в те дни мы почти не виделись. И я снова ощутила себя обманутой. Хотелось ли ему наказать меня, или он и думать забыл обо мне, как можно было знать это?

Какое -то время жила я словно во сне, беспокойном сне, где не находила себе места никак. А потом был пир, когда в одном из дворцовых переходов я столкнулась с князем Андреем. Он достаточно выпил для того, чтобы разум его замутился. Взяв меня за плечи, он так пристально вглядывался в мое лицо, что я невольно от него отстранилась. Глупо было бояться князя, которого я знала всегда. Какое-то совсем иное чувство, но не страх жило во мне тогда. Я просто чувствовала себя взрослой.

– Рада, – услышала я, – ты вернулась – Рада, – повторил он снова и снова, словно таким вот заговором можно было ее вернуть.

Какая же печаль охватила наши души при этом. Но он оттолкнул меня, сгорбился и пошел прочь. Все перевернулось в моем сознании, словно я и сама в те минуты умерла. Я не знала тогда, что наши чувства могут быть не только приятными и сладостными, но и совсем иными. А отношения между любимыми людьми – очень сложная вещь.

Княгиня Ольга отгородилась от всего. Она не понимала многого и понимать не желала.

Когда я вспоминала о том времени, мне все время потом становилось страшно и больно. Я так многого не знала и не понимала, меня все на свете пугало. Будь я внимательнее и настойчивее, мой любимый Всеволод никогда не стал бы тем, кем он потом стал, и даже в моих глазах бы не выглядел таким чудовищем. Столкновение с Андреем тогда и потом меня в том убедило окончательно. Но сердце мое подчинилось мужчине. Я ничего с этим не могла поделать. Андрей из всех детей проклятого князя Юрия был самым лучшим, это бесспорно. Он умел слушать других и всегда казался спокойным и рассудительным. Но если бы вопреки всему я осталась со Всеволодом, то все у нас у всех сложилось бы иначе. Но решение мое было твердым.

Они же все чаще ссорились и никак уже не могли мирно разойтись в разные стороны. Андрей тяготился выпавшей ему властью, он чувствовал, как суетно и бесполезно уходит жизнь, и стремился ее изменить. Всеволод, наоборот, ради власти мог пожертвовать чем угодно, и людьми тоже, и всегда находил этим своим жертвам оправдания.

Мне было больно и обидно за наше прошлое. Ближе человека, чем Всеволод у меня никогда не было, да и не могло быть. Но я даже не пыталась как -то их примирить. И мы с Ольгой стали говорить, как хорошо было бы теперь оказаться в Боголюбове снова и оставить все Всеволоду – пусть наслаждается тем, что имеет.

Правда, мое отношение к княгине тогда уже изменилось, я чувствовала себя перед ней виноватой. Она делала вид, что ничего не замечает. И однажды попросила меня встретиться с князем и уговорить его, чтобы он все оставил Всеволоду и увез нас скорее из Окаянного города, где так просто было задохнуться.

– Мы все уедем туда, – сказал он твердо, как только я о том заговорила.

Так оно и случилось вскоре. Мы уезжали, я была уверена, что Всеволод даже и не заметит этого. Так оно и получилось.

– Твоя мать всегда стремилась в столицу, – напомнил он мне почему-то.

– А я не хочу этого, – упрямо повторяла я.

Он больше ничего и не сказал.

– Город слишком большой и шумный, я не хочу тут оставаться.

Когда Ольга узнала о том, она радостно меня обняла и казалась счастливой и беззаботной. Я давно ее такой не видела в последнее время. Но у меня на душе становилось все тревожнее.

На одном из пиров Андрей сообщил о своем решении, о том, что его брату переходит и столица, и власть.

– Брат мой, хотя и молод, – говорил спокойно великий князь, – но смел и упрям. Он с вами теперь и останется. Я же удаляюсь, и не хочу больше стоять у него на пути. И ничто не заставит меня вернуться назад.

Всеволод едва скрывал самодовольную улыбку. Он пристально на меня смотрел. Он хотел понять в чем просчитался, почему я не была с ним тогда. Но угадать этого он никак не мог, как ни старался.

Мы поспешно в те дни собирались в дорогу.

Глава 4 Переезд

На рассвете воины княжеские оставили свои места и первыми двинулись в путь. И испытывали и радость, и волнение. Кажется, я задремала и увидела матушку. И она радовалась тому, что происходило.

– Почему ты выбрала его? – спрашивала она.

Но я ничего на это не могла ответить. Я и без того чувствовала себя виноватой.

– Ему нет дела до меня, даже рабыня, с которой он спит значит много больше, чем я. Я не хочу оставаться с ним в одиночестве.

Кажется, она поняла, о чем я говорила.

– Ты сама здесь чуть не погибла, разве ты не помнишь и не понимаешь этого?

Я не могу и не хочу ждать такого часа – это слишком. Мне суждено жить в Боголюбове.

– Всеволод горд и обижен на тебя, – услышала я ее упрек.

Но я ее больше не видела. Это и на самом деле был очень трудный выбор. Я себя ощущала предательницей. И в душе моей было погано. Я понимала, что в нашем граде князь Всеволод не появится. И поделом мне было.

В душе Андрея оставалась страшная обида, он никак не мог просить ее. Мы оказались почти отрезанными от мира. Как трудно было включиться в тихую и размеренную жизнь. Она все время оставалась где-то за чертой. А я все еще оставалась ребенком, понятия не имела о том, что и как следовало делать.

Андрея мы с княгиней видели тогда не слишком часто. Он все время был занят какими-то важными делами, и встречались мы только за ужином в те дни. Ольга была теперь совершенно спокойна. А я снова рвалась во Владимир, и ни о чем больше не хотела думать. Никто меня больше не ждал.

Много времени проводила я в монастыре, обучаясь чтению, готовилась совсем для другой жизни, и так увлеклась этим, что ни о чем другом и мечтать больше не хотела. Я стала за это время совсем другим человеком. Когда Ольга обо всем узнала, она была так удивлена. Это стало ее злить.

Боголюбов становился все больше градом храмов и учености. И мне так хотелось стать его частью. И только это могло еще больше сблизить нас с князем Андреем. Монахи были мной довольны в те дни. А я старалась забыть о Владимире и о Всеволоде, там оставленном. И послать их ко всем чертям. Слухи, до нас доходившие, казались невероятными. Но верить в то, что там происходит, я никак не хотела.

– Я ничего с этим не могу поделать, и потом лучше не думать о том, – снова говорила я Ольге, и она со мной соглашалась.

– Я все оставила там, и больше не собираюсь к этому возвращаться. Пусть и мои дети, если они появятся на свет, остаются в этой тихой обители и никуда не стремятся отсюда уехать, – повторяла я в молитвах своих.

Наверное, в нашем роду я первая решила отказать не только от Киева, но новых городов тоже и тогда этим даже гордилась немного.

С того момента, когда мы перебрались в Боголюбов, прошло пять лет. Мне исполнилось 17. Я стала совсем взрослой. Ничего особенного в жизни моей так и не случилось. И было только одно происшествие. Прибыли гости из Киева. Тогда умер старый князь, и стол там захватил мрачный и таинственный Святослав из рода Ольговичей. И тогда дети ушедшего князя, тоже Святослава, были изгнаны оттуда. Он поступил с ними так же, как он и прежде поступал всегда.

Тогда мы в первый раз столкнулись с князем Игорем, старшим сыном несчастного князя Святослава. И глядя