— Законы, что вы несуразными называете — Божественные они! Не рассуждать над ними требуется, а исполнять их! Попробуйте сперва понять глубинный смысл оных, а уж потом мечтайте о Земле Обетованной! — отрезал Моше.

— Простой люд не обманешь, он знает наверняка — не Господь назначил тебя, Моше, начальником над народом, и не Господь даровал тебе, Аарон, корону первосвященника! — вскричал Корах, — убеждены люди, вы сами прибрали вожжи к рукам своим, обманули Всевышнего!

— Популизмом дорогу к власти пробиваешь, Корах! — обвинил Аарон.

— Учти, Корах, на свою собственную дурость жаловаться некому, — предупредил Моше, — замыслил ты над народом владычествовать? А ведь народ-то тебе достанется тот же, что и мне — не лучше и не хуже. И Бог на небесах другим не станет!

— Глуп ты, Корах! — с усмешкой добавил Аарон, — думаешь, легка корона первосвященника? С маловерами возиться будешь, вскорости поймешь почем фунт изюму. Знаю, бабьим умом ты живешь. Надолго не достанет этакой мудрости! Хлебнешь горечи с народом жестоковыйным, опозоришься. Быстро пропадет у тебя охота винить брата моего в кумовстве, а меня в корыстолюбии!

— Хватит рассусоливать! — Авирам решительно заявил Кораху и Датану, — доколе еще будем болтать языком с самозванцами? Не зря в народе говорят: с такими водиться — что в крапиву садиться!

— Моше, ты вхож к Богу! — обратись к Нему сей же час, пусть назначит нашего Кораха вместо тебя и Аарона! — потребовал Датан.

— Не стану с Господом о таком деле говорить! — ответил, поразмыслив, Моше, — Он нас с Аароном не случайно избрал, но по достоинству нашему назначил. Разве можно Богу в глаза сказать, что ошибся Он?

— Не доводи нас до крайности, Моше! — пригрозил Корах, — еще раз взгляни вокруг, люди с копьями да с вилами только и ждут суровой команды!

— Да разве хотите вы, чтобы иудей пролил кровь иудея? — возопил Аарон.

— Не бывать такой беде! — подхватил Моше, — не доведем до греха!

— Во избежание насилия допустима победа зла! — авторитетно провозгласил Аарон.

— Однако нельзя просить Господа освободить нас с братом от почета, Им же дарованного. Бери, Корах, бразды правления в свои руки, властвуй и наставляй! — с горечью произнес Моше.

— Помни, Корах: победа твоя — мнимая, — предрек Аарон, — очень скоро и без оглядки отмежуешься от непосильного бремени. А если Господь узнает о самоуправстве твоем, Он крепко осудит и безжалостно накажет тебя и сподвижников твоих. Меня же и Моше поощрит Всевышний за то, что кровопролития не допустили и жадных до власти и золота бунтовщиков на посмешище выставили!

***

Корах, Датан и Авирам бросились к толпе с радостным известием: “Соплеменники! Переворот, о необходимости которого всё время говорили мы, радетели народа, свершился!” Люди встретили новость мрачными лицами: готовились внести вклад в важное дело, а обошлись без них — обидно это. Они по-простому и без затей высказали Кораху свое недовольство, но новый владыка сумел убедить подданных, что именно их вооруженное присутствие сыграло решающую роль в победе над узурпаторами.

Несколько умеривши боевой пыл, толпа, тем не менее, не угомонилась до конца. Раздались требования казнить Моше и Аарона, предать обманщиков огню или, по крайней мере, побить камнями за мучения, что учинили над народом.

Тут некоронованный принципал струсил — а вдруг Господь не одобрит казнь своих ставленников и покарает его, Кораха, да и весь народ иудейский заодно? В древности не то, что нынче — многие проблемы решались коллективными наказаниями, кои признавались эффективным средством исцеления от заблуждений.

Глава 7

Власть в стане иудеев сменилась. Назначенные Господом начальник над народом Моше и первосвященник Аарон без боя уступили место Кораху и его союзникам. Над лагерем беглецов из Египта взошло солнце новой надежды. Радость свершения полнила людские сердца.

“Вот-вот мы доберемся до Ханаана, воздух свободы наполнит наши легкие, забудем про рабский египетский труд и сладостно заживем в стране, текущей молоком и медом. В добрый час!” — радостно говорили себе и друг другу осчастливленные землепроходцы. “Верной дорогой идете, друзья!” — ободрял Корах своих подданных на сходках и вечах.

В первые недели после свержения Моше и Аарона упоительные мысли о светлом будущем кружили головы простолюдинов. Никуда не исчезнувшие бедствия стали называться временными трудностями, созидательный энтузиазм совершенно победил унылое бездействие, духовность возобладала над меркантильностью.

Прежние правители, распоряжавшиеся телами и умами людей, тихо покинули коридоры власти и незаметно ушли в тень. Не следует, однако, думать, что опальные Моше и Аарон предались отчаянию. Отнюдь! Братья объяснили себе произошедшую перемену не как необратимую катастрофу, но как случайную неудачу или, точнее, болезнь роста, которая непременно должна быть излечена, и не кем-нибудь, а ими самими.

“Я — посланец Бога, — говорил Моше брату Аарону, — и именно мне Господь доверил вести иудейское племя в Землю Обетованную. Слово Всевышнего неоспоримо и не подлежит ни обсуждению, ни, тем более, критике. Стало быть, власть вернется в мои руки. Терпение и борение — вот, что требуется от меня. За великое доверие я отплачу верностью!”

“Я, как и ты, поверенный Творца, — говорил Аарон брату Моше, — и не случайно Господь именно мне поручил привносить учение Его в души людей. Я стал первосвященником по воле Всевышнего, и посему непременно вернусь на трон. Твердость и крепость убеждений — вот и всё, что нужно мне! Нет в сердце моем места сомнению — разве можно не доверять собственной вере?”

***

В этом пункте требуется сделать паузу в повествовании, ибо на взгляд автора напрашивается некое философское отступление.

Вероятно, у читателя возникают недоуменные вопросы: “Неужели вездесущий и всевидящий Бог не ведал о смене власти в стане беглецов? Возможно ли, что Он просто промолчал? Разве Господь позволил бы скрыть от него столь значительный факт?”

Итак, обсудим ситуацию.

Из предыдущей главы мы уже знаем, что Моше отказался выполнить требование Датана и не стал просить Бога о передаче Кораху своего поста начальника над народом. Мотивировка Моше была такова: подобная просьба означала бы выражение недоверия к правильности Его решения. А ведь это абсолютно недопустимо!

Поступок Моше кажется разумным. Однако в таком случае выходит, что он надеялся утаить нечто от Всевышнего. Справедливо ли полагать, будто раб Божий намеревался обмануть своего господина? Неужели Моше, преданный всей душой Богу, мог задумать обман? Не нонсенс ли это?

К большому сожалению автора настоящей повести, ответы на сформулированные выше вопросы пока не найдены. Это не означает, однако, что пытливые умы не ищут разгадку тайны. Наоборот, ученые талмудисты изучают проблему с присущей им энергией. Высказано множество соображений,