Когда в песне заиграл более ярко выраженный припев, я вслушался в музыку, и она показалась мне знакомой. Я напряг память, но не смог вспомнить название.

Мне стало любопытно, и я, подойдя к погружённому в транс парню, рискнул потеребить его за рукав.

— Гм? Чего тебе? — Макс недовольно открыл глаза.

Я кивнул на телефон в его руках и напечатал на своём: «Что это за песня?»

— Voices, Motionless In White. Знаешь эту группу?

Я кивнул.

— Нравится?

Я снова кивнул.

— Слышал новые релизы? Если шаришь, у них недавно пара синглов новых вышла.

Не сказать, что я следил за новинками многочисленных групп, которые слушал, поэтому о новых треках не знал. Я мотнул головой.

Макс хлопнул рукой по банкете, заставляя меня вскинуть брови.

— Падай, послушаем.

Я немного поколебался, но всё же сел рядом и взял у парня один наушник. Было непривычно и странно вдруг настолько близко оказаться возле него. Несмотря на то, что Макс каждый день приходил ко мне, мы особо не контактировали и всегда оставались на некоторой дистанции. Теперь же мы сидели почти что плечом к плечу, связанные коротким проводом наушников.

Мне не очень нравилось, когда в поле моих личных границ кто-то влезал, потому что обычно за этим не следовало ничего хорошего. Однако парень, вроде как, был настроен доброжелательно, и не было похоже на то, что он собирался что-нибудь выкинуть. Я постарался расслабиться и тоже откинулся на стенку за спиной.

Мы молча прослушали пару песен, после чего Макс спросил:

— Как тебе?

Я закусил губу и покачал головой. «Не очень».

— Согласен. Раньше у них долбёжка более знатная была, поэтому я чаще включаю старые альбомы. Да и сейчас они, можно сказать, всех наебали. Должны были выпустить новый альбом, а в итоге вбросили только пару новых попсовых песен.

Я пожал плечами. Я напечатал о том, что слушаю разную музыку и мне необязательно было, чтобы она была тяжёлой. Но вот трансформации, которые происходили со старыми группами, прежде работающими в других жанрах, мне тоже не особо нравились.

— Да, раньше было пизже, — с этими словами Макс внезапно обхватил меня за плечо и, словно делясь страшным секретом, прошептал: — Так и тянет пойти людям черепа проламывать, когда слушаю долбёжку. Люблю это дело.

Я как ошпаренный отшатнулся от парня.

— Ха-ха-ха! Да не дёргайся ты так, шучу я. Просто более тяжёлое успокаивает, вот старые добрые металкоры и заходят больше.

Я нахмурился. Максу с его взрывным темпераментом, наверное, только агрессивная музыка и подходила для того, чтобы держать себя в руках и не срываться на окружающих.

Уловив на себе мой мрачный взгляд, парень ухмыльнулся. Он вставил мне в ухо вывалившийся наушник и предложил включить что-нибудь ещё.

Мы стали слушать песни, многие из которых я знал. В какой-то степени было удивительным, что у нас с Максом мог быть схожий музыкальный вкус.

Спустя пару треков, парень потянулся за пачкой сигарет, торчавшей из стоящей у его бока сумки. Он хотел было закурить, но я остановил его руку с зажигалкой до того, как он успел поджечь зажатую между губ сигарету.

«Не здесь, не хочу проблем», — показал я ему сообщение.

— Какие могут быть проблемы? В этой конуре даже пожарной сигналки нет, — раздражённо фыркнул Макс, однако всё же вытащил сигарету изо рта.

«Разве тебе не пора уже на пару?»

— Не только покурить не даёшь, но и спровадить хочешь? — Макс выдернул наушник из моего уха. — Ну и хуй с тобой, посижу где-нибудь ещё.

«У тебя окно?»

— Твоё какое собачье дело, может, и окно, а может я прогуливаю.

Ну да, как же, прогуливал он. Я уже отлично знал, что занятия он не пропускал, в противном случае мне бы не приходилось так часто с ним видеться.

«Не спроваживаю я тебя, оставайся, если хочешь». Я задумался и также приписал: «Клёвый плейлист».

— Терпеть не могу подхалимов. Я таких раньше пиздил, чтобы не подмазывались понапрасну, — пробубнил Макс, но всё же не ушёл.

Какое-то время он молчал, покручивая в пальцах сигарету, а потом почти равнодушно спросил:

— А ты что обычно слушаешь?

Я махнул рукой. Односложно ответить на этот вопрос было проблематично, потому что я слушал слишком много разных исполнителей. Если бы я просто перечислил пару или тройку из них, это вряд ли бы о чём-то сказало собеседнику. В силу этого я даже не стал пытаться что-либо расписывать.

Макс, воспользовавшись тем, что я отвлёкся, всё равно закурил. С сигаретой в зубах он бросил:

— Думаешь, я не смогу посмотреть, если ты мне ничего не ответишь?

С этим словами он выдрал телефон из моей руки и открыл музыкальную картотеку. Я хотел вернуть свой мобильный и попытался дотянуться до него, но Макс, удерживая меня вытянутой рукой, отвернулся в сторону и бесцеремонно начал листать мои плейлисты. Я понял, что упираться не было смысла, и перестал пытаться достать мобильник.

Когда Макс с безразличным лицом протянул мне назад телефон, я не удержался и написал: «Ты умеешь вообще нормально общаться?»

— Нормально? Это как ты, что ли?

Я закатил глаза и заблокировал экран, показывая, что не собираюсь никак комментировать его слова.

— Поставь уже наконец пароль на свою мобилу, не сидишь же больше дома, — Макс выпустил струйку дыма. — И нет, как ты уже возможно заметил, нормально общаться я не умею. Но не тебе меня в этом упрекать, молчун.

Внезапно вспомнив о том, что на Максе всё же очень сильно могло отпечататься его детдомовское прошлое, я несколько пожалел, что уязвил его. Но это не отменяло того факта, что этот парень то и дело действовал мне на нервы своими грубыми фразами и вызывающим поведением.

Я закусил губу и снова открыл заметки на телефоне.

«Ты говорил что-то о неплохих людях, с которыми начал общаться после того, как стал совершеннолетним. С ними ты такой же?»

Макс задумчиво на меня посмотрел и, выдохнув дым, едко спросил:

— Ты интересуешься, потому что никогда не видел, чтобы я с кем-то близко общался? Хочешь подтвердить свои догадки о том, что меня такого никто не может вытерпеть, кроме неадекватов, которые передо мной пресмыкаются?

Я растерялся, не зная, как отреагировать на такую категоричную формулировку. Ничего подобного я не имел в виду, просто спросил из любопытства. Но отчасти Макс был прав. Мысли такого характера касательно него у меня тоже возникали, и, признаться честно, я сам не понимал, как умудрялся его переваривать. Хоть отношения с Максом