, Закон Феррола обратится на тебя, а не на меня. Наказание несет исполнитель, не зачинщик.

– По-моему, это жульничество и эгоизм, так поступают лишь трусы!

Нифрон пожал плечами.

– Не я придумал правила. Скажи спасибо Ферролу.

Арион вздохнула.

– Если у тебя больше нет вопросов, я наконец избавлю господина Рэпнагара от недоразумения, которое он называет жизнью.

– Что? – ахнула Арион. – Нет!

– Что значит – нет? У тебя больше нет к нему вопросов?

– Нет, она не хочет, чтобы ты меня убивал! – крикнул Рэпнагар.

– А ты вообще не лезь, – оборвал его Нифрон. – Тебя это не касается!

– Очень даже касается! Ты ведь обещал, что, если я заговорю, ты дашь мне жить. Я все сказал!

– Великан прав, – заявила Арион. – Мы заключили с ним сделку и должны держать слово!

– Вот в чем разница между мной и тобой, Арион. В то время как я отличаюсь практичностью, ты позволяешь идеализму затуманивать твои суждения. Я не смог бы убить тебя… ну, то есть смог бы, хотя и не без крайне неприятных последствий для себя в виде Закона Феррола. А Рэпнагара я могу убить без проблем. И поверь, он того заслуживает.

– Ничего подобного, к тому же ты дал слово! – крикнул великан.

– Он прав, – кивнула Арион.

Нифрон закатил глаза.

– Ничего я ему не давал. Я просто пообещал. Слово – это другое. Я пообещал отцу, что в случае его поражения приму Лотиана в качестве своего фэйна; еще я пообещал Тэкчину последний кусок хлеба вчера ночью; себе же я пообещал больше не напиваться до потери сознания. Как видишь, мне редко удается сдержать свои обещания.

– Ну… ну… тогда я дала слово от твоего имени, – сказала Арион.

Нифрон покачал головой.

– Ничего подобного.

– Кто-то же дал мне слово! – завопил Рэпнагар.

– Никто тебе ничего не давал, – заявил Нифрон. – Мы ни в чем тебе не клялись. Мы просто заключили некое соглашение, которое я хочу расторгнуть.

– А я не хочу, – объявила Арион.

– Ладно. – Нифрон махнул рукой. – Встань вон там. Можешь отвернуться.

– Ни за что! Я заверила этого грэнмора, что мы его отпустим, значит, так и будет. Убери свою игрушку в ножны, не то я ее расплавлю!

Нифрон заколебался. Арион подняла руки.

– Ладно. – Он сунул меч в ножны. – Учти, ты совершаешь ошибку. Рэпнагар, как и прочие грэнморы, настоящее чудовище. Григор – единственное исключение. На твоем месте Рэпнагар давно бы тобой закусил.

– Сури! – Арион жестом подозвала девочку-мистика. – Помнишь, мы говорили о твоем обучении Искусству? Сегодня я дам тебе первый урок. Ты освободишь этого великана.

Раньше Сури доводилось лишь зажигать огонь и читать будущее по костям, поэтому освобождение великана представлялось ей не более вероятным, чем восстановление леса или воскрешение Магды. Даже если бы это было в ее силах, она уж точно не стала бы утруждать себя помощью Рэпнагару.

Обычно Сури ко всем относилась ровно, однако для Рэпнагара она сделала бы исключение. Он разрушил один из ее любимых ролов и, по собственному признанию, был заодно с теми, кто убил Магду и прочих друзей Сури, вроде красивого молодого клена. Сури познакомилась с деревцем лишь недавно, а теперь оно лежало в куче бурелома. Сури недоумевала, почему Воган не убил великана ночью. Хотя Нифрон был ей мало симпатичен, в решении судьбы грэнмора она встала бы на его сторону.

– Потребуется время, – сообщила Арион инстарья. – Не хочу ее торопить. Так что можешь идти обратно в далль.

– Предпочитаю остаться, – проговорил он, садясь на ствол поваленной березы. Сури ее не знала, но березка выглядела милой. – С удовольствием посмотрю, как учат волшебству, этому вашему Искусству.

Арион пожала плечами.

– Сури, мы, миралииты, называем Искусством способность использовать силу мира потому, что это процесс творческий. Как и в любом творчестве, в нем существуют некоторые основы, принципы и методы. По большей части они нужны только в начале – для того, чтобы ученик уяснил идею. Скоро ты поймешь, что есть лишь ориентиры, и установишь собственные правила. Иногда выбираешь ты, иногда выбор уже сделан за тебя – просто потому, что такова твоя суть.

Хотя Сури ясно слышала все слова Арион, она с трудом понимала, о чем идет речь. За последний месяц безволосая фрэя значительно расширила познания девочки в фрэйском, и все же значения некоторых слов приходилось угадывать.

– Дело в том, – продолжила Арион, – что Искусство способен использовать каждый. Рисовать тоже может любой, однако не все рисунки можно назвать живописью. Точно так же и люди используют силу природы. К примеру, речь – повседневная магия. По сути, это простейшая форма заклинания. Звук и интонация «волшебным» образом передают мысли от одного человека к другому. Улыбка говорящего и ответная улыбка – просто другая форма той же идеи. Понимаешь?

Сури покачала головой.

– Создание огня – еще одна форма простейшей магии. Нифрон тоже умеет делать огонь. Для этого он использует силу трения, которая вызывает тепло. Более продвинутый в использовании сил природы человек взял бы металл и камень, чтобы высечь искры, что гораздо быстрее и легче. Тому же, кто использует трение, этот способ кажется волшебством. В данном случае слово «волшебство» означает «не понимаю, как ты это делаешь». Разумеется, ты знаешь способ гораздо лучше.

Сури улыбнулась. Она видела, как Тура разжигает огонь двумя упомянутыми способами, однако старухе-мистику никогда не удавалось сделать так, как умела Сури.