оказались заложниками ханской воли. Семен был отпущен к отцу в качестве ордынского посла, а Василию пришлось ехать на службу в Сарай.

Для Дмитрия Константиновича события в Москве стали страшным ударом. Особенно тяготило то, что родные сыновья оказались главными виновниками московского разорения и невольно принесли большое горе любимой дочери и зятю. От всех этих переживаний нижегородский князь тяжело заболел и поправиться уже не смог.

Дмитрий Иванович, узнав о разгроме своей столицы, поспешил в город. Жену и детей он с собой не взял, желая оградить от страшного зрелища. Евдокия после родов и волнений была еще очень слаба и нуждалась в покое.

Долго бродил князь по обугленным руинам — вот и все, что осталось от его дворца и чудесных соборов. Оплакав погибших, он повелел собрать окрестных крестьян для их похорон. За 80 погребенных платил по рублю. Всего потратил 300 рублей, значит, умерших было 24 тысячи — для небольших по численности городов того времени огромная цифра.

Евдокия вернулась в Москву только тогда, когда была отстроена великокняжеская резиденция. От былой красоты златоверхого и расписного терема не осталось и следа. Новые хоромы оказались просто-напросто бревенчатой избой с тремя маленькими комнатками. Для старших сыновей построили отдельные избушки, соединенные с остальными помещениями крытыми переходами. Лишь у Дмитрия Ивановича деревянные палаты были попросторнее, ведь ему приходилось собирать на совет бояр и воевод и устраивать многолюдные пиры.

Евдокию, как и всех, возмутило поведение братьев. Но она решила, что те не могли быть изменниками и стали вместе с москвичами жертвами ханского коварства. В этом убеждало и известие о тяжелой болезни отца. Поэтому она уговорила мужа не наказывать ее родственников без выяснения их вины.

Весь своей гнев Дмитрий Иванович обрушил на рязанского князя Олега, разграбив его земли, и митрополита Киприана. Последний не только оказался трусом, но и поспешил укрыться у врага Москвы Михаила Тверского. Когда Киприан вернулся, великий князь заявил, что не желает видеть его подле себя и не считает больше московским митрополитом. Пришлось иерарху снова отправиться в Киев.

В Москву из ссылки по указанию Дмитрия был привезен опальный Пимен. Он и стал главой Церкви, но ненадолго. В 1385 году по дороге в Константинополь многострадальный иерарх умер.

Печальной оказалась и участь Дионисия Суздальского. В Константинополе он произвел самое благоприятное впечатление на патриарха, и тот рукоположил его в митрополиты. Но по дороге домой в Киеве по указанию местного князя новый митрополит был арестован и брошен в тюрьму. Там он и умер.

И опять официально единственным русским митрополитом стал считаться Киприан. Но в Москву он смог приехать только после смерти Дмитрия Донского, питавшего к сербу крайнюю неприязнь.

Нашествие Тохтамыша имело для великокняжеской семьи много печальных последствий. Во-первых, большая часть имущества была утрачена. Во-вторых, хану следовало выплатить огромную дань в 8000 рублей. В-третьих, в Орде вознамерились отдать ярлык на великое Владимирское княжение Михаилу Тверскому. Значит, Дмитрию Ивановичу требовалось ехать в Сарай для прений с соперником. Но для московского князя такая поездка была подобна смерти. Поэтому по совету бояр решили отправить в Орду старшего княжича — двенадцатилетнего Василия: первенец Даниил к этому времени умер.

Новые удары судьбы

Для Евдокии расставание с сыном стало очередным испытанием. Она еще не успела оправиться от разорения Москвы, создать сносные условия жизни для детей, а тут новое несчастье. Великая княгиня хорошо знала, как коварен и жесток Тохтамыш, как он ненавидит ее мужа и в отместку может расправиться с их сыном-наследником. Одна надежда оставалась — на отца и братьев, которые служили хану и пользовались его покровительством.

Княгиня написала отцу письмо. Она просила позаботиться о Василии и помочь ему избежать опасностей, которые могут встретиться в Орде. Однако в ответ получила печальное известие — Дмитрий Константинович Нижегородский скончался от тяжелой болезни. Пока его вдова, мать Евдокии, оплакивала мужа, сыновья вступили с дядей Борисом в тяжбу за княжество. Бедами сестры они интересоваться не желали.

Во время похорон отца великой княгине все-таки удалось убедить братьев поехать в Орду вместе с Василием и по возможности помочь ему. Правда, надежда на них была плохая, те отправлялись к хану по своим делам.

Наконец сборы закончились. Для подарков Тохтамышу и его окружению Евдокия купила множество роскошных сосудов, мехов и драгоценностей — они должны помочь Василию произвести в Сарае хорошее впечатление и отстоять права отца на владимирский ярлык.

Провожать юного княжича вышли все москвичи. С печалью смотрели они на пышную процессию, направлявшуюся к пристани на реке Яузе. На судах Василию предстояло дойти до переправы на Клязьму, потом по Оке доплыть до Нижнего Новгорода, там встретиться с дядьями и вместе с ними добраться до Сарая. По мнению Евдокии, это был самый безопасный путь для ее сына.

Все давно обговорили и обсудили. Оставалось обнять и поцеловать родную кровинушку. Но Евдокия словно окаменела, лишь из глаз лились горючие слезы. Опечален был и Василий — дальняя дорога в неведомую страну пугала его. Самообладание сохранял только глава семейства. Он обнял сына, перекрестил и сказал доброе напутственное слово. Будущий государь должен мужественно переносить все испытания, посланные судьбой, и смело смотреть вперед.

Только после отъезда Василия Евдокия смогла наконец-то оплакать горячо любимого отца. Для нее он всегда был мудрым наставником и советчиком. Даже после замужества дочери Дмитрий Константинович продолжат о ней заботиться и помогать в важных делах.

Ради нее из соперника превратился в союзника московского князя и участвовал с сыновьями в военных походах зятя. Более того, он позволил самым талантливым своим воеводам перейти на службу к Дмитрию Ивановичу. В их числе оказался известный полководец Дмитрий Боброк — один из главных героев Куликовской битвы. Еще одну свою дочь он выдал замуж за сына московского тысяцкого Вельяминова и этим укрепил связи великого князя с московским боярством. Кстати, сын тысяцкого-изменника не бежал с отцом в Тверь, а остался верно служить Дмитрию.

В отличие от московского князя, Дмитрий Константинович был хорошо образован, покровительствовал зодчим, иконописцам, книжникам, постоянно заботился о сохранности и пополнении своей богатой библиотеки.

Нижегородский князь ладил с церковными деятелями. Суздальский епископ Дионисий пользовался расположением князя и всегда получал от него помощь в разных делах.

Евдокия очень любила и уважала отца и стремилась во всем ему подражать. Во время замужества это ей удавалось не всегда — горячий и резкий московский князь был полной противоположностью нижегородского. Лишь в конце жизни она смогла выполнить многие заветы родителя...

В Орде юному Василию