Вернее, неприятности поджидали их за углом того самого амбара — смотрели на них с грязными и недовольными лицами, потому что к Свену присоединился еще и Патрик.

Близнецы нахмурились.

— Как это, знак неправильный? — спросил у меня не поцарапанный.

— Смотрю, я привлекла ваше внимание! — отозвалась я со смешком. — Но у меня есть для вас еще одна новость, которая должна привлечь ваше внимание намного сильнее. Я вижу, как пульсируют на вас магические метки. Тот, кто их поставил, — мальчишки растерянно переглянулись, — уже идет по вашему следу. Он совсем близко и будет здесь через несколько минут. — В таком-то я разбиралась, не зря два года стерегла вход в логово Годфри! — Судя по всему, вам все-таки придется вернуться домой, откуда вы сбежали…

— Откуда ты знаешь, что мы сбежали? — поинтересовался поцарапанный. Кажется, у них была такая манера задавать вопросы — по очереди. — Может, у нас нет дома?..

— И почему мы не заметили меток? — вступил в разговор его брат. — Ведь мы же смотрели!

— Потому что вы плохо смотрели. К тому же вы плохо подготовились. Эта ваша одежда, где вы ее взяли? Она никуда не годится…

— Выменяли у сына конюха, — признался второй, без царапины. — Почему это она никуда не годится?

— Она слишком чистая, — усмехнулась я. — Как и ты со своим братом.

Мальчишки были домашними, ухоженными, с аккуратно постриженными волосами и без въевшейся грязи под ногтями. Никакого отношения к Братству Голодных они не имели.

— А ты можешь снять метки? — поинтересовался первый.

— Может, и могу, — пожала я плечами, — а может, и нет. Зачем мне это делать? Вас едва не прикончили в подворотне, так что наказание вам не повредит. — Их лица вытянулись. — Кстати, зачем вы следили за тем типом?

Признаваться они не спешили.

— Я Том, а это Дэнни, — вместо ответа произнес тот, что с царапиной. — Нас никто не различает, так что можешь звать нас как угодно. И мы будем отзываться, если, конечно, ты нас научишь знаку Братства. И еще покажешь, как снимать магические метки.

— Очень привлекательное предложение, — отозвалась я. — Только зачем мне это делать? Чтобы вы снова сбежали из дома?! Вас что, обижают? Может, родители вас бьют?

Пусть лица у близнецов были ясными, а глаза яркими и братья явно ни в чем не нуждались, это не отменяло факта, что даже в богатом доме жизнь могла быть невыносимой.

— Наши мама с папой умерли, — заявил мне Том. — Из родни у нас остался только старший брат и еще дядя. Нет, они нас не обижают…

— Они нас не замечают, — подхватил Дэнни. — Но мы-то все видим! И мы думаем, что против нашего брата снова готовится заговор. Мы с Томом подозреваем того, с усами и бакенбардами…

— Мы сказали об этом брату, но тот лишь отмахнулся. А дядя сказал, чтобы мы не лезли не в свое дело, — насупился Том.

— Потому что нас никто не замечает! — снова вступился Дэнни.

— А этот тип — он секретарь лорда Маклахана, и он либо что-то знает, либо в этом замешан…

Услышав имя Маклахана, одного из дядиных врагов, я округлила глаза. До этого хотела попросить близнецов, чтобы они не говорили так быстро, потому что они и так уже задурили мне голову, но вместо этого выдавила:

— Ах вот как!..

Потому что начала понимать, о каком старшем брате может идти речь. И еще — что это за дядя…

— Давай мы ее возьмем с собой? — повернулся Том к своему брату. — Она будет нашим третьим шпионом. — Затем посмотрел на меня: — Тебя как зовут?

— Агата, — сказала им. — Меня зовут Агата Дорсетт. Вернее, леди Корнуэл… А ваш старший брат, он…

Могла и не спрашивать, потому что у меня больше не осталось никаких сомнений.

В Аронделе было три принца — Брайн, ставший правителем Арондела пять лет назад после трагической смерти родителей, и его два младших брата-близнеца: Томас и Дэниел.

К одному из Стенвеев я прибыла на отбор, а с двумя другими столкнулась на улице, когда они следили за дерганым типом с бакенбардами, подозревая его в заговоре против своего брата. Уверена, это были всего лишь мальчишеские шпионские игры, хотя имя секретаря Маклахана заставило меня напрячься. А еще подумать: насколько же причудливы изгибы судьбы…

Но они стали куда более причудливыми, потому что близнецы так и не успели ответить на мой вопрос.

Дружно повернули головы и замерли с раскрытыми ртами, и я тоже решила посмотреть.

Поэтому повернулась и сразу же увидела молодого темноволосого мужчину, приближавшегося к нам с крайне мрачным выражением на загорелом лице. Он выделялся из толпы — и своим ростом, и ощущением уверенной властности, исходящей от его крепкой фигуры.

И толпа покорно расступалась, давая ему дорогу.

За ним шагали два мага, хотя и от того мужчины тоже шли сильнейшие магические вибрации.

Но не это заставило меня застыть с раскрытым ртом.

На миг мне показалось, что за непослушными близнецами явился сам король. Уж больно похожим оказалось лицо мужчины на то, которое взирало на меня с портретов в дядином доме два года подряд!

Правда, волосы цвета вороного крыла были слишком длинными, собранными сзади в хвост. К тому же, глаза у мужчины оказались синими — это я разобрала, когда он подошел поближе, — а вовсе не карими.

Брайн Стенвей на своих портретах всегда был изображен с короткой прической. Но, мало ли, отрастил, а заодно и сменил цвет глаз, и сейчас явился на цветочный рынок, чтобы лично забрать своих младших братьев?!

От этой мысли мое сердце заколотилось в бешеном темпе — неужели я нежданно-негаданно повстречалась с самим королем?! — а ладони моментально вспотели, и я чуть было не выронила саквояж.

Но тут близнецы выдохнули разочарованно:

— Дядя Джеймс! — и их лица искривились, словно мальчишки наелись кислых яблок.

— От него уже не сбежать, — расстроенно сообщил мне Том. — Потому что дядя Джеймс — самый лучший маг в королевстве!

И я внезапно поняла, кто он, этот самый лучший маг в королевстве.

Конечно же, это был Джеймс Стенвей, герцог Раткрафт, третий в очереди на престол. Кузен короля, его ближайший советник и правая рука. Тот самый, которому мне следовало отдать дядин свиток с доказательствами, проследив, чтобы герцог отнесся к ним со всей серьезностью.

А еще он оказался самым красивым мужчиной их всех, которых я встречала до этих пор!

Впрочем, я прекрасно понимала, что вряд ли могу вызвать у него похожие чувства. Да и зачем их вызывать, если я приехала… на отбор к его двоюродному брату?

Не ошиблась, потому что герцог, подойдя, мазнул по мне безразличным взглядом. Склонил голову в вежливом приветствии, на что я, очнувшись и перестав на него пялиться, тут же изобразила поклон.