Скинув медицинский, салатно-голубоватый (прям в тон песку и океану, ну, почти) побрел по песку навстречу ласковым и тягучим волнам, чуть солоноватым и таким плотным, словно не вода это, а подсолнечное, ну, ладно — оливковое, масло.

А это — вода, проверено!

Выдохнув, отправился на глубину — вдоль всех рыбацких (или рыбачьих) островков на глубине пары метров водились прекрасные, нежно-ленивые, потрясающе вкусные хоть сырыми, хоть в бульоне — моллюски, размером с мою ладонь и грамм в триста-пятьсот, весом.

Прихватив, от жадности, четыре штуки, выволок ракушки на берег и, ткнув ногтем в случайно узнанную точку на раковине, полакомился содержимым двух штук, решив остальное запечь в песке.

Тем более, что мне, для этого, костра не надо — хватало и собственной магии Огня, пусть слабенькой, но для этого вполне подходящей.

Полчаса загара и полчаса в воде, проникаясь беззаботностью и негой!

Это не отпуск даже, это — манна небесная!

Потому и стараюсь здесь бывать как можно реже, чтобы не пропало очарование и не началась рутина, убивающая и самую лучшую работу, и самые лучшие отношения.

Равномерно "поджариваясь" под лучами все еще поднимающегося и поднимающегося по небосводу солнца, с ленцой гонял свои мысли.

А были эти чертовы мысли совсем не веселые.

Теперь я и не капитан рейдера вовсе, без сетки-то.

Я задумчиво щелкал пальцами, не замечая, как в такт моим щелкам из воды выбирается все больше и больше раковин и, грамотно окружая, подкрадываются ко мне, лишь иногда поскрипывая песком под своими донышками.

Щелкнув пальцами в очередной раз — взвыл от боли: раковины добрались до меня и самая смелая рискнула попробовать на вкус, начиная с мизинца на левой ноге.

Нет, я конечно понимаю, что хищником может быть любой, но моллюски…

Знайте свое место, вкусняшки!

Воспарив над песком, вальяжно проплыл над плотным ковром перламутровых крышек и приземлился на скалу, раздумывая, а не устроить ли мне геноцид отдельно взятой медузьей разновидности или понять и простить, ради будущего пропитания?

Победил здравый смысл и моя нежная душевная организация — медузы остались живы, кроме той, что укусила меня и десяти ее самых быстрых товарок, которые устроились в углублении каменного котла и теперь побулькивали, распространяя вокруг себя умопомрачающий запах, аналогов которому у меня и в голове-то не находилось!

Упустившие меня из виду моллюски, лишившиеся самых быстрых и, возможно, самых умных, попрыгали обратно в воду, оставляя после себя забавные углубления, словно по песку пропрыгала целая банда одноногих пиратов и все, исключительно на деревяшках…

Комбинезон мой, эти порождения маслянистых вод, попытались прихватить с собой, как трофей, но…

Не Судьба!

Облачившись в спасенный комбинезон — солнышко уже изрядно влезло в зенит и жарило от всей души — Соскользнул со скалы в воду.

Вокруг острова снова лежала негустая цепочка питательных моллюсков, раскачивались на тихих волнах длинные хвосты морских водорослей, проплывали милые и яркие рыбешки — мелкие, правда, если только к пиву — да летел прямо на меня здоровенный морской змей, поблескивая через микроскопические водоросли блестящим белым боком.

Я только и успел, что нырнуть глубже, хотя маслянистая вода упорно этому сопротивлялась, выталкивая меня под дно лодки и бешено крутящийся винт, оставляющий за собой взбитую в нежную пену, оливковой воды.

Точнее — два, винта.

Комбинезон, спасая мне жизнь, "задеревенел" и выбросил из специального карманчика сзади, на воротнике, прозрачную пленочку капюшона-шлема, переходя на "внутреннее" снабжение кислородом.

Удобная эта штука — технологии.

Жаль, что без нейросети все это работает в автоматическом режиме, решая само, когда и как меня спасать.

Оттолкнувшись от дна, "пошел на всплытие", попутно старательно вертя головой в поискал лодки, что едва не лишила меня головы.

Судя по увиденному, тот, кто лодкой управлял, с возложенной на него задачей не справился — лодка, на полном ходу воткнулась в берег и, исполосовав песок лопастями винтов, замерла памятником самой себе.

Собрав остатки винтов — не зачем мусорить на дне, мне тут еще плавать! — вышел из воды, аккуратно сложив обломки на нос белого кораблика с сине-оранжевой полосой и чадящим движком.

Судя по воплям, проклятьям, стенаниям и охам, "выброс белого кита на берег" прошел не на самой безопасной волне.

— Курц! Курц! Курц! — Орала длинная нескладеха в синем, раздельном купальнике, ритмично нажимая кому-то на грудь. — Курц!

— Если вы уберете колено с его, гм, междуножья, возможно, дело пойдет быстрее? — Вежливо поинтересовался я у девушки, которая делала искусственное дыхание, восседая на молодом человеке с уже далеко вниз съехавшими плавками. — Нет, может…

— Браконьер! — Заорала девушка в купальнике с кожей цвета океана. — Ни с места! Я тебя задерживаю!

— Да, я и не против тут задержаться. — Пожал я плечами, наблюдая как парень, освободившись от девичьего "внимания" поддергивает вверх оранжевые плавки и страдальчески закатывает глаза, потирая темно-зеленую шишку на лбу.

— Эвика! Заткнись… Пожалуйста! — Парень слабо помахал рукой, привлекая к себе внимание девушки. — Принеси лучше аптечку, пока есть что нести…

Глава 10

— Значит, считаете, что это — подделка? — Полковник внимательно изучал лицо сидящего напротив него психиатра и искоса поглядывал на покрасневшее, сконфуженное лицо адъютанта. — По всем кадрам?

— Однозначно! — Психиатр откинулся на спинку и широко улыбнулся. — Фильмы старые, лет по сто будет, но основные кадры вполне узнаваемы. Конечно, старье "подсвежили", подкрасили, привели под стандарт нынешнего мировосприятия, но, однозначно, это кадры из древнючего голофильма, у меня даже название есть… У меня внучка бредит… Гм, бредила путешествиями, вот, показывал чем фильм от реальности отличается… Вот, "Крейсер Самогок", "Грани космоса" и последний, но он совсем трешовый, "Бутха из Ботхисарвы"!

Полковник поморщился — "Бутха" ему очень нравился в детстве, лет сто пятьдесят назад.

— Так что, со всей уверенность заверяю Вас, господин полковник, никакой "угрозы древних", "нашествия архов" или "скорой войны с другой Галактикой" — нет, не было и не будет! — Мозголаз недовольно покряхтел, проклиная неудобные, высокие кресла стандартного образца, военные кресла, совсем не рассчитанные на нахождение в них обычного карлика, коим мозгкрут и являлся. — Все это, хорошо продуманная акция, не скажу для чего придуманная, это уж по Вашей части, а не по моей…

"А по моей части тут всего один-единственный кадр, за который мне отвалят столько, что смогу до конца дней своих больше не работать!" — Мысленно, потирал руки мозготрах, готовясь выйти из этого кабинета не только с приличной суммой "за консультацию", но и с информацией, за которую и раньше убивали, а уж теперь — и подавно!