отделом завода. Пойдёмте к товарищу Супоневу, он там сейчас временно начальник. Скажет сделать — сделаем, изменим раскрой.

А ещё через неделю пошёл советоваться с ним насчёт замены матрицы, пуансона и фрезы при изготовлении отверстий в детали.

— Сходите к Су поневу, вы уже с ним знакомы, а я уж не пойду. Вы не обижай тесь, я человек прямой, не верю я, что от этого будет лучше, сходите к нему, вам легче договориться!

С Супоневым договорились с полуслова. Он — инженер, старый работник завода, много сделал и делает для него. Особых восторгов он не проявил. Вздохнув, тихо сказал:

— Разве за всем усмотришь? Цех молчит, а мы закопались в бумагах. Дитя не плачет, а мать не разумеет. Делайте! Пойдёт! Кстати, можете оформить через БРИз. Ведь это предложение не входит в ваши прямые обязанности.

Конечно, оформил, и даже получил деньги. Когда предлагал, совсем о них не думал, считал, что это входит в мои обязанности.

С главным инженером знакомство произошло несколько неожиданно. Я был вызван на технический совет завода по вопросу создания поточной линии по изготовлению нескольких деталей для автомобильных фар. Эту идею я вынашивал свыше месяца, советовался с прессовщиками, слесарями, наладчиками, с главным механиком завода, конечно, с Полозовым и Супоневым. Последний предложил мне изобразить идею на бумаге в чертежах, схемах, графиках.

Этот материал с Супоневым попал к главному инженеру, а тот вынес его на технический совет завода.

Доклад на совете вызвал оживлённый обмен мнениями и мне же предложили в ближайшие два воскресенья с бригадой слесарей главного механика завод переставить прессы по предложенному проекту.

Работа была проведена, и даже сверх моих ожиданий дала настолько ощутимые результаты, что меня сразу же перевели в технологический отдел завода со специальным заданием — разработать три поточные линии с максимальным охватом деталей и план организации монтажных работ без остановки производства.

Теперь я подчинялся непосредственно главному инженеру.

А через месяц — опять технический совет. Проект утверждён. Начальником технического отдела стал инженер Воловский.

Много помогли мне технологи Дубовова, Антонов, Анна Савватеева, молодой Полозов — сын начальника прессового цеха, расчётчик Ненашев, сам Воловский и главный инженер завода.

Помимо основной работы, провожу регулярно читки газет, руковожу драматическим кружком, играю в струнном оркестре клуба. На многолюдном собрании выдвинут в члены правления клуба. Секретарь партийного комитета рекомендует мою кандидатуру отвести с мотивировкой, что, мол, я человек новый и сильно перегружен производственной работой. Дипломатия, конечно, слабенькая и не убедительная. Многим было понятно, в чём дело, но сделано всё же не грубо и ненавязчиво.

Поняв его с полуслова, я тут же сделал самоотвод, ссылаясь на серьёзную работу по созданию поточных линий. Самоотвод был принят небольшим количеством голосов.

После собрания имел с секретарём в его кабинете разговор один на один.

— Вот вы обиделись на меня, а зря. Я действительно руководствовался самыми лучшими побуждениями — направить ваши усилия на чисто инженерную работу.

— Да не обиделся я на собрании, а вот сейчас мне всё же не по себе. И не потому, что вы дали отвод, а потому, что пытаетесь оправдать его вашими личными хорошими пожеланиями. Не верю я этому. Не только мне, но и всем были ясны действительные причины, руководившие вами. Голосование совсем недвусмысленно показало это. Я понимаю, что вы не могли сказать собранию об установках свыше по поводу таких людей, как я. Да это и не нужно было. А вот мне, да ещё один на один, скрывать этого, кажется, и ненужно было. Скажите, что я прав, и у меня не останется этого гадкого осадка на душе. Поймите, что мне ваше личное отношение гораздо дороже любых указаний, исходящих исключительно из побуждений повышения бдительности. И это было бы не так уж страшно — бдительность необходима, но ведь если бы меня избрали членом правления клуба, неужели это можно было бы квалифицировать, как потерю бдительности? Вам, очевидно, известна восточная пословица: «Если хочешь проверить человека, сделай его начальником». Вот над ней не вредно было бы подумать многим перестраховщикам. Проверять человека нужно, но нужно ему и доверять! Так вот я вас и спрашиваю: доверяете ли вы мне лично, как человек, или…

Секретарь перебил меня:

— Вы правы, покривил я душой перед вами, но перестраховщиком назвать себя всё же не могу. Вы работаете уже полгода. Чувствовал особое к вам отношение? Смело отвечу, что нет! Сказать «верю» может всякий, а вот действительно верить и доверять — не всякому дано. Я думаю, что мы поняли друг друга?!

— Да, поняли!

Этим закончилась наша беседа.

Лето в разгаре. Вокруг живописные леса, речка. Каждый день после работы приношу из лесу ведро грибов, усиленно сушу их над своей плитой. Появились щавель и крапива — подспорье в питании. Одного пайка явно недостаточно. Шестьсот граммов хлеба, литр растительного масла, килограмм сахара в месяц — как ни крути — полуголодная норма. Щавель, крапива, грибы помогают, разнообразя и дополняя недостаточность питания.

Рабочие завода — все местные, из окрестных деревень. У каждого огородишко, а значит, своя картошка, свёкла, помидоры, огурцы, у многих козы, у некоторых — даже коровы. А кроме всего этого, ещё и большой опыт четырёхлетней войны. Ни того, ни другого у меня нет. На рынке и хлеба, и картошки, и молока продают много, но цены — не подступишься. Килограмм хлеба — тридцать рублей, а зарплата — всего шестьсот рублей в месяц. Вот и купи!

Приехала младшая дочь Ирэна в пионерский лагерь, а вслед за нею — племянник Вадим. Он привёз с собой месячный ученический паёк. Съели мы его за неделю, несмотря на аптекарские дозы.

Купил два ведра картошки для посадки на выделенном мне заводом участке. Картошка мелкая, размером с орех. Её-то мы и пустили в дело. По пяти картофелин на брата — вот и весь завтрак. Столько же на ужин.

В общем, не сладко и далеко не сытно. Я привык подтягивать пояс в лагерях, а их приучила к этому война. Так и жили.

Приехала на месяц жена. Каждый день — в лесу. Появились ягоды — земляника, малина, черника.

* * *

…Поточные линии работают. На заводе я — не последний человек. Пошли с Антоновым за грибами. Он угостил пирожком с картошкой, а в нём весу — граммов триста. И вкусно, и объёмисто.

А учил меня распознавать грибы и собирать их расчётчик Ненашев. Такого грибного чародея я больше не встречал. Ведёт в лес и по каким-то только ему