Для ислама упорство крестоносцев означало катастрофу. Саладин хотел использовать зимний сезон для укрепления обороны Акры, но в этот раз его усилия не увенчались успехом. Аль-Адиль был послан организовать снабженческий склад в Хайфе, откуда товары могли везтись вдоль берега в Акру. 31 декабря 1190 года семь полностью загруженных транспортных судов достигли гавани Акры, но были разбиты о камни и затонули. Продовольствие, оружие и деньги, которые могли поддерживать город много месяцев, оказались на дне. 5 января 1191 года из-за невиданной грозы рухнула часть внешней городской стены, сделав город в высшей степени уязвимым. Измученные голодом и болезнями крестоносцы не смогли воспользоваться шансом, и люди Саладина поспешно заделали пролом. Однако приметы для ислама были крайне неблагоприятными. Исполненный дурных предчувствий, султан решил реорганизовать оборону Акры. Абул Хайджа Жирный 13 февраля был освобожден от военного командования. Его преемником стал аль-Маштуб, хотя Карагуш остался на посту губернатора. Уставшие войска гарнизона также были заменены, но секретарь Саладина Имад аль-Дин позже раскритиковал эту меру, отметив, что отряд из 20 тысяч человек и шестидесяти эмиров был заменен двадцатью эмирами и войском намного меньшей численности, поскольку Саладин искал для защиты Акры добровольцев.

Смятение султана явствует и из письма, написанного им халифу в том же месяце, в котором он предупреждает, что папа сам может возглавить крестоносцев, и жалуется, что, когда мусульманские войска прибывают в Акру из удаленных уголков Ближнего Востока, их командиры обычно сразу начинают интересоваться, когда они смогут вернуться домой. Вместе с тем стало очевидно, что, неотлучно находясь рядом с Акрой, Саладин не может уделять должное внимание управлению своей обширной империей. В марте он неохотно согласился на неоднократные требования Таки аль-Дина назначить его правителем северо-восточными городами Харран и Эдесса. С одной стороны, султан не мог себе позволить потерю племянника для джихада, но с другой стороны, было необходимо сохранить контроль над территорией в верхнем течении Евфрата, иначе существовал риск развала империи.[270]

К апрелю 1191 года перспективы Саладина — и Акры — представлялись почти безнадежными. Уже полтора года султан был «обездвижен» осадой крестоносцами города, не мог воспользоваться победами 1187 года, поскольку увяз в реактивной обороне. Он старался обратить вспять мстительный поток, который катился из Западной Европы на берега Палестины, но потерпел поражение. Внезапная смерть Фридриха Барбароссы в июне 1190 года оказалась для него подарком судьбы, но в Акре султану везло намного меньше. Франки были слишком упорны. Акра, конечно, держалась, но латинская осада тоже. Ослабленные, но не сломленные, крестоносцы достигли невозможного — полтора года поддерживали осаду города в глубине вражеской территории под нападками полевой армии противника.

В одном отношении действия Саладина в Акре были достойны похвалы. Впервые в войне за Святую землю он отказался уйти от продолжительного военного противостояния и выказал решительное упорство. Несмотря на все препятствия, с которыми султану пришлось столкнуться, его неспособность сокрушить христиан в 1189–1191 годах вряд ли можно подвергнуть критике. Он знал, что все силы франков, собравшиеся у стен Акры, все оружие, использованное против ее стен, — это всего лишь слабое предупреждение. А настоящее землетрясение грянет, когда на сцене появятся короли Англии и Франции. Но все же Саладину не хватало воли и проницательности, чтобы действовать. И теперь, когда ворота на Святую землю были приоткрыты, исламу предстояло столкнуться со всем могуществом праведной ярости возмущенного христианства.

Плывя вдоль берега Палестины субботним утром 8 июня 1191 года, король Ричард I Английский впервые увидел ужасное зрелище осады Акры. Сначала показались башни и валы города, потом толпы из десятков тысяч крестоносцев, отправленных сюда «каждой христианской нацией этого мира». Затем он «увидел склоны гор, долины и равнины, заполненные турками и их шатрами. Это были люди, всем сердцем желавшие причинить вред христианству». Их возглавлял Саладин. Через три с половиной года после принятия креста Ричард наконец достиг Святой земли. Франки встретили его с радостью. Один из них описал празднество, устроенное вечером: «Великой была радость, ясной была ночь. Я не верю, что какой-нибудь другой сын своей матери видел такую радость или слышал о ней, какую выражала армия в присутствии короля. Слышались звуки труб и звон колоколов. Люди пели песни и баллады. Все были исполнены надежд. Было [зажжено] много факелов и свечей, и туркам казалось, что вся долина горит».

В лагере Саладина один советник султана записал, что «проклятый король Англии прибыл с большой пышностью [во главе] двадцати четырех галер, заполненных людьми, оружием и припасами… Он был мудр и опытен, и его появление оказало ужасное и пугающее влияние на сердца мусульман». Таково было прибытие Ричарда Львиное Сердце.[271]

Ричард добился существенной победы еще до своего прибытия на Ближний Восток. Армии крестоносцев Франции и Англии отплыли с Сицилии весной 1191 года. Филипп II Август покинул Мессину 20 марта и прибыл в Левант месяцем позже. Ричард I тем временем 10 апреля направился к Криту с флотом в 200 кораблей. Но после трехдневного шторма двадцать пять кораблей сбились с курса и пришли на Кипр, остров, которым с 1184 года управлял император Исаак Комнин как независимой греческой территорией. Среди них был корабль, на котором находилась сестра Ричарда Джоанна и его невеста Беренгария. Три корабля разбились о прибрежные скалы, и те пассажиры, которым удалось добраться до берега, были весьма неласково встречены местным населением. Была даже предпринята попытка взять в плен двух латинских принцесс, пока они стояли на якоре в районе Лимассола на южном берегу.

Прибыв на Родос 22 апреля, король Ричард узнал об этих событиях и решил немедленно напасть на Кипр, несмотря на то что остров имел статус христианского государства, а сам Ричард был крестоносцем. Львиное Сердце осуществил дерзкую высадку на берег в районе Лимассола 5 мая и с готовностью дал бой войскам Исаака, заставив их отступить в Фамагусту на восточном побережье. Во время последовавшей передышки в военных действиях Ричард и Беренгария обвенчались в Лимассоле. Это случилось 12 мая. После этого Исаак сделал неохотную попытку к примирению, но Ричард отплыл в Фамагусту, второй раз разгромил греков в сражении и начал без труда подчинять себе остров. Исаак сдался 1 июня и был сразу закован в специально изготовленные серебряные кандалы (Ричард обещал не надевать на него железо).

Таким образом, Ричард Львиное Сердце начал Крестовый поход с внушительной победы, хотя и на христианской территории. Покорение Кипра дало анжуйской армии много богатств и ресурсов. Король обложил пятидесятипроцентной данью киприотов, а через несколько недель после отплытия продал остров тамплиерам за 100 тысяч золотых византинов (хотя получил только первый платеж — 40 тысяч безантов). Остров также стал важным промежуточным пунктом Крестового похода. Впоследствии латинская оккупация Кипра окажет сильное влияние на будущую историю Крестовых походов и крестоносных государств.