– Они боксируют, – пояснила Элизабет, но Кейт поняла это и без ее объяснений. – Они приходят сюда тренироваться по крайней мере раз в неделю.

Кейт так и вперилась в мужчин глазами, понимая, что ведет себя не вполне пристойно, однако не в силах отвести взгляд. Ник Уорринг был безукоризненно сложен – высокий, худощавый, смуглый, в меру мускулистый. Но внимание Кейт привлек другой мужчина. Выше лорда Рейвенуорта ростом, более мощного телосложения, с широкими мускулистыми плечами и грудью, на которой поигрывали упругие мышцы, Рэнд Клейтон был великолепен. Все его тело покрылось капельками пота, блестевшими при свете свисавшего с потолка прямо над рингом фонаря.

В этот момент Рэнд поднял голову и, заметив ее – трудно было не заметить особу в таком ярко-желтом платье, – на секунду остановился. В тот же миг лорд Рейвенуорт нанес ему сильнейший удар в челюсть и, Кейт могла бы поклясться, довольно ухмыльнулся при этом.

– По-моему, ты только что отвлекла Рэнда, – рассмеялась Элизабет.

– И ему это не понравится, – заметила Мэгги, с тревогой взглянув на брата, только что получившего в ответ не менее жестокий удар.

Прозвучал гонг. Раунд был окончен. Мужчины сняли перчатки, и Кейт заметила, что оба они улыбаются.

– Слава Богу, они не успели поубивать друг друга, – проговорила она, чувствуя, как в груди гулко забилось сердце: полуобнаженный красавец герцог, нимало не смущаясь, кивнул ей с ринга.

– И это просто удивительно, – подхватила Мэгги, воздев свои хорошенькие голубые глазки к потолку. – Я считаю, те, кому доставляет удовольствие, когда их бьют по физиономии, немного не в себе.

– Верно, дорогая, – согласилась Элизабет, устремляясь к рингу. – Но один из них – мой муж, а другой – мой друг, так что я прощаю им их слабоумие.

Вынырнув из-под каната, опоясывающего ринг, Рэнд схватил с ближайшего стула полотенце и направился к девушкам. Кейт как зачарованная смотрела на его статную фигуру: невероятно широкие плечи, плоский живот, узкие бедра. На нем были панталоны, плотно облегавшие стройные, мускулистые ноги и подчеркивающие довольно внушительных размеров бугор.

Взгляд Кейт невольно задержался на нем чуть дольше, чем следовало бы. Кровь прилила к щекам, и она поспешно отвела глаза. Когда она вновь подняла голову и взглянула на герцога, глаза его насмешливо блестели. Рэнд явно заметил, на какую часть его тела она взирала с таким неподдельным интересом. О Господи! Да как она могла так опростоволоситься! Ни одна приличная дама так себя не ведет! И Кейт поспешно отвернулась, тщетно пытаясь скрыть смущение.

Если Белдон и заметил это, то не подал вида.

– Добрый день, дамы, – поздоровался он со всеми тремя, по-прежнему не сводя глаз с Кейт. – Какой приятный сюрприз.

– Что сюрприз – это точно, – усмехнулась Элизабет и, протянув руку, коснулась синяка на скуле Рэнда. – По-моему, вам следует винить за это Кейт.

Потерев ушибленную скулу, Рэнд заметил:

– Думаю, вы правы. – И, усмехнувшись, посмотрел Кейт прямо в глаза. – Вы моя должница, мисс Хармон. Ни одна женщина не имеет права так отвлекать мужчину. Чем будете платить?

Сердце Кейт забилось еще быстрее.

– Не стоит винить меня, ваша светлость, за то, что вы просто забыли уклониться от удара. Элизабет рассмеялась.

– Пошли, Мэгги. Пускай они разбираются, кто из них прав, кто виноват. А мы пока подойдем к твоему мужу. Он только что вошел и разговаривает с Николасом. Посмотрим, сможем ли мы и их ненадолго отвлечь.

Мэгги кивнула:

– Отличная идея... хотя сомневаюсь, что они будут рады нас видеть: и Эндрю, и Ники считают, что женщинам не место у боксерского ринга.

Элизабет едва заметно улыбнулась, а Кейт вдруг подумала, как ей повезло подружиться с такими замечательными женщинами.

– Ну так как? – вывел ее из задумчивости томный голос герцога.

– Что «как»?

– Как вы намереваетесь расквитаться со мной за ваш несвоевременный визит? – Герцог задумчиво вскинул брови. – Может быть, поездкой в парк? А еще лучше – на пикник. Я знаю одно замечательное местечко на берегу Темзы, но оно находится за чертой города. Я попрошу свою кухарку приготовить обед, и мы возьмем его с собой. Что вы на это скажете?

Кейт отлично понимала, что должна сказать решительное «нет». Одно дело – поездка в парк, где вокруг множество людей, и совсем другое – пикник. Там они с Рэндом Клейтоном будут один на один.

Вытерев полотенцем пот со лба, а затем с широченных плеч, Рэнд добавил:

– Если вы, конечно, не боитесь.

Кейт поняла: он бросает ей вызов. С самого начала он почувствовал, что она не сможет на него не ответить.

– А я должна бояться? – спросила она.

– Я не сделаю ничего такого, Кейт, чего вы сами не захотите.

Кейт так и не поняла, успокоили ее эти слова или нет. Она знала, что должна остерегаться Рэнда Клейтона, но сейчас, глядя на его словно отлитое из бронзы тело, почувствовала, что остерегаться ей нужно самой себя.

И, тем не менее, ей хотелось поехать на пикник, а трусихой она никогда не была.

– Хорошо. Пикник так пикник, – согласилась Кейт, а сама подумала, что вырваться ей будет не так-то легко. Отец вряд ли заметит ее исчезновение, а вот лорд и леди Трент наверняка будут недовольны. Проводить день наедине с герцогом – да и любым другим мужчиной – считается крайне неприлично. – Только утром мне нужно будет уладить кое-какие дела в музее. Может быть, вы заедете за мной туда?

Герцог понял, что Кейт пытается соблюсти приличия, и улыбнулся, явно довольный ее согласием.

– Я заеду за вами в десять часов.

Он слегка поклонился, и Кейт почувствовала, как ее влажные губы внезапно стали сухими.

– С нетерпением буду ждать, – ответила она, и это была истинная правда.

Рэнд ходил взад-вперед перед письменным столом Эфрама Баркли. В комнате было прохладно. После обеда набежали тучи и похолодало, но Рэнд не чувствовал холода: ярость, овладевшая им, не давала ему замерзнуть.

– Чертовски тяжело в это поверить, доложу я вам. Я уж начал было тешить себя мыслью, что этот человек – обманщик.

– Жаль разочаровывать вас, но это, похоже, не тот случай. Филипп – второй сын Эдвина Радерфорда, покойного лорда Талмиджа. По-видимому, он служил во флоте Его Королевского Величества до тех пор, пока четыре года назад не умер от воспаления легких его старший брат Виктор. Сразу же после его смерти он оставил службу, чтобы заявить о своих правах на титул и наследство.

Рэнд раздраженно швырнул на стол прочитанные бумаги – последний отчет полицейского с Боу-стрит.

– Которое, согласно донесению Макконнела, находилось в весьма плачевном состоянии.

Осторожно сняв с ушей дужки очков в проволочной оправе, Эфрам пояснил: