вряд ли. Во-вторых, разве я мало потрудился сегодня? Я так же, как и все, участвовал в захвате лагеря, и мало того — мне пришлось самому тащить до тележки этого проклятого гнома, который весит не меньше тонны. Так ещё и добрую половину провианта я нёс на своём горбу, потому что, видите ли, на телеге не осталось места. Зачем вообще было тащить с собой этих идиотов? Гир хочет заработать на них кругленькую сумму, но получит он шиш с маслом, и ничего больше».

В чём-то рассуждения разбойника были вполне логичны. Он медленно оторвал своё тело от дерева и принялся расхаживать взад-вперёд по узенькой полянке. Будучи погружён в свои гневные мысли, костеря на чём свет стоит командира с его осторожностью, разбойник не заметил, как тёмная фигура незаметно проскочила ему за спину.

Во мраке блеснула серебристая сталь, и неудачливый караульный упал на землю, обеими руками сжимая распоротое горло.

***

В лагере обстановка была совершенно спокойной: в пьяном угаре разбойники разбрелись по всему лагерю. Кто-то крепко уснул в обнимку с пустой бутылкой, кто-то надолго прильнул к небольшому кусту, извергая в него всё содержимое своего желудка, а кто-то, как Гир, продолжал философствовать о смысле жизни.

Тупоголовый детина решил найти себе удовольствие получше, и поэтому, изрядно набравшись, направился к небольшому возу, где были привязаны пленники.

— Я всё же надеюсь, что с Киланом всё хорошо, — тихо прошептала Анария.

— На твоём месте, дорогая, я больше бы беспокоился о наших шкурах, нежели о Килане. Чтобы с ним ни произошло — судя по всему, в лагере его нет, а значит, дела у него наверняка получше, чем у нас, — пробасил Экрон.

— Да уж, ситуация не из приятных, — подытожил Тардор. — И надо ж было так глупо попасться.

— Да потому что следовало выставить часового, а не надеяться на счастливый случай! — выругался Форин.

— Да кто ж знал, что в этом захолустье обитают разбойники, — проговорила Анария, и тут же добавила: — Меагорн так и не пришёл в себя?

Лежавший рядом с магом Тардор отрицательно покачал головой.

— Были бы у меня руки развязанными, я бы посмотрел, что с ним.

Форин усмехнулся:

— Если б у тебя, друг, руки были развязанными, мы бы тут не сидели.

— Да уж, что есть, то есть, — улыбнулся Тардор.

— Ну вообще, ещё немного, и, я думаю, мы освободимся, — сказав это, Анария сильнее заёрзала на месте. — Эти разбойники может и смогли нас подкараулить и схватить, но умом они явно не блещут. Нельзя связывать такой хлипкой верёвкой девушку, зная, что она воин. Ещё несколько минут, и я выберусь из пут.

Но как раз этих нескольких минут судьба Анарии не дала: едва она успела договорить, как к компании шаткой походкой направился огромный здоровяк, потрясая в руках недопитой бутылкой крепкого бренди.

— Чего шушукаетесь, а, прохиндеи? — пробасил великан. — Ну-ка поведайте мне, что же вас тревожит?

Громила уселся на срубленный ствол дерева и смачно приложился губами к бутылке. Кадык разбойника резко заходил вверх-вниз.

— Да так, ожидаем, когда наши «благородные» похитители наконец-то принесут нам поесть, — гневно произнёс Форин.

— Да-да, на вашем месте я бы поторопилась. Вы же не хотите, чтобы ваши пленники умерли с голоду. И ещё — наш друг без сознания, ему нужен лекарь, — настойчиво проговорила Анария.

На слова гнома, в сущности, бандиту было наплевать, но вот слова Анарии каким-то образом задели его самолюбие.

— Послушай, ты, воинская подстилка, не смей указывать, что мне делать! Гир не давал команды вас кормить — значит, будете голодными, а умереть, — громила с усмешкой взглянул на гнома, — умереть вы можете хоть сейчас, мне совершенно всё равно, что с вами будет.

Здоровяк прочистил горло, и влил в него остатки бренди.

— Я пришёл к вам за другим делом. У меня есть предложение, — разбойник в упор взглянул на Анарию. — Ты идёшь сейчас со мной в палатку, а через часик можешь быть свободна и валить на все четыре стороны.

Лицо Анарии стало пурпурно-красным от гнева. Было понятно, что не будь у неё связаны руки, она бы разорвала в клочья насмехающегося над ней бандита.

Здоровяк лишь усмехнулся:

— Спрашивать, согласна ты или нет, я не стану, потому что выбора у тебя всё равно нет.

Разбойник направился в сторону Анарии, и уже готов был схватить девушку за руки, как вдруг неожиданно отступил назад и пошатнулся. За спиной громилы вырисовался силуэт человека.

— Никто не смеет трогать моих друзей! Ты, вонючая падаль, как и весь ваш оплот, подписали себе смертный приговор! — процедил сквозь зубы Килан. — Отправляйся в ад, и пусть черти позабавятся с твоей душой!

Острый клинок насквозь пронзил тело бандита, и тот рухнул на землю, не издав ни единого стона.

— Килан! — почти в один голос прокричали пленники.

— Тише, друзья, с разбойниками ещё не покончено.

— Но где ты был, мы так волновались… — начала было Анария, но он не дал ей закончить.

— Обо всём потом, сейчас я освобожу вас. Вы знаете, куда они сложили наше оружие?

— Да, — быстро подумав, ответил Тардор, — оно вроде бы в том крайнем возе, возле которого валяется разбойник.

— Что ж, он, наверное, пьян, значит, оружие забрать труда не составит, — взгляд Килана вдруг остановился на маге. — А что с Меагорном?

— Без сознания, но жив. Во время захвата его слишком сильно саданули по голове, — объяснил Форин.

— Экрон, позаботься о нём, тихо вынеси из лагеря, мы тут и сами справимся, — приказал Килан.

Экрон кивнул.

— Остальные, смотрите, всего разбойников осталось девять, было тринадцать, но с троими караульными я расправился. Этот дамский обольститель тоже уже никому вреда не причинит. Все они мертвецки пьяные, и я думаю, добить их не составит никакого труда. Разделимся и по-тихому зачистим лагерь.

Воины быстро рассредоточились по всему лагерю.

Гир уже перестал поддерживать беседу с беззубым и начинал медленно клевать носом. Беззубый, сидевший перед ним, тоже решил прикорнуть, и для удобства привалился спиной к створке телеги.

Главарь бандитов сквозь сон заметил, как какая-то расплывчатая фигура подкрадывается сзади к его собеседнику. Гир открыл один глаз из любопытства, и тут же буквально окаменел, увидев, как подошедшая фигура, достав из-за пазухи клинок, в