знала, чертов Дружок оставил одно из окон приоткрытым, чем и воспользовался чуть не сожравший меня урод.

- Холли!  - меня приподняли, сине-зеленые глаза напряженно рыскали по обмякшему телу. – Подожди меня, я сейчас, догоню и вернусь.

Гэбриэл Глостер, храни вселенная его чувствительные уши и добрую душу, вернулся на мой крик и спугнул нападающего.

Я хотела попросить его не догонять зомби или, по крайней мере, после этого не возвращаться. Потом почему-то вспомнила про биту. Но парень уже аккуратно опустил меня на пол и исчез с поля зрения. Через пару секунд опять звякнуло и со стуком ударилось окно. А потом на меня с визгом свалился таки переползший через подлокотник дивана Йожи.

- Ронни! – послышалось низко и грозно где-то вдали. – Стоять! Ронни! Да что с тобой такое?!

В настежь распахнутое окно донеслась многоголосица испуганных и изумленных возгласов.

Это шутка? Неужели больной на голову младший Глостер оделся в шкуры, чтобы я его не узнала, и принялся кусаться? Бред. Если бы Байрон-Ронни раньше баловался подобным, недоумение в  призывах Гэба звучало бы не настолько неподдельным.

Так. Пошатываясь, отодвигая от лица рвущегося зализать меня вусмерть Йожи, я поднялась сначала на одно колено. Ойкнула от ноющего ощущения побитости и, наконец, встала на ноги.

Сарафан лентой порванной бретельки свисал с плеча, но сейчас меня интересовала только рана сзади. Я, конечно, хотела похудеть килограммов на пять, но все же не таким экзотическим способом.

Доплетясь до ванной комнаты, я отдышалась, опираясь на косяк. Затем сделала решительный шаг и поставила щенка прямо на столешницу у раковины. Не до правил, мон шер. Ты у меня настоящий боец, посиди, пожалуйста, хоть немного спокойно. Твоей хозяйке надо кое-что выяснить.

Вытащив из выдвижного ящика под раковиной розовенькое, такое сейчас неуместное зеркальце на ручке, я посмотрела через него в большое настенное, пытаясь рассмотреть, что у меня со спиной. Сначала дрожащая рука никак не позволяла сфокусировать изображение, все ходило ходуном. Пришлось несколько раз выдохнуть, чтобы лучше сосредоточиться и аккуратно убрать волосы с шеи. Что тут у нас? Хм…Хм!

Там, где должна была зиять чудовищная рана и висеть куски моей многострадальной кожи, на небольшом воспаленном участке… слабо краснели отпечатки обычных человеческих зубов. Причем  бледнеющие и исчезающие прямо глазах.

Да ладно! Я точно чувствовала жуткую боль, здесь должно быть выгрезенно, блин, до самого позвоночника! Да-а-а. Я почесала едва красное, зудящее место. Йожи, ты это видел? Крутя головой и так и эдак, я вертелась в полном недоумении. То есть – меня повалили, искусали и не осталось никаких доказательств?

Снять сам факт побоев уже не получится, но кое-что я все-равно сделать обязана. Уверенной, переставшей дрожать рукой я набрала телефон полиции.

Да, шериф Сент-Хейвена не выглядит фанатичным следователем и борцом за правду, но и закрыть глаза на прямое нападение он точно не сможет. В порванном измятом сарафане, с растрепанными прядями светлых волос и сосредоточенно прикушенной губой я смотрелась настоящей голливудской актрисой из студенческих ужастиков. Прям хоть сейчас меня в серию, где за героями гоняется человек в маске, а они специально лезут и лезут в самые темные закоулки с криками: «Он же не придет сюда, правда? Ау! Не придет же?».

- Полицейский участок Сент-Хейвен. Чем могу помочь?

- Добрый день, на меня только что совершил нападение неизвестный. Я нахожусь в садовом домике поместья «Гнездо»…

Коротко описав ситуацию и выслушивая сочувствующие реплики и вопросы той самой Эдны Шлиман, помощницы шерифа, которую я видела вчера в городе, я поневоле начала успокаиваться.

И, когда мне сообщили, что сейчас приедут, настроение поднялось еще на градус. Пока полиция добирается, я как раз соберу свои вещи и произведу подсчет всех синяков, полученных в этом проклятом месте.

Первый, самый большой был тут… на подбородке. Был тут… Не поняла. Был же тут!

Я прикусила костяшку на указательном, чтобы удержать бушующие эмоции. Брежу... Все показывает на бред и тяжелейшую психическую травму. Потому что НЕ МОГУТ порезы и синяки заживать на глазах. Сие называется регенерацией и у нормальных людей на такой скорости ее не бывает.

Обведя сосредоточенным взглядом беленькую, в стиле прованс ванную комнату, удостоверилась, что привидения вокруг не плавают и никаких сов с приглашением в Хогвардс в клюве пока не наблюдается.

Это хорошо. Это, черт его дери, дает надежду. Срочно нужно разумное, желательно научное объяснение происходящему.

Папа рассказывал, что до восемьдесят третьего года прошлого столетия в Ватикане была очень статусная должность – Адвокат дьявола. И это были отнюдь не противники церкви. А настоящие фанатики, истово верующие католики на высоких постах. У каждого – по два высших светских образования естественно-научного направления, по физике, химии или биологии. И задачей адвокатов дьявола был выезд на сообщения о появлении чуда или возможного святого. Они приезжали и сначала истово пытались доказать – что это НЕ чудо. Всеми возможными способами. И только когда никаких других объяснений уже не было – объявляли миру о появлении религиозных святынь.

Ничему не верить. Добираться до настоящей причины. Понять, что со мной происходит? Я моргнула, ощущая себя более сильной и целеустремленной.

- Где ты, Холли?

Подхватив Йожи, я вошла в комнату. Собранная и спокойная. И нос к носу встретилась с встревоженным вернувшимся Гэбриэлем. Лихорадочно блестевшие глаза быстро обежали меня с головы до ног.

- Я волновался.

- И правильно делал. Насколько понимаю, меня ударил и укусил твой брат-наркоман.

В два шага Глостер преодолел расстояние между нами, наклонился к моему открытому плечу, то ли всматриваясь, то ли принюхиваясь. Почти касаясь носом кожи. Скрутил мои волосы в узел, оголяя шею и часть спины.  И выругался. Грязно.

Едва на грани слышимости я скорее догадалась, чем поняла отдельные слова:

- ... Малолетний больной придурок... Метка.

Зря он так о Ронни. Если твой брат болен, так лечи, зачем оскорблять? Первая злость на рыжего уже ушла, и в глубине души мне стало его даже жалко.

- А что такое «метка»?

- Тебе послышалось, - мужская рука отпускала волосы медленно, зарывая пальцы в пряди. – Ты очень красивая, а Байрон чувствительный, и не смог устоять. Все просто, Холли, не надо ничего придумывать. Мы, парни, иногда творим сущее сумасшествие, когда нам нравится девушка. Тебе же не причинили никакого вреда, правда? Поживешь тихонько с месяц, пока мы этот домик не выкупим у твоей хозяйки, последишь за чистотой, за посадками. Жениха будешь в гости звать. И потом уедешь с отступными…

Он говорил медленно,