Учитывая обещания, которые раздавались в ходе предвыборной кампании, к урегулированию в Ираке следовало приступать незамедлительно. В качестве кандидата Обама обещал в течение шестнадцати месяцев вывести из страны все боевые подразделения войск США, а затем, как предусматривалось стратегическим рамочным соглашением, полностью ликвидировать американское военное присутствие в Ираке к декабрю 2011 года. Генерал Рэй Одиерно, главнокомандующий коалиционных сил в Ираке, начал рассматривать различные варианты сокращения численности американского контингента задолго до инаугурации. Как обычно, произошла утечка – почти наверняка из Пентагона, – и газета «Нью-Йорк таймс» опубликовала 15 января статью, в которой комментировала усилия Рэя. Из материала следовало, что уже обнаружились разногласия между Обамой и военными. Это настораживало. По моей просьбе Джефф Моррелл связался с советником Обамы Дэвидом Аксельродом и исполняющим обязанности пресс-секретаря Робертом Гиббсом; оба выразили крайнюю озабоченность тем фактом, что Обама, похоже, конфликтует с военными «прямо с порога» (такое в последний раз случалось с президентом Клинтоном). Они согласились, что Моррелл должен заявить прессе следующее: мои и Маллена беседы с Обамой «затрагивали широкий контекст и ни в коей мере не касались конкретных вопросов относительно наших дальнейших действий в Ираке и Афганистане, поскольку инаугурация еще не состоялась». Но в последующие месяцы проблемы в отношениях между Белым домом и военными превратились из гипотетических во вполне реальные.

В ходе видеоконференции Одиерно сообщил, что, как ему кажется, предшествовавший инаугурации визит в Ирак Байдена и сенатора Линдси Грэма прошел «на уровне», и он надеется – при условии стабильной обстановки на военном и политическом фронтах – убедить президента не требовать однозначного и безоговорочного соблюдения заявленного шестнадцатимесячного расписания. Рэй сказал, что Байден уверял – Обама не собирается поддерживать прямую связь с премьер-министром Малики на регулярной основе, как это делал Буш. Я заметил, что рассчитываю провести два совещания с Обамой по поводу вывода войск: видеоконференцию с участием Одиерно и Петрэуса и встречу в Пентагоне с председателем ОКНШ, начальниками штабов и мною. Я предупредил Одиерно – и всех прочих, – что Обама, скорее всего, не будет принимать решения «с ходу», как часто поступал Буш, и наверняка пожелает проконсультироваться – в первую очередь со своими ближайшими помощниками.

Ирак стал темой первого заседания Совета национальной безопасности при Обаме 21 января 2009 года. Президент сказал, что хочет осуществить вывод войск таким образом, чтобы «гарантировать позитивные тенденции безопасности и защитить американских военнослужащих». Он попросил представить по крайней мере три варианта плана, один из которых должен соответствовать объявленному ранее шестнадцатимесячному расписанию вывода. На пресс-конференции на следующий день репортер спросил меня, следует ли что-либо из того факта, что в заявлении Белого дома по итогам заседания СНБ ничего не говорится о шестнадцати месяцах. Я ответил: «Я бы вообще не стал что-либо предполагать».

В начале февраля посол США в Ираке Райан Крокер и Рэй Одиерно прислали три варианта вывода войск: 1) срок вывода – двадцать три месяца, американский контингент сокращается до уровня, необходимого для «консультативного» присутствия, к декабрю 2010 года (минимальная степень риска, по оценке авторов плана, и высокая вероятность достижения наших целей); 2) срок вывода – девятнадцать месяцев, к августу 2010 года контингент сокращается до численностям, которая обеспечивает выполнение большинства, но не всех требований к подготовке иракских сил безопасности; 3) срок вывода – шестнадцать месяцев, завершение к маю 2010 года («наиболее рискованный» вариант с точки зрения «общего успеха миссии»). Крокер и Одиерно рекомендовали оставить в Ираке от 50 000 до 55 000 солдат, сформировать шесть бригад «помощи и консультативной поддержки», основными задачами которых будут обучение и подготовка иракской армии, предотвращение внешних угроз, проведение контртеррористических операций и защита американских военных объектов и граждан США на территории Ирака. Как предусматривается стратегическим рамочным соглашением с иракцами, полностью американские войска покинут страну к концу декабря 2011 года.

Я подробно обсудил эти варианты с Одиерно в январе и знал, на что надеется лично он. Я также знал, что Обама ни в коем случае не согласится на «задержку» в двадцать три месяца. И потому на неофициальной встрече с президентом 26 января я настоятельно советовал принять в качестве ориентира вариант с выводом войск за девятнадцать месяцев. Тем самым президентский «график» увеличивался на 90 дней, а «график» Одиерно сокращался на 120 дней. Я сказал Обаме, что этот вариант продемонстрирует – он вовсе не привержен слепо выполнению предвыборных обещаний, он прислушивается к командующим войсками и при необходимости корректирует планы, а вдобавок мы обозначим конкретную дату перехода к «миссии по консультированию и оказанию помощи». Также при сроке девятнадцать месяцев мы гарантируем надлежащее военное присутствие США в стране в период иракских выборов в марте 2010 года. «И вы не попадете в плен ни к своим избирателям, ни к своим командирам», – подытожил я. Обама ответил коротко: «Я все понял. Политически это тоже правильно». Мы с президентом неофициально договорились, что вывод войск из Ирака начнется через шесть дней после инаугурации.

Не зная о нашей договоренности, комитеты заместителей и принципалов несколько раз встречались в первые три недели февраля, чтобы обсудить предложенные варианты. 26 февраля президент встретился в столовой Белого дома с лидерами демократической и республиканской фракций конгресса для «консультаций относительно сроков вывода войск». Как практически при всех президентах, с которыми мне довелось работать, подобные встречи были не столько полноценными консультациями, сколько шоу: президент сообщает, что намерен сделать, а затем конгрессмены высказывают свои соображения. На встрече присутствовали все старшие советники президента, в том числе и мы с Майком Малленом. Участники совещания расположились за огромным обеденным столом.

Если рассуждать политически, для президента вечер не слишком удался. Республиканцы почти единогласно поддержали план, даже Джон Маккейн не стал возражать. Демократы же буквально впали в истерику – и по поводу графика в девятнадцать месяцев, и по поводу того, что около 50 000 американских военнослужащих останутся в Ираке до конца 2011 года. Я сидел напротив спикера палаты представителей Нэнси Пелоси и наблюдал, как менялось выражение ее лица: то она выглядела так, будто проглотила целый лимон, то багровела, словно вот-вот взорвется. Она барабанила пальцами по столу и сжимала карандаш с такой силой, что костяшки пальцев у нее побелели. Наконец она не выдержала и ядовито заявила, что категорически не понимает, почему так много военнослужащих должны остаться в Ираке. В итоге среди демократов только сенатор от Иллинойса Дик Дурбин, близкий соратник Обамы, поддержал план президента.

На следующий день президент прилетел на базу морской пехоты Кэмп-Лиджен, штат Северная Каролина, объявил о своем решении и объяснил, что оно сулит вооруженным силам и стране. Мы с Майком Малленом и Джимом Джонсом сопровождали Обаму. Когда он упомянул о жертвах и доблести войск, послышались аплодисменты, однако настоящая буря оваций разразилась, когда президент заявил морским пехотинцам, что собирается увеличить денежное содержание военнослужащим. В тот же день, 27 февраля, генерал Одиерно разослал во все подчиненные ему части информационное письмо: «После многочисленных консультаций с правительством и населением Ирака, с военным командованием США и гражданским руководством президент принял решение привести в действие план ответственного сокращения численности американских войск в Ираке… Президент четко сформулировал, в чем заключается изменение миссии для наших солдат, и его план предоставляет командирам на местах определенную свободу действий для исполнения этих рекомендаций».