Отвернувшись, Осама-младший достал из телеги моток шнура и обошел поле боя, ловко связывая живых бандитов по рукам и ногам. Четверых связывать не пришлось: удары молодых бойцов оказались для них роковыми.

Агасфер и Медников тем временем принялись торопливо резать веревки на руках красноармейцев. Веревки оказались мокрыми: бандиты приняли меры предосторожности, чтобы развязать путы было труднее.

Подали сигнал дозорным и командиру – те, собравшись вместе за холмом, уже планировали нападение на лагерь.

Бойцы с почтением окружили героев дня – Андрея и Масао: им до сих пор не верилось, что двое безоружных молодых людей смогли справиться с девятью матерыми бандитами. Похлопали по плечам и Медникова с Безухим: гляди-ка, старики уже, а какие проворные!

– Как это вы так ловко, а?

– Небось, специально учились где-то?

– Андрюха, это как ты сподобился гольным кулаком черепушку детине проломить?

– Кости череп очень твердые, их рукой проломить трудно, – застенчиво улыбнулся тот. – Я сломал ему нижнюю и верхнюю челюсти.

– А ты, Маса, двумя ногами одновременно двух припечатал?

Японец с кривой улыбкой только поклонился.

– Ну, даете, хлопцы! Мы тут лежим связанные, командир, как куры на базаре, а эти двое всю работу за нас сделали!

Ханжиков через силу улыбнулся, потом сказал:

– Сеньку-то Довлатова бандюги убили…

Красноармейцы притихли. Кто успел надеть фуражки, тут же стянул их.

– Как же так? У Сеньки конь чужого бы сразу услыхал, зафыркал бы…

– Не знаю. Сейчас спросим…

Обойдя связанных бандитов, Ханжиков подтащил одного из них к костру:

– Кто такие? Откуда?

– Оттуда! – бандит, видимо, уже опомнился и обложил Ханжикова многоэтажной бранью. – Вольные мы человеки. Чичас твоя взяла, красноперый! Тока вот надолго ли?

Закончить он не успел, захлебнулся протяжным воем: подошедший Безухий ловко наступил поверженному противнику на причинное место.

– Отдай его мне, командир! – криво улыбнулся Ху. – Мой слово дает: через мало-мало времени все расскажет!

– Это ты брось, товарищ! – покачал головой Ханжиков. – У нас бить людей не положено.

– Людей? – недобро прищурился Безухий. – Он нелюдь, командир! Он проклятый хунхуз! Собака!

– Все равно бить нельзя, товарищ китаец.

Безухий немного подумал, кивнул:

– Хорошо, командир. Бить нельзя – говорить с ним по-китайски можно?

– Говорить говори.

– Тогда я сейчас, – заторопился куда-то Ху. – Мой быстро-быстро придет и поговорит с хунхуз на змеиный язык…

Ханжиков недоуменно поглядел Безухому вслед и вопросительно повернулся к Бергу: куда это тот направился?

Агасфер, догадавшись, по-английски окликнул Безухого:

– Ху, свои фокусы со змеей в России показывать нельзя! Тут тебе не Шанхай!

Тот нехотя вернулся, попытался уговорить Берга:

– Я не видел тут ядовитых змей, Берг! Я пустил бы ему в задницу безобидного полоза…

Агасфер, пряча улыбку, отрицательно покачал головой: все равно нельзя!

– О чем это вы балакаете? – терялся в догадках Ханжиков.

– На его родине, в глухой китайской деревне, пойманным лазутчикам запускают через задний проход живую змею. Ядовитую, – извиняюще пояснил Берг. – Но я уже запретил Безухому делать это.

– Змеюку в задницу? – громко переспросил Ханжиков, поворачиваясь спиной к бандиту и подмигивая Бергу. – Гы-гы, а что? Толково, пусть попробует! Иди за змеей, товарищ!

– Это он для бандита специально говорит, – быстро продолжил по-английски Агасфер обрадовавшемуся было Безухому. – Иди, но возвращайся без змеи – этот и так все расскажет!

Он оказался прав: бандит, как оказалось, внимательно следил на переговорами. И, увидев, что страшный китаец без ушей уходит, завопил:

– Эй, командир! Верни своего ходю! Без змеи все расскажу! Чего хотел узнать-то?

– Как вы моего дозорного сумели обмануть, паскуды?

– Невелика хитрость, – буркнул бандит, не сводя глаз с Безухого. – Перемазал морду кровью лягушачьей, да и лег у него на пути, притворился раненым. А дозорный твой, дурачок, соскочил с коня, хотел помощь оказать… Так-то!

Задав пленному еще несколько вопросов, Ханжиков потерял к нему интерес и вернулся к своим бойцам:

– Ну, что, хлопцы? Хоронить-то здесь Сеню будем или на станцию завтра отвезем?

– Зачем здесь? Место пустое, никто тут Сеню не навестит, цветочка на могилу не положит, – загомонили бойцы. – На станцию его надо везти, командир. В Хилок…

Так и порешили. Двое красноармейцев, взяв в повод третьего коня, съездили за телом и уже в наступивших сумерках завернули мертвого товарища в попону, уложили в телегу.

– Помянуть Сеню надо, товарищи, а то как-то не по-людски получается, – решил Ханжиков.

Ни стаканчиков, ни рюмок у экспедиции не было. Тяжелую фляжку пустили по кругу. Сенькину долю налили в колпачок от бритвенного помазка, накрыли кусочком хлеба.

Хотя никаких нападений больше не ожидалось, ближний караул все же выставили. По настоянию Агасфера, в состав караульных включили и его с «мсье Эженом».

Красноармейцы и шанхайцы долго сидели у затухающего костра. Разговоры то вспыхивали, то затухали. Порассуждали о банде – откуда она здесь взялась, у самой станции Хилок, где расквартирована большая войсковая часть?

– Сейчас тут много таких по лесам и долинам рыщут, – высказался командир. – Ни белые, ни красные, ни анархисты. Так, живорезы и дезертиры… Занесло их сюда, в Забайкалье – до дому родного не дойти, не доехать. Сбились, как волки, в стаю – и промышляют возле крупных станций. Давайте-ка, хлопцы, за нашу экспедицию напоследок тяпнем: неизвестно, как бы все обошлось, если бы не старики и молодежь!

Фляжка снова пошла по кругу.

– А вот мне интересно знать, откуда этот ходя из глухой китайской деревни английский язык знает? – с вызовом поглядел на Берга один из бойцов.

Тот пожал плечами:

– Он, хоть и из глухой деревни, но последние годы живет в Шанхае, дорогой товарищ. А там без «инглиша» хорошую работу не получишь…

– Ну-ну…

Агасфер тронул Ханжикова за рукав, отвел в сторону:

– У меня к вам просьба, Михаил. Когда будете докладывать о боестолкновении, не упоминайте, по возможности, участия в нем моих людей. Видите, даже пожилой китаец разнорабочий вызывает у ваших бойцов подозрение только по причине знания английского языка. Кстати, а откуда этот ваш боец в языках поднаторел?

– А черт его знает, профессор. Взвод мой неполного состава, с половиной я только перед выходом из Читы сам познакомился, – Ханжиков повернул голову. – Слышь, Тарасов, а ты где англицкому языку обучался?